Умереть, чтобы угодить - Линда Ховард

— Я по-прежнему в Техасе.

— Понятно. — Сара с досадой закатила глаза, зная, брат точно догадался по ее тону, что она сейчас сделала.

— И уеду отсюда, похоже, после дождичка в четверг, такого безделья и заржаветь недолго.

«После дождичка в четверг» у них в семье означало особого распоряжения». Сара не стала расспрашивать, предстоит уехать брату, зная, что он все равно ничего ей скажет.

— Родителям давно звонил?

— Вчера. У них все в порядке.

Это значило, что и родители узнали об «особом распоряжении». Сара вздохнула и приложила ладонь ко лбу. После 11 сентября во всех семьях военных прочно поселилась тревога, но Дэниел и Ноэль — кадровые офицеры, знатоки своего дела. Борьба с террористами — это не война с ее атаками и отступлениями. В нынешней войне требовались навыки служащих особых подразделений, умение наносить быстрые и точные удары и так же стремительно исчезать.

— Береги себя, смотри под ноги. — На понятном только им языке это значило: «Я люблю тебя, будь осторожен».

— И ты тоже, Энни.

Несмотря на беспокойство, Сара улыбнулась этому напоминанию о ее меткой стрельбе. С тех пор как она впервые выиграла семейное состязание, братья задразнили ее Энни Оукли[1]. Ей достались лучшие братья в мире, думала она, хотя в детстве между ними вспыхивали ссоры. В семье Сару считали сорванцом, сестра Дженнифер сурово осуждала ее выходки. Хотя Сара была намного младше братьев, это не мешало ей вместе с ними играть в футбол, увязываться за ними на рыбалку и отвечать ударами крепких кулачков на любые насмешки. Короче, с ней хватало хлопот, но ее все равно любили.

Услышав негромкий звон, указывающий на то, что входная дверь открылась, Сара взглянула на часы: ровно два. Согласно расписанию судья отправился на дневную прогулку. На обратном пути он заберет почту из ящика, потом выпьет свежесваренного кофе, сидя в библиотеке и перебирая события минувшего дня. Судья любил получать письма и даже рекламные листовки, подолгу листал каталоги. Он часто повторял, что отставка хороша уже тем, что у него появилось время на бесполезное чтение.

Сара собрала на поднос кофейную посуду. Кухарка Леона Барксдейл отвлеклась от приготовления томатного заливного.

— Уже пора?

— Почти. — Сара помедлила и сообщила: — Сегодня он спрашивал насчет тофу.

— Значит, будет выискивать его в каждом блюде? Ладно, сегодня обойдемся без тофу. Ну-ка, ну-ка… на ужин — жареная спаржа, молодой картофель, морковь и баранья отбивная. Ничего подозрительного. — Леона открыла духовку, где пеклись булочки. — А как его холестерин?

— Снизился на двадцать единиц.

Они обменялись довольными улыбками. Подсовывать полезную пищу человеку, который отвергал саму идею правильного питания, было гораздо забавнее, чем кормить той же пищей ревностного сторонника здорового образа жизни.

Услышав, что судья уже вернулся с прогулки, Сара перелила кофе в кофейник на четыре маленьких чашки — на случай если одной будет недостаточно. На подносе уже стояли тарелка с тонкими ломтиками зеленых яблок, соусник с восхитительным обезжиренным карамельным соусом, ваза с крекерами из цельной пшеницы, чтобы старику было что пожевать. Пока в доме не появилась Сара, днем он часто лакомился шоколадным печеньем или пончиками с кремом. Чтобы отучить его от пончиков, понадобилось настоящее сражение, но в глубине души Сара сочувствовала ему. Мало кто способен по своей воле отказаться от такой вкуснятины.

— Сара!

Вместо того чтобы устроиться в библиотеке, судья прошел на кухню. Сара и Леона озадаченно переглянулись, том Сара отозвалась и подошла к двери.

Помимо обычных журналов, каталогов, листовок и писем, старик держал в руках маленький сверток.

— Это прислали тебе.

Обычно он складывал почту Сары на столик в холле.

— Странно… — удивилась она. — Я ничего не заказывала.

— Обратного адреса нет. Не нравится мне это. А если бомба?

Семь лет назад одному бирмингемскому судье прислали бомбу в конверте, поэтому судья Робертс с подозрением носился к любым посылкам — особенно после обнаруженных во Флориде, Нью-Йорке и Вашингтоне писем с возбудителями сибирской язвы.

— Кому могло понадобится посылать мне бомбу? — пожала плечами Сара и понесла поднос в библиотеку. Судья последовал за ней, неся почту и посылку.

Она расставила кофейный сервиз на письменном столе судьи, но он не сел, а отложил свою почту и с сомнением уставился на странную посылку. Сара обычно вскрывала почту по вечерам, у себя в комнатах, но она почувствовала, что судья не успокоится, пока не убедится, что посылка безобидна.

— Посмотрим, что там, — предложила она и протянула руку.

К ее удивлению, судья не отдал ей посылку.

— А может, вызовем полицию?

Сара не стала смеяться. Если судья настолько встревожен, смеяться не стоит.

— Если это и вправду бомба, почему же она не сработала, когда ее бросили в ящик?

— Бомбы в конвертах устроены так, что они срабатывают только при определенном воздействии, когда вскрывают конверт.

— Давайте рассудим здраво. Кто бы мог послать мне такую посылку?

— Напрасно мы согласились на то интервью, — покачал головой судья. — Видишь, что из этого вышло?

— Сначала кто-то предлагал мне работу, а теперь мне прислали посылку. Может, бросим ее в воду?

Видимо, старик представил себе, как они вдвоем топят посылку в ванне и вызывают полицию, потому что вдруг улыбнулся и заметно расслабился.

— Похоже, я превращаюсь в параноика. Бомбу в конверте прислали бы мне, а не тебе.

— В наше время необходимо быть бдительным.

Он вздохнул:

— Ты позволишь мне вскрыть ее?

Сара закусила губу. Это ее долг — защищать судью, а наоборот. Но люди его поколения всегда считали обязанностью мужчины защищать женщин, и Сара понимала, насколько это важно для него.

— Пожалуйста, — почти умоляюще произнес он. Тронутая до глубины души, она кивнула:

— Конечно, вскрывайте.

Судья отступил подальше, развернул сверток, взял не для писем и осторожно разрезал липкую ленту, которой была заклеена коробочка, оказавшаяся внутри. Сара невольно таила дыхание, когда старик взялся за крышку коробки, не счастью, все обошлось.

Под крышкой лежал слой темной оберточной бумаги, судья приподнял бумагу, заглянул под нее, и его лицо ста озадаченным.

— Что там?

— Футляр из ювелирного магазина.

Из коробки он извлек плоскую коробочку — квадратик — стороной не более четырех дюймов. На белой поверхности коробочки было оттиснуто золотом название магазина. Судья потряс футляр возле уха, но ничего не услышал.

— Пожалуй, можно с уверенностью сказать, что это не бомба, — наконец произнес он и вручил футляр Саре.