Дикая охота - Кристина Стайл

Именно варвар раскрыл тайну магического меча Скелоса это он вместе с неповторимой Карелой уничтожил мага Аманара и золотого демона Морат-Аминэ, Ловца Душ (при мысли о своенравной, непредсказуемой рыжеволосой красавице Конан улыбнулся, и его настроение стало не таким мрачным). И все равно киммериец с великой опаской относился ко всему, что было связано с волшебством. Победы победами, но до сих пор он выходил на бой со зримым врагом, а то, что сейчас с ним происходило, не поддавалось никакому объяснению. Во всяком случае, сам Конан не мог справиться с этой загадкой.

Для начала он решил поговорить с Ордо. С одноглазым киммериец познакомился в шайке Карелы, Рыжего Ястреба, и тот неоднократно сумел доказать свою преданность и надежность. Кроме того, Ордо обладал ясным и трезвым рассудком, чего сейчас Конану явно недоставало.

Ордо внимательно выслушал сбивчивый рассказ взволнованного приятеля и криво усмехнулся:

— Предупреждал ведь я тебя, не пей так много. Проспись как следует, и все встанет на свои места.

— Как ты не понимаешь! — вскричал варвар. — Спать-то как раз я и не могу спокойно. Мне снятся какие-то дикие сны.

— Ты что, приятель, снов начал бояться? — изумился Ордо. — Что-то на тебя не похоже.

— Конечно, не похоже, — горячо откликнулся Конан. — Именно это я и пытаюсь тебе объяснить. Этот узкоглазый, наверное, был колдуном и навел на меня какую-то дрянь, которая теперь мешает мне жить.

— Тебе ли бояться колдунов, — спокойно ответил Ордо. — Сколько их уже отведали твоего меча?

— Да этот-то и так уже подох! — разозлился киммериец. — Я не могу драться со снами и дурацкими мыслями.

— Плюнь и забудь, — пожал плечами одноглазый.

— Легко тебе говорить, — проворчал Конан. — Это не ты обзавелся женой где-то в снегах и сестрой, которой никогда в жизни не видел.

— И не увидишь. Скоро придет новый товар. Некогда будет о всякой чепухе думать. Да и спать почти не придется.

Этот разговор, как ни странно, немного успокоил Конана тем более что несколько следующих дней его не мучили на чужие воспоминания, ни странные сны. Он благополучно спустил в различных кабаках почти все свои деньги, осчастливил страстными ласками половину припортовых красотой, выпил целое море вина и вновь почувствовал себя прежним. К этому времени Ордо разыскал очередного заказчика, и контрабандисты принялись готовиться к серьезному делу. Однако когда почти все было готово и оставалось лишь решить несколько мелких вопросов, чтобы начать действовать, Конан вдруг почувствовал, что ему надо срочно покинуть Аграпур и двинуться на север. Чем было вызвано такое неожиданное изменение всех его планов, он объяснить не мог. Просто ему надо было куда-то идти, и как можно скорее.

Ордо вспылил так, что, казалось, под ним сейчас загорится скамья:

— Ты совсем рехнулся?! Мы все на тебя рассчитывали, а ты собираешься бросить нас ни с того ни с сего.

— Пойми, — попытался оправдаться киммериец. — Это не я. Кто-то тянет меня отсюда, и если я откажусь… Да нет! Не могу я отказаться!

— Ну и убирайся на все четыре стороны! — рявкнул Ордо, поднялся со скамьи и ушел, ни разу не обернувшись.

Конан хотел броситься за ним, но понял, что все равно ничего не объяснит приятелю, потому что сам не знает, что с ним происходит. Вскоре он уже был в Аките, но, убедившись, что его там ничего не держит, покинул город на следующий же день. Ноги сами вели его в Замору, хотя ему совершенно не хотелось туда идти. Сумасшедшие сны опять вернулись. Чаще всего ему снилась молоденькая девушка с такой же крошечной чайкой на щеке, как и у незнакомца, которого он столь опрометчиво бросился защищать. Девушка смотрела на него печальными глазами и твердила одно и то же: «Торопись, Млеткен, торопись. Еще немного, я не выдержу. Тогда ты больше не увидишь меня».

Конан пытался отвечать ей, сказать, что он вовсе не Млеткен, что он даже не знает, кто такой Млеткен, но в своих снах он был немым. Сны всегда обрывались неожиданно, словно кто-то стирал огромной тряпкой картинку и оставлял лишь непроницаемый черный фон. Временами киммерийцу казалось, что он сошел с ума окончательно, однако когда он вновь обретал способность спокойно и разумно мыслить, то понимал, что какие-то неведомые силы затеяли с ним большую игру, и давал себе слово довести ее до конца. Он мог бы и не давать слова, ибо все равно был не в силах сопротивляться мощным толчкам, направлявшим его все дальше и дальше неизвестно куда.

После нескольких дней изнурительного пути (изнурительного потому, что Конан сам себе напоминал безмозглое животное, которого палкой гонят не то на водопой, не то на заклание) он пересек границу Заморы. Ближайшим городом, лежавшим на его пути, был Аренджун, столица государства. Аренджун не зря называли городом воров. И сам город, и его окрестности издавна привлекали всевозможный сброд: грабителей, карманников, шлюх, разнообразных преступников со всего света. Путники, направлявшиеся в столицу, опасались ходить поодиночке, но даже и большие компании часто либо погибали, либо расставались со всем своим добром.

Конану нечего было бояться. Он нисколько не сомневался, что справится с любыми головорезами, и поэтому шел открыто, ни от кого не прячась. До Аренджуна оставалось менее дня пути, когда далеко впереди киммериец рассмотрел силуэт одинокого путника. Смельчак был высок ростом, черноволос и, похоже, довольно-таки силен. Но даже зоркие глаза варвара, сколько он ни напрягал их, не увидели какого бы то ни было оружия. Конан решил немного сбавить темп и понаблюдать. Безоружный путник вполне мог оказаться приманкой. Банды грабителей иногда выставляли на дорогах либо миловидную девушку, с либо симпатичного ребенка, либо хлипкого юношу. «Приманки» обманом завлекали путешественников в самое логово, где их и обирали до нитки, а иногда и перерезали им глотки.

Путник явно направлялся к Аренджуну и, похоже, не спешил. Однако его медлительность не была вызвана осторожностью, весь его облик говорил о том, что он ничего не боится. Лишь один раз он остановился, посмотрел по сторонам, а затем, пожав плечами, двинулся дальше. Не успел он пройти и сотни шагов, как из кустов, которые росли как раз в том месте, где он останавливался, выскочили пятеро мужчин. Все они были невысокими, юркими и очень быстрыми. Грабители, а Конан нисколько не сомневался, что это были именно они, окружили путника и вытащили из-за поясов длинные ножи.

Киммериец, двигаясь бесшумно, словно хищник в джунглях, почти догнал их и спрятался в тех самых кустах, где раньше сидели бандиты. Теперь он мог рассмотреть всех. Головорезы, несомненно, были заморийцами. Об этом говорили и их смуглая кожа, и тонкие черты лица, и темные, густые волосы. Путник был не менее чем на голову выше любого из них, прекрасно сложен, молод и хорош собой. В его странных светло-карих, почти рыжих глазах светились ум и доброжелательность. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда грабители достали ножи.