Необыкновенные приключения Карика и Вали - Ян Ларри

– Держи-и-и-тесь! – закричал профессор сверху.

Выпустив из рук последний парашют, он камнем полетел в пенящуюся воду.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Спасение утопающих. – Дорога к фанерному ящику. – Живые форточки. – Путешественники встречают стада травяных коров. – Грустные воспоминания. – Нападение воздушной черепахи.

Сильное течение валило профессора с ног.

Он падал то на одно, то на другое колено; вода сбивала его, покрывала с головой, но он снова поднимался и, осторожно переступая с одного камня на другой, двигался дальше.

Карик и Валя лежали у него на руках. Глаза их были закрыты, руки беспомощно мотались, ноги волочились по воде.

– Ничего, ничего! – шептал профессор, тяжело дыша. – Всё будет хорошо! – И он ещё крепче прижимал ребят к себе.

Но вот наконец и берег.

Профессор опустил Карика и Валю на землю, сел на корточки и принялся растирать ребят ладонями.

– Да ну же, ну! Что вы, в самом деле? – бормотал Иван Гермогенович.

Он сгибал им руки, ноги, перевёртывал то вверх, то вниз лицом. Но всё было напрасно. Ребята лежали неподвижно, закрыв глаза и плотно стиснув побледневшие, подёрнутые мертвенной синевой губы.

– Ну что мне с вами делать? – нахмурился Иван Гермогенович.

Он потёр ладонью лоб и вдруг весь просиял.

Профессор вспомнил старый, теперь уже забытый способ спасения утопающих. Быстро вскочив, он схватил Валю за ноги, приподнял над землёй и с силой начал трясти. Изо рта, из носа Вали хлынула вода. Валя застонала.

– Стонешь! – обрадовался Иван Гермогенович. – Прекрасно! Значит, будешь жить!

Положив девочку на землю, он принялся за Карика.

– Р-раз! Два!

Изо рта Карика вырвались мутные потоки.

– А теперь полежи и ты.

Отплёвываясь и кашляя, ребята открыли глаза. Они смотрели, ничего не понимая.

Перед ними стоял Иван Гермогенович. Живой, настоящий Иван Гермогенович. Большой, бородатый, такой, каким они привыкли видеть его каждый день.

От радости ребята не заметили даже, как странно одет профессор. Они видели только его добрые, смеющиеся глаза, его растрёпанную седую бороду.

– Иван Гермогенович! – закричала Валя.

Она бросилась к нему и заревела от радости.

– Ну, ну, ну! – смущённо кашлянул профессор и погладил девочку по голове. – Теперь-то плакать зачем?

Валя размазала кулаком по лицу слезы и улыбнулась:

– Это… Это… вода выходит… Сколько её налилось!..

– Много, – согласился Иван Гермогенович. – Ну, а теперь, друзья мои, скажите мне: кто разрешил вам хозяйничать в моём кабинете?

Ребята опустили головы.

– Ах, молчите! Вы разучились разговаривать?

Ребята вздохнули.

Мокрые, несчастные, они стояли перед профессором, не смея взглянуть на него.

Карик так низко опустил голову, что его подбородок упёрся в грудь, покрытую липкой грязью.

И вдруг Валя захохотала:

– Ой, Иван Гермогенович, какой вы смешной в этих… верёвках. Зачем вы так обмотались?

– Во-первых, это не верёвки, а паутина, а во-вторых, ничего смешного я тут не вижу.

– Но почему они такие толстые? Паутина же совсем не такая.

– Паутина такая же, но вот мы теперь стали другими, потому тебе и кажется, будто это верёвки. – Профессор строго посмотрел на Валю и сказал ворчливо: – Ты спрашиваешь, зачем обмотался? Такой костюм защищает меня от солнечных лучей, от царапин и ссадин. В нём я не буду мёрзнуть ночью, в нём можно спать на сырой земле, не опасаясь простуды. А кроме того, не привык я ходить раздетым.

– А где вы достали столько вере… паутины?

– Это мой первый охотничий трофей, – с гордостью ответил Иван Гермогенович и рассказал о встрече с пауком, о битве паука с осою. – Вот так я, друзья, приоделся и вооружился копьём – жалом осы.

– А где же ваше копьё?

– К сожалению, копьё пришлось оставить в подземелье после битвы с медведкой. – И профессор снова начал рассказывать о своих приключениях, о встрече с навозным жуком, с медведкой, с зелёным кузнечиком. Он говорил, не замечая, как ребята уже клюют носом. Они так много пережили за несколько часов жизни в незнакомом мире и так устали, что оба сейчас хотели только спать. – Но все хорошо, что хорошо кончается, – бодро сказал профессор. – Теперь мы вместе направимся домой. Однако и вам придётся одеться. Посмотрю, на кого вы сами будете похожи в паутинных костюмах.

– Я не хочу в паутину, – сонно пробормотала Валя. – Я боюсь пауков.

Карик приоткрыл слипающиеся глаза и спросил:

– А паутина не ядовитая? Я читал недавно про ядовитых пауков. От ядовитых пауков можно… эту… паутину… чтобы одеться?

– Глупости, – отмахнулся Иван Гермогенович. – В нашей стране только два ядовитых паука живут. Тарантул и каракурт. Но они живут далеко от нас. На юге. Да и вообще их не так уж много во всём мире. Всего шесть видов. В Северной Америке можно встретить паука «чёрная вдова», в Южной Америке – ядовитого мико, на Мадагаскаре – меноведи и в Новой Зеландии – катипо. Вот эти пауки действительно весьма ядовитые. Укусы их смертельны и для животных, и для человека. Правда, учёные знакомы только с тридцатью тысячами видов семейств пауков. Вполне возможно, что есть и другие ядовитые пауки. Среди ещё не изученных и не известных науке видов…

Тут Иван Гермогенович услышал дружный храп.

Профессор повернулся к ребятам. Карик и Валя сидели, свесив головы на грудь, и крепко спали, причмокивая во сне губами.

– Не понимаю, – обиженно проворчал Иван Гермогенович, – как можно заснуть в такую минуту, когда можно узнать много интересных сведений о замечательном семействе пауков… Ах, бедняжки, бедняжки, они не подозревают даже, как много потеряли, заснув раньше, чем услышали мои рассказы о пауках.

И в самом деле, разве можно было спать, попав в такой мир, где на каждом шагу сидят, плавают и даже летают пауки?

Профессор собирался рассказать и о том, как пауки путешествуют по воздуху, выпуская из брюшка лёгкие паутинки. Ребята могли бы узнать о замечательных массовых полётах пауков в Южной Америке, где осенью все небо кажется застланным паутиной. Так много появляется в это время молодых пауков, летающих над землёй в поисках постоянного места охоты.

А разве не интересно было бы Карику и Вале послушать рассказ о замечательном пауке нефиле, о самом красивом, самом нарядном пауке, который живёт на Мадагаскаре? О, если бы они знали, какая у этого красавца золотая грудка, какие прелестные огненно-красные ноги в чёрных чулочках и какая ценная паутина у него. Местные жители изготовляют из серебристой паутины нефил такие тонкие и такие прочные сети, что ими можно ловить и птиц, и рыбу. А женщины Мадагаскара делают из этой же паутины чудесную воздушную ткань, которая по лёгкости и прочности превосходит даже шёлк.

Правда, в нашей стране нет пауков нефил, но у нас есть тысячи других видов пауков, не менее полезных, чем нефилы.

Пусть у наших пауков нет красивой прочной паутины, но зато они охраняют здоровье человека, пожирают миллиарды миллиардов вредных мух.

А что такое муха? Ах, если бы ребята узнали, какая это вредная, опасная тварь! Ведь одна пара мух может расплодиться за одно лето так, что вся земля покроется слоем мух в 14 метров толщины. Муха не только плодовита, она и опасна для человека. На своих щетинках мухи переносят такие болезни, как туберкулёз, брюшной тиф, дизентерию, яички многих паразитов, в том числе самых страшных для человека – яички аскарид. Одна из мух – она называется вольфартова муха – откладывает в ранки, в нос, в уши личинки, которые разрушают кровеносные сосуды человека. Муха кохломиа-американка впрыскивает в глаза людей сразу по двести личинок. И эти личинки разъедают глазные мышцы человека, вызывают слепоту. Вместе с солёной рыбой и сыром в кишечник человека проникает серная муха и грызёт кишечник, пока человек не умрёт.

– Ах, дети, дети, – грустно вздохнул огорчённый профессор, – ну как вы можете спокойно спать в этом незнакомом мире, не зная, кто населяет его и какие серьёзные опасности вам могут встретиться на пути к дому. Чтобы не погибнуть, вам нужно отлично знать всех жителей этого мира, их нравы и повадки. И не только для того, чтобы добраться живыми до дома, но и чтобы не умереть от голода и холода.

Но профессор не мог долго сердиться.

– Ладно, – сказал он, хмуря густые брови, – дорога нам предстоит долгая, и я ещё успею рассказать ребятам всё, что им необходимо знать для жизни в этом мире. А теперь, пожалуй, и я подремлю.

Профессор оторвал от незабудки лепесток, прикрыл им спящих ребят, а потом растянулся рядом с ними на земле и заснул богатырским сном.

Иван Гермогенович и ребята спали почти два часа. Первой проснулась Валя.

Протирая кулаком глаза, она сказала сонным голосом:

– Не буду я одеваться в паутину.

Профессор вздрогнул, открыл глаза. Посмотрев по сторонам, он проворно вскочил на ноги.