Убойный сюжет - Александр Тюрин

Лодка двинулась вдоль зарослей камыша, раскинувшихся уже за кромкой воды. Я отбросил свою псевдо-удочку и тоже вступил в озеро, стараясь не шлепать и не слишком колыхать стебли своим телом. Я прокрался за лодкой двадцать-тридцать метров — и ничего особенного. Наверное, зря я эту слежку устроил, испачкал ноги и промочил по пояс организм, ведь тут два гражданина мирно себе отдыхают.

Впрочем, одно обстоятельство меня настораживало. По мере того, как Крутихин все более расслаблялся и все менее обращал внимания на спутника, тот вел себя все напряженнее. Я даже различал, как он шныряет глазками. Лодка и я вместе с ней находились в изрядно заросшей бухточке. Квадратный детина прекратил греблю, отчего плавсредство замерло, вода прекратила журчать и шлепать о его борта. Я тоже остановился, чтобы не выдавать себя шумом и, присев, опустился под поверхность по самое горло, чтобы стать незаметнее. Крутихин закинул две удочки и стал медитировать на поплавках.

Детина в камуфляжке тоже установил удочку, затем деловито глянул на часы и… нанес пожилому гражданину удар в правую половину затылка. Очень профессионально. Ветеран партии обмяк на бортике. Профессионал оглянулся и стал сталкивать тело в воду. Тут уже деваться было некуда. Хотя Крутихину сейчас было решительно все равно, я приподнялся и, нацелив ножик, сдвинул предохранитель и нажал кнопку спуска. Мощная пружина выкинула лезвие и отбросила мою руку назад по закону сохранения импульса. Я метился-то не в верзилу, а только в лодку, и вовсе не из-за своего вегетарианства. Просто догадывался, что с двадцати метров даже в такую широкую фигуру не попасть. Я услышал, как шпокнул и пустил газ надувной бортик. И тут же что-то шпокнуло в руке верзилы, а рядом со мной брызнул фонтанчик.

Я из-за какого подсознательного испуга нырнул и, уже двигаясь под водой, начал соображать о том, что произошло. Похоже, что верзила-профессионал резво стрельнул в меня из бесшумного пистолета. Может, слишком резво, потому что не успел как следует прицелиться. Ну и влип же я! И все из-за благотворительности! Спонсора, понимаешь, начал из себя корчить. Как будто мало мне было своих собственных рэкетиров.

Пора уже выныривать и глотать воздух. Затылок сразу зачесался, предчувствуя пулю, а там и лоб, и виски. И все-таки я высунул голову, посылая пронзительные молитвы в небесные выси, обещая всегда подавать милостыню и изменять жене в два раза меньше. Выстрела не последовало. Просто детина мощным брассом плыл в мою сторону, сжимая пистолет в зубах. Я, заметив это, сразу ушел под воду и стал там метаться. Потом опять вынырнул. Злодей-профи уже вставал на дно и через какое-то мгновение должен был прицельно выстрелить. По-крайней мере он меня уже заметил. Мне на глаза попалось несколько сухих стеблей какого-то погибшего водного растения. Я рванул их, еще не понимая толком, что и зачем совершаю. Сунул конец стебля в рот, продул его резко и снова присел. Вначале закашлялся из-за влаги, попавшей в дыхалку, чуть не выскочил на поверхность навстречу пуле, а потом осознал, что в натуре дышу. То есть принимаю кислород, сидя под водой и стараясь держать другой конец импровизированной трубочки над поверхностью. Как ни странно, от перемены среды обитания, первоначальный ужас, сотрясавший организм выбросами адреналина, рассосался. Здесь, в подводном мире я кое-что видел и слышал. По крайней мере, как злодюга рыщет в поисках моей жизни. От его ног шли отчетливые пузырения и журчания. Я пошарил руками и наткнулся на камушек, такой, что можно взять в руку. Потом хватанул другой, подходящий для второй руки.

Я уловил тот факт, что профи потерял мой след и сейчас свирепо рыщет, пытаясь определить мое присутствие. Но мне тоже надлежит высматривать душегуба. Причем, лучше бы заметить его раньше, чем он меня. Я, сидя на корточках, стал крутиться вокруг своей продольной оси и вскоре засек его. Он двигался пока что по курсу, который пролегал метрах в двух от меня. Пока что. Я стал подгребать и подбрасывать ил рукой, пытаясь максимально замутнить воду.

Мне тут хорошо, мелькнула шальная мысль. Может, я стану кистеперым и останусь жить под водой. Таким образом, никаких проблем между мной и «шкафом» не возникнет. Однако ноги-столбы совсем уже рядом. Пора. Ну пора же. Я выплеском воли откуда-то из позвоночника, распрямил тело и заставил себя взвиться. И оказался у неприятеля за спиной. Это было для него довольно неожиданно. Но профи есть профи. Он успел полуобернулся, направляя в мою сторону пистолет. Момент был, конечно, аховый, но я швырнул один камушек и удачно попал кому надо в бровь. Тут неприятель заколдобился, потерял зрительную ориентацию и предназначенная мне пуля ушла в "белый свет". Я оказался еще ближе и влупил второй каменюкой по вражескому широкому запястью. Пистолет тут и нырнул. Профи провел какую-то каратэшную комбинацию, но удар ногой из-под воды оказался неудачен. Поэтому я смог достать сжатой в руке каменюкой его туловище где-то в районе ключицы. Крепко достал, кажется, даже хруст услышал, хотя в ушах было полно воды. Наверное, можно было посражаться и добить профессионала, но как только непосредственная угроза исчезла, голова сразу переключилась на другое.

Надо как-то Крутихина вытягивать. Я поплыл кролем в ту сторону, где недавно тонула лодка. На удивление оказалось, что ее сдутые на девяносто процентов остатки еще держатся на поверхности, а сам ветеран партии, хоть физиономией в воде и пускает пузыри, однако на дно не отправился. Я перевернул Крутихина на спину и стал буксировать к берегу. Пока дотянул до суши, вымотался физически по-страшному, а на сухом месте пришлось еще рыболова откачивать — перекидывать через колено, сливать воду. Крутихин утонул лишь немножко, сердце не останавливалось, поэтому, когда я лишнюю жидкость из него выпустил, он мало-мальски очухался. Даже заикал, запукал и открыл свои ясные партийные очи.

— Вы кто?

— Конь в пальто. Который вас вытащил и опорожнил, так что дальнейшие вопросы буду задавать я. Ваш товарищ по рыбалке вам здорово подсиропил, хотел капитально простирнуть. Вы, наверное, лещей не поделили? Или он любитель маленько пошутить?

И тут до меня дошло. Вчерашний мой звонок в справочную насчет крутихинского адреса даром не прошел. Раз — и на эту произнесенную мной фамилию сработал какой-то гэбэшный диктофон, после чего почти в автоматическом режиме кодла выписала очередной смертный приговор. Ничего не скажешь, легко ей это дело дается, работа спорится, почти как сорок лет назад.

— Этот товарищ — Саша Львов, отличный парнишка, отслужил в армейском спецназе, — стал объяснять мне покашливающий и похрюкивающий Крутихин. — Сейчас работает в охранной службе фонда "Спасем Урал". Он по просьбе Гунякова меня опекал. — Тут Крутихин переключился от воспоминаний о заботливой молодежи на элементарный страх и ужас: — А где он, где?!