Волшебница Вихря (СИ) - Мишарина Галина

Я попалась. Мне было страшно, как никогда, и радостно, как давно уже не было…

— А волосы что? — вдруг спросил мужчина. — Мокрые ведь.

— Ничего, они высохнут и в косе. Только кудрявиться сильно будут.

Влас кивнул.

— Тогда, если ты согрелась, ложись спать, а я посторожу.

Я не посмела соврать, ведь и правда больше не дрожала. Влас отошёл и сел на ящик, а у меня в груди возникла болезненная пустота. Я улеглась, сворачиваясь клубочком, и долго наблюдала за Вихрем из-под приоткрытых век. А когда уснула, увидела нас, гуляющих рука об руку по жёлтым пляжам, в туманах белых и свежих, где нет и не могло быть никакого зла.

Глава 5

Влас нёс меня на руках — пятка саднила, а хромать мужчина мне не позволил. Раннее утро было розовым, и, кроме огромных отпечатков лап и поваленных деревьев, на берегу не осталось никаких следов ночных гостей.

Я издалека увидела брата: глаза его разве что молнии не метали, но мне было всё равно. Пусть даже подзатыльник даст, это уже ничего не изменит. Хран, сидящий у ног Элика, тоже смотрел укоризненно, но потом начал вилять хвостом: хозяйка вернулась!

— Ну, Веда!.. — начал было брат, бросаясь ко мне, но Влас остановил его одним взглядом.

— Не горячись, парень. — Он осторожно и мягко поставил меня на землю, и я благодарно улыбнулась. — Эльта!

— Да, Влас, — мигом отозвалась девушка.

— Помоги Веде дойти до южной купальни. А ты, Элик, иди-ка со мной.

Я сразу подумала, что Влас отчитает брата за его нежелание присматривать за мной, и ещё поняла, что буду перед Эликом извиняться. Не его вина, что мне хотелось рвануть прочь от назойливых воинов, которым бы только шутки шутить.

— Пойдём, — взяла меня под руку Эльта. — И расскажи, пожалуйста, что такое приключилось с вами? Мы тут всю ночь глаз не сомкнули…

А я спокойно дрыхла, и Влас под утро поспал. Я попыталась улыбнуться, однако вышло вяло.

— Всё началось, как ты понимаешь, с тумана…

Когда мы добрались до небольшого каменного строения у южной стены, я уже закончила рассказ.

— Вот поэтому я больше не буду в одиночестве тренироваться. Ладно себя, но вождя под удар поставить!

— Ты не переживай так, он бы в любом случае справился. Не в первый раз… — она замолчала, хмуро глядя куда-то в сторону, но потом продолжила: — Он Вихрь, Веда. За ним стоят могущественные силы. Как глава рода он и драконов мог призвать, но, как видишь, сам управился, значит, не такой страшной была опасность.

— А как же кровососы?

— Они ведь вас не достали. Влас с мечом быстр, а уж если кого-то защищает… Ну, пойдём, — заторопилась она.

Мы вошли в дом, и девушка погладила нужные камни. В небольшой прихожей приятно пахло травами и цветами, стояли какие-то баночки на высоких полках.

— Это баня?

— Отчасти, — улыбнулась девушка. — Мы часто ходим купаться к южным лагунам, но в этот год лето какое-то свирепое, и не до моря. Так, закроемся, а то вдруг кому-нибудь их парней придёт в голову нам трескучих жаб запустить? Со мной такое бывало. Потом бегай, лови их!

Я рассмеялась.

— Теперь и раздеться можно. Ты не переживай, тут чистые одежды есть. Простые, правда, но до комнаты добраться самое оно. Как твоя нога?

— Гораздо лучше.

Сняв платья, мы посмотрели друг на друга с понимающими улыбками: обе были не слишком пухлыми, но и не плоскими, и волосы были похожи, разве что мои рыжевато-русые, а у Эльты песочно-золотые. От тугой косы и тёплой ночи у очага я вся была кудрявая, но знала, что после мытья это пройдёт.

— Вот это да! — сказала я, когда мы, снарядившись баночками, мылом и мочалками, вошли в саму купальню. — Ничего себе ванна!

— Со своей древней историей, — отозвалась девушка. — Говорят, прапрадед подарил её прапрабабушке на свадьбу, а сделали это чудо каменные драконы. Она из солнечного, особо горячего камня. Сейчас мы его разбудим, он прогреется, и можно воду пускать.

— А вода откуда?

— Дождевая. На крыше есть специальные бадьи. Это очень приятно, поверь. Сейчас ещё жгучки растопим, и будет пар.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вскоре мы уже лежали в тёплой воде, среди жаркого влажного воздуха. Я дремала, а Эльта рассказывала о младшем брате.

— Он всегда такой был — змей-проныра. Хотя на самом деле только поначалу кажется, что ядовит. Эрх, хоть и больно кусает, а не смертелен в своей жестокости.

— Хм. Илья с Власом не такие, да и ты совсем не кусачая.

— Да, в нас этого нет. Ну, или почти нет. Эрх в деда, тот тоже жалил. Правда, ровно до тех пор, пока бабушку не встретил.

Мы переглянулись так, словно много в этом понимали, и я стала рассказывать об Элике.

— Когда жили на острове, мы находили множество занятий по душе. Правда, родители строго следили, чтобы времени на всякие сумасшествия оставалось немного. Элик подолгу учился грозовой магии и обращению с оружием, я сидела с мамой, постигая мастерство вышивальщицы. Ну и за хозяйством надо было следить. Мы по дому, папа с братом на охоту. Всегда забот хватало.

— У тебя была интересная, насыщенная жизнь. Тоскуешь по прошлому?

— Да. Сейчас, правда, не так сильно. Мне очень нравится Вихреградье.

— Понимаю. Это место особое, здесь спокойно и безопасно.

— И красиво.

— А ещё уютно.

Мы рассмеялись. Эльта нравилась мне всё больше, и, кажется, ей моё общество тоже доставляло удовольствие.

Вскоре мы уже терли себя мочалками, душистыми отварами питали волосы, втирали в кожу масла. Мне было так хорошо, что не думалось о том, чем могло закончиться моё занятие с мечом, если бы не подоспел Влас.

— Ох, как же замечательно! — сказала я, когда мы вышли на солнышко чесать волосы.

Со стороны моря купальня завершалась садом, и нас никто не мог видеть, а потому я наслаждалась свежестью и лёгкостью, что всегда дарила чистота. Было мне хорошо, и я то и дело возвращалась мысленно к ночи у огня, непривычным объятьям и едва уловимому мужскому запаху, от которого приятно кружилась голова. Теперь-то я понимала, что происходит, но отказаться от сладостных грёз не могла. Они были вкусны и замечательны, и учили сердце особо сильному и звонкому счастью. Разве я могла совладать со столь мощными чувствами?

Правда, за завтраком Элик был хмур и молчалив, и, едва мы остались наедине в комнате, я сказала:

— Брат, прости. Я ведь не знала, что так получится!

— И как всегда меня не послушала! — вспыхнул он. — Я же просил подождать до завтра, тогда сам бы с тобой сходил!

— Знаю. Поэтому и прошу прощения. Ругал тебя Влас?

— Да нет. Не совсем. На самом деле он собирается меня с кузнецом познакомить. Тот живёт выше по склону, в получасе ходьбы от замка.

— О! Как здорово! А можно я с тобой?

— Конечно. Я и сам хотел тебя позвать. Нужно только Илье сказать, он нас поведёт.

Вскоре мы вчетвером поднимались по холмам — мужчины по бокам, я в серединке, Хран позади — и было мне спокойно и мирно. Я снова отдалась мыслям и чувствам, а потому удивилась скоротечности времени, когда мы остановились на поляне, окружённой потрясающе красивыми звездными берёзами — стройными, высоченными, с серебрящейся на ветру листвой. Дом кузнеца мне тоже понравился — он был срубовым, с балкончиками, и весь украшен замысловатой резьбой. Кузница виднелась в отдалении, у озера, и была построена из огромных валунов. Мы с Эликом открыли рты одновременно: навстречу шёл тяжёлой поступью осанистый каменный дракон. Лапы у него были толстые, туловище мшисто-серое, а голова массивная, с широким лбом и большими карими глазами. Хран напрягся было, но отозвался на команду «сидеть», и устроился у бедра Элика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Илья, — поклонился дракон. — Добрый день.

— Знакомься, Рыч, это грозовые дети, Элик и Веда, и их пёс Хран.

Мы одновременно поклонились друг другу, и дракон широко улыбнулся.

— О, мастера металла! Неужели и ты, девушка, куёшь?

— Я только наблюдатель, и ловка с иглой, а не с молотом.

Он весело фыркнул.