Удивительный Морис и его ученые грызуны - Терри Пратчетт

Ситуация не улучшилась, когда Загар и Питательно примкнули к остальным участникам отряда. В этот раз это оказался новый яд.

— Без паники, — сказал Загар, чьё беспокойство продолжало расти. — Это не первый раз, когда мы встречаем новый яд.

— Но последний раз был давно, — ответила одна из крыс. — Ты помнишь Скроте? Ту искрящуюся голубую дрянь? Лапы горели, если наступить на неё. Некоторые в неё тогда просто влетели.

— Здесь тоже она есть?

— Посмотри сам.

В одном из туннелей лежала крыса на боку. Её лапы были свёрнуты как маленькие кулаки. Крыса тихо стонала.

Загар с первого взгляда понял, что с этой крысой всё кончено. Это был лишь вопрос времени. Крысы в Скроте вынуждены были долго страдать, пока смерть не избавила их от боли.

— Я могу ей прокусить затылок, — предложила одна из крыс. — Тогда всё быстро закончится.

— Это достойное предложение, но тогда эта дрянь попадёт тебе в кровь, — сказал Загар. — Поищите лучше ловушку, которую ещё не обезвредили. И будьте осторожны при этом!

— Мы должны положить крысу в ловушку? — спросила Питательно.

— Да! Лучше умереть быстро, чем медленно!

— Но всё-таки… — начала крыса, предложившая прокусить затылок.

Волосы на морде Загара вздыбились. Он поднял передние лапы и оскалил зубы.

— Делай, что я тебе говорю, или я укушу тебя! — прорычал он.

Крыса отшатнулись назад. — Слушаюсь, Загар, слушаюсь…

— И предупреди другие отряды! — закричал Загар. — Это не ловля крыс, это война! Все отходят на исходные позиции, быстро, но осторожно! Никто ничего не трогает! Мы будем… Что? Что теперь случилось?

Маленькая крыса подползла к Загару. Когда он повернулся к ней, она сразу испуганно пригнулась и почти перевернулась на спину, чтобы показать, какая она маленькая и безобидная.

— Пожалуйста, шеф, — промямлила она.

— Что?

— На этот раз мы нашли живую крысу…

Глава шестая

Господин Вислоух знал, что приключения бывают большие и маленькие. До начала приключения никто не мог знать, какого она размера. Иногда можно было пережить большое приключение, просто спокойно стоя на одном месте.

— Эй? Эй, это я. И сейчас я дам вам тайный знак! — По двери конюшни трижды постучали, потом опять раздался голос Малисии: — Эй, вы услышали мой тайный стук?

— Может, она уйдёт, если мы ей не ответим? — спросил лежащий в соломе Кейт.

— Не думаю, — ответил Морис. Он повысил голос: — Мы тут, наверху!

— Вы должны мне ответить тайным стуком! — прокричала в ответ Малисия.

— О, прбллттрр, — тихо выругался Морис. К счастью, никто из людей не знает, насколько это страшное ругательство в кошачьем языке. — Слушай, это я. Кошка! Которая говорит! Ты меня узнаёшь? Может, мне надо было принести красную гвоздику, чтобы ты меня узнала?

— Я не думаю, что ты правильная говорящая кошка, — ответила Малисия, поднимаясь по лестнице наверх. Она всё ещё была одета в чёрное, и теперь ещё и спрятала волосы под чёрным платком. В руках у неё была большая сумка.

— Боже мой, как ты права, — сказал Морис.

— Я имею в виду, у тебя нет ни сапог, ни меча, ни большой шляпы с пером, — сказала девочка, забираясь на чердак.

Морис посмотрел на неё большими глазами. — Сапоги? — произнёс он удивлённо. — На этих лапах?

— Я видела это на картинке в одной книге, — спокойно объяснила девочка. — Глупая книжка для детей. С животными, одетыми как люди.

Одна очень чёткая мысль пронеслась через кошачье существо Мориса, причём уже не в первый раз: если сейчас сорваться и побежать, то через пять минут можно уже быть за пределами города и плыть по реке на какой-нибудь лодке.

Однажды, когда он ещё был котёнком, его взяла с собой домой одна девчонка. Она одела его в платье куклы и посадила на стол, рядом с двумя куклами и останками плюшевого мишки. Он сумел тогда удрать через открытую форточку, и потом потратил целый день, чтобы избавиться от дурацкого платья. Та девочка могла быть Малисией. Она считала, что звери — это люди, которые недостаточно внимательно слушают.

— Я не признаю одежды, — сказал Морис. Это звучало по-дурацки, но всё-таки было, пожалуй, лучше, чем «я думаю, ты совсем рехнулась».

— Ну и глупо, — сказала Малисия. — Уже почти темно. Пойдём! Мы должны двигаться бесшумно как кошки!

— О, хорошо, я думаю, это я умею.

Через несколько минут Морис был уверен, что на свете не бывает кошек, которые двигаются как Малисия. Очевидно, она думала, что нет смысла быть незаметным, если люди не видят, что ты незаметен. Люди останавливались на улицах и поворачивали головы в её сторону, когда она ползла вдоль стен и прыгала от двери к двери. Морис и Кейт вразвалку шли за ней, но на них никто не обращал внимания.

Наконец, в одной из узких улочек, девочка остановилась возле чёрного строения с большой деревянной вывеской над дверью. На вывеске было нарисовано несколько крыс. Их хвосты были связаны узлом между собой, а морды торчали во все стороны, так что в результате получалось что-то наподобие звезды.

— Это знак старой Гильдии Крысолов, — прошептала Малисия, снимая большую сумку с плеча.

— Я знаю, — ответил Кейт. — Выглядит ужасно.

— Но орнамент довольно интересный, — сказала Малисия.

Одной из важнейших деталей двери был большой висячий замок, на который она была заперта. Странно, подумал Морис. Если от крыс у людей лопались ноги, то зачем крысоловам закрывать свою хижину на замок?

— К счастью, у меня на любой случай кое-что найдётся, — сказала Малисия и начала рыться в сумке. Судя по звукам, в сумке было полно всяких железяк и склянок.

— Что у тебя там? — спросил Морис. — Всё на все случаи жизни?

— БОльшую часть места занимают верёвочная лестница и крюк, — ответила Малисия, продолжая рыться. — И ещё большая аптечка, и малая аптечка, и нож, и второй нож, и иголки с нитками, и сигнальное зеркальце, и… вот это…

Она вытащила небольшой чёрный свёрток. Когда она его развернула, Морис увидел блестящие железки.

— А, — сказал он. — Отмычки, да? Я как-то наблюдал взломщиков за работой…

— Это шпильки. В книгах, которые я читала, шпильки всегда отлично функционировали. Нужно засунуть шпильку в замочную скважину и повертеть. У меня есть несколько уже согнутых.

Морис внутренне содрогнулся. Это функционирует в историях, подумал он. Боже мой. — А откуда ты знаешь, как взламывать замки? — спросил он.

— Я же сказала, что меня иногда в наказание не пускают в мою комнату, — ответил Малисия, вращая шпилькой в замке.

Морис действительно видел взломщиков за работой. Мужчины, ночью залезавшие в чужие дома, терпеть не могли собак, но на кошек они не обращали внимания. Кошки никогда не пытались вгрызться им в глотку. Он знал, что воры искусно умели обращаться с маленькими сложными штучками. Они не пользовались никакими дурацкими…

Клик!

— Ну вот видите, — сказала Малисия довольным тоном.

— Это было чистой воды везение, — сказал Морис, когда они сняли с двери замок. Он посмотрел на Кейта. — Ты со мной согласен?

— Откуда мне знать? — ответил Кейт. — Я такого ещё никогда не видел.

— Я знала, что всё получится, — сказала Малисия. — Это сработало в детской сказке Седьмая жена Зелёной Бороды, когда они выбрались из Комнаты Ужасов и засунули ему замёрзшую селёдку в глаз.

— Это сказка для детей? — спросил Кейт.

— Да, — подтвердила Малисия. — Это одна из Историй сестёр Гримм.

— Тут у вас в Убервальде странные представления о детских развлечениях, — прокомментировал Морис, покачав головой.

Малисия открыла дверь. — О нет, — простонала она. — Этого я не ожидала…

Где-то под ними в одном из туннелей местная крыса прижималась к земле перед Загаром. Это была единственная живая местная крыса, которую Изменённые нашли под Бад Блинтцем. Все отряды были уже отозваны — этот день совершенно не нравился Загару.

Ловушки, которые не убивали, думал он. Иногда они натыкались на такие. Иногда люди пытались поймать крыс живьём.

Загар не доверял людям, которые ловили крыс живьём. Ловушки, которые убивали сразу… Они были страшны, но обычно их можно было избегать, и всё-таки в них было что-то честное. Ловушки, ловившие живьём, были как яд — они обманывали.

Опасный Боб обнюхивал новичка. Это было странно: крыса, у которой в голове постоянно вертелись некрысиные мысли, лучше других умел говорить с киками. Хотя «говорить» было неправильным словом. Никто, даже Окорок, не обладал таким тонким чутьём на запахи как Опасный Боб.