Эпоха стального креста - Роман Глушков

Сзади, зевая, подошел Карлос.

– Карамба! Это интригует! Когда-нибудь имел с такими дело? – И он указал в сторону длинноносого металлического зверя.

– Вообще-то нет, – я был заинтригован не меньше него. – Но кадетами нас водили на экскурсию в Оружейную Академию, где я и видел такую штуку первый и последний раз в жизни. По-моему, напоминает гаубицу...

– Да, ты прав. Это самоходная гаубица «АС-90». Достанет до Мон-Сен-Мишеля не доезжая двадцати километров. Жуткая вещь... В чем дело? Уж не русские ли там окопались?..

Третий повтор ритуала приветствия Жан-Батист отработал изящнее всего. Порхая вокруг магистра Аврелия этакой двенадцатипудовой бабочкой, епископ поминутно хватал того за рукав и без умолку сыпал любезностями.

Бернард вылез из «хантера», огляделся, кивнул Жану-Батисту, но подходить к нему не стал. Лицо Мясника выражало открытое презрение подобным лицемерным словоизлияниям. Однако через полминуты сдержанная улыбка озарила-таки его – Бернард заметил нас с Карлосом.

Не знаю, как Матадор – Бернард был ему почти ровесник, – а я испытал настоящий мальчишеский трепет, когда мою руку пожимала рука живой легенды Братства Охотников.

– Брат Карлос! Брат Эрик! Приятно работать с уважаемыми людьми. Вы уже завтракали? Нет? Ну хорошо, показывайте, где здесь харчевня...

Широкоплечий крепыш среднего роста с ежиком коротко стриженных волос, Бернард Уильямс в свои пятьдесят полностью поседел. Зато на остальных фронтах немилосердная Старость потерпела сокрушительные поражения. Так что взглянув командиру Первого в глаза, я мог лицезреть лишь одно – силу, жесткую бескомпромиссную силу. Ту, что вела его от победы к победе, ценя человеческие жизни не дороже грязи под ногами. Это пугало и восхищало одновременно...

– Я вижу, у вас возникли кое-какие вопросы, – не отрываясь от еды, Бернард посмотрел на нас с Гонсалесом. – Прошу вас, задавайте, не стесняйтесь,

В епископатской столовой для слуг мы сидели вшестером: брат Бернард, брат Карлос, я и наши заместители – брат Вольф, брат Марчелло и брат Михаил. И если Марчелло являлся, по сути, Охотником заурядным, то о Вольфе, имевшем прозвище Циклоп, следовало бы сказать особо. Именно этот человек занимал командирскую должность Одиннадцатого до того, как на нее был назначен я, из-за чего мне пришлось уйти с поста замкома Ящерицы после двух лет пребывания на нем.

Особенно ярко выделялся Вольф внешностью. Двухметровый Гюнтер – единственный из старожилов Одиннадцатого, кому довелось послужить под командованием брата Вольфа, – поставленный рядом со своим бывшим командиром, проигрывал ему едва ли не полторы головы в росте и почти целый локоть в плечах. Ходили слухи, что столь нечеловеческими габаритами гигант был обязан все той же ядовитой и невидимой энергии Древних, которой, по всей очевидности, когда-то заразились его родители. Когда эта гороподобная махина нависала над вами, пусть даже мирно при этом беседуя, вы испытывали естественное желание скрыться куда-нибудь, а потом долго-долго оттуда не высовываться. Дополнение к портрету Вольфа вносила бритая до зеркального блеска голова и единственный сохранившийся глаз, злобно сверкающий из-под правой надбровной дуги. Глазница же левого прикрывалась черным кожаным пятачком, удерживаемым вокруг лысой макушки тонкой тесьмой.

Насчет утраты гигантом второго органа зрения хаживало множество красивых легенд. Лично мне более всего импонировала та, в которой глаз Вольфу высосала какая-то сумасшедшая старуха-ведьма, но я-то точно знал, что всему виной была банальная пистолетная пружина, некстати соскочившая во время чистки Вольфом оружия.

Циклоп восхищался Бернардом Уильямсом настолько, что, когда Мясник, пораженный при встрече этой неординарной личностью, предложил командиру Одиннадцатого занять у него более низкую по рангу должность замкома, тот с превеликой радостью согласился, чем поспособствовал и моему продвижению по службе. Наверное, следовало его за это поблагодарить, да вот только приближаться лишний раз к Циклопу не хотелось – могло и не подфартить, как когда-то Одиссею...

– Брат Бернард, – опередил меня с вопросом Гонсалес, – к чему такие калибры? Я думал, там и трем отрядам работы не будет. Всего делов-то: врывайся да вяжи Проклятого как пожелаешь.

– Так оно и должно было быть, – кивнул Мясник. – Но только все обстоит куда сложнее, чем вы думаете. Вы знаете, что я прибыл маршем из самого Ватикана. За несколько дней до получения мной приказа о начале операции Защитники Веры из Брюсселя привезли в Главный магистрат искателя, приторговывавшего найденным огнестрельным оружием. Хоть это, говорят, и не ваш профиль, но вы должны его выслушать. Сами понимаете, как только он увидел Трон, то стал колоться как грецкий орех под рукояткой пистолета. И что же выясняется: оказывается, за месяц до этого на его территории раскопок неопознанная группа вскрыла хранилище военной базы Древних. Торгаша обидел не сам факт, а то, что он всю жизнь прокопался там и даже не подозревал о ней. Само собой, пустился в погоню, но не догнал, однако угадайте, куда вывел его след?

– Мон-Сен-Мишель! – догадался Карлос.

– Вот именно!

– И что же они нарыли в том складе? – настала моя очередь задавать вопросы.

– Наш искатель обнаружил уйму полуистлевшей документации на всяческие разновидности гранатометов: «Карл Густавы», «панцер-фаусты», «фольгоре», даже «стингеры», которые Оружейная Академия так и не смогла восстановить.

Наступила длинная пауза.

– Разрешите? – подал голос брат Михаил.

Бернард кивнул.

– Я думаю, шансы на то, что подобные штуки сработают, невелики. Ведь из того количества, которое свозилось в Академию, были реставрированы лишь единицы. По моему мнению, можно особо не переживать...

Мясник поморщился – уверенность Михаила пришлась ему явно не по душе:

– Может, оно и так. Но нам известно, что захвачено было приличное количество этих огнеплюющих труб. Да и склад, как утверждает эта сволочь-контрабандист, находился в добротном состоянии. Делай выводы.

– Каждым удачным выстрелом, – добавил Матадор, – они способны лишить нас единицы техники, не говоря уже о людях. Представляешь, если осколочная граната ударит в толпу? Брат Бернард, вы считаете, Проклятый готовит восстание? Зачем ему подобные вещи? Раньше все бегал, прятался...

– Главный магистрат предполагает, оружие готовится для того, кого эти типы ожидают на острове. Как плата за определенные услуги, скажем, перевоз самого Иуды или же его детей... Что-то в этом духе. – Бернард щелкнул пальцами, и подбежавший слуга унес его тарелки. – Ко всему прочему, мы не знаем, имеет ли он другое вооружение – вполне вероятно, что да, – так что готовимся к серьезному отпору. Именно по этой причине Пророк и распорядился выделить нам ящик ручных гранат, гаубицу и «мириад»...

Михаил ошарашенно присвистнул:

– А я думал, что «мириад» – плод буйных фантазий кадетов младших курсов! Клянусь моими обожженными усами!..

Мясник резко повернул голову и уставился ему прямо в глаза. Передернуло не только Михаила, но и меня.

– Ты слишком много думаешь для представителя низшего командного звена, не замечал? – Бернард даже не повысил голоса. – Думаю здесь я, брат Карлос и твой командир. А тебе положено лишь в понятной форме доводить наши приказы до личного состава. Или ты подзабыл Устав? Могу напомнить.

Беспрецедентный случай – мой замком покраснел, кашлянул и смог еле слышно выдавить себе под нос только одно:

– Виноват...

Сидевший напротив Михаила Циклоп криво ухмыльнулся, очевидно, находя это забавным.

Бернард Уильямс закончил трапезу, поднялся, отряхнул крошки и уже официальным тоном произнес:

– Отлично. Через полчаса жду вас всех в епископате. Прошу не опаздывать.

И покинул столовую. Брат Вольф последовал его примеру, одарив оставшихся за столом загадочной улыбкой изуродованной Джоконды. Остаток завтрака прошел при полном молчании.

Во дворе тем временем бойцы Первого отряда занимались чисткой от дорожной пыли таинственного «мириада». Конструкция его напоминала спаренный «вулкан» с теми же вместительными коробчатыми емкостями под патроны, системой электрической их подачи и вращающимися блоками стволов, правда, калибр был слегка побольше, чем у Шестистволого. Судя по скупой информации («мириад» считался орудием засекреченным) данный агрегат мог выпускать из двух пушек одновременно свыше полутора сотен снарядов за секунду – скорострельность просто бешеная. Только сейчас ощутил я всю серьезность грядущей операции.

Все еще мрачный Михаил прошелся вокруг, поцокал языком, после чего встал напротив «мириада», скрестив руки на груди.

– Ну, что скажешь? – нарушил я ход его мыслей.

– Выстриги волосы из ушей, брат Хенриксон, – буркнул он. – Ты не в курсе: мне только что запретили шевелить мозгами...