В ожидании технологического прорыва - Юрий Вениаминович Красков

Наука как первооснова технического прогресса

В существующих ныне реалиях имеют место расхожие мнения о том, что возможности технического прогресса уже исчерпаны из-за ограниченности земных ресурсов. В действительности же это не более чем пропагандистский слоган, идущий от ничтожной части общества, желающей только управлять и властвовать, в то время как остальные должны производить все блага для её роскошного существования. Однако проблема для них состоит в том, что весь окружающий мир создан не ими и управляется не их законами.

Эти объективные и не зависимые от чьей-то воли законы изучает наука, которая является основной частью всех ресурсов, без которых общество существовать не может. Поэтому любые попытки подчинить науку каким-то корыстным интересам могут приводить только к масштабным войнам и кризисам. В этом смысле земное человечество явно не относится к разумной цивилизации космического типа, и упорно наступает на одни и те же грабли, полагая, что прогресс в её развитии обусловлен именно войнами, а вовсе не какой-то наукой.

Если же рассматривать этот вопрос с точки зрения Создателя, то очень быстро выяснится, что существующая ныне официальная наука не олицетворяет собой то знание, которое необходимо обществу для его гармоничного и бесконфликтного развития. В частности, это проявляется в том, что наука позволяет себе рассуждать о вещах, сущность которых ею вообще никак не определена. Например, в науке широко используются такие понятия как идея, мышление, интеллект и множество других, сущность которых почему-то остаётся ей неизвестна.

Своеобразным рекордсменом в этой части является математическая наука, которая до сих пор не знает, что такое число. Ещё хуже ситуация с теми науками, у которых нет никакого понимания того, что они изучают. Примером такой науки является информатика, сущность которой в англоязычном варианте звучит как компьютерная наука (computer science). Для учёных, которые пишут эту науку, просто не существует таких научных понятий, как информация, система, управление и т.п., поэтому они даже не замечают, что создаваемая ими «наука» не знает даже предмета своего изучения, хотя и очень часто использует эти понятия.

Непревзойдённым образцом науки по степени умопомрачения является конечно же астрофизика. С того времени как у людей появился мощный телескоп, позволяющий наблюдать космические объекты за пределами нашей галактики Млечный путь, с лёгкой руки астронома Хаббла все узнали, что вся наша Вселенная является результатом «Большого взрыва».

Этот тяжёлый бред распространялся во всех учебниках по астрофизике в течение последних двух столетий. Однако после получения снимков с самого мощного Космического Телескопа Джеймс Вебб (James Webb Space Telescope), который якобы видит объекты, существовавшие на самых ранних стадиях этого «взрыва», оказалось, что они ничем не отличаются от тех, которые можно наблюдать вблизи от нашей галактики. Такого конфуза наука не испытывала никогда за всю свою историю.

Примерно таким же образцом умопомрачения является понятие «искусственный интеллект». Когда этот термин заменяют на суперкомпьютер, то становится более понятно, что это означает на самом деле, но непреодолимое стремление внушить всем, что железка может думать, явно выдаёт желаемое за действительное. Если бы хоть кто-то задумался над этим, то непременно пришёл бы к выводу, что такое даже в принципе невозможно, хотя бы потому что, в отличие от реального интеллекта, «искусственный» не может не то, что думать, но и делать обязательные для этого более простые действия.

В частности, «искусственный интеллект» не может сформулировать задачу, над которой нужно думать. Также не может он определить метод решения этой задачи, если этот метод существует, а если нет, то разработать такой метод и затем применить. Но если даже это всё сделает реальный человек, то всё равно этого будет недостаточно, поскольку «искусственному интеллекту» нужно не само решение, а только алгоритм его реализации, причём его нужно перевести с человеческого на понятный ему машинный язык.

Тогда вывод очевиден, «искусственный интеллект» вовсе не думает, а только исполняет алгоритм, который он сам создать не может. Более того, в этом алгоритме возможны ошибки, которые могут привести к непредсказуемым последствиям для тех, кто будет слепо доверять компьютеру. Если наука в течение сотен лет пропагандировала такую бредятину как «Большой взрыв», то что тогда уже говорить об «искусственном интеллекте».

В этом смысле наука выглядит как подслеповатая старушка, не понимающая того, что она во многом не является источником знаний, а уже давно служит целям, не имеющим к ней никакого отношения. К такому состоянию наука пришла не только в последнее время, она была такой всегда. Тем не менее, она не может состоять только из одной пропаганды и ошибочных теорий, и то, что в ней есть разумного и полезного для общества, придаёт ей авторитет, которым он реально обладает.

Таким образом, мы имеем науку, которая не может быть полноценной из-за того, что в ней содержится слишком много всяких дискредитирующих её глупостей, а с другой стороны, в ней отсутствуют системные элементы в виде базовых основ, без которых наука либо не может развиваться, либо под видом знаний распространяет всякие нелепости.

Например, историческая наука построена в большей части не на документальных источниках, а на фальшивках, созданных специально для того, чтобы скрыть или извратить прежние реальные исторические события. В частности, вся история эпохи царствования Петра первого выстроена из сплошных фальсификаций, а от самой этой личности не осталось вообще никаких артефактов. Нет ни одного документа с его подписью или его рукописными текстами. Нет его могилы, которая во время беспорядков в 1917 году была вскрыта и оказалась пустой, нет также ни одного оригинального надгробия для всей усыпальницы царской династии Романовых в Петропавловской крепости, где все надгробия являются новоделом.

В других науках отсутствуют знания, которые были на самом деле были известны давно. Например, знания об эфире, заполняющем всё космическое пространство в виде очень маленьких частиц, были известны Менделееву, который в своей периодической таблице химических элементов обозначал это вещество нулевой позицией. Ещё раньше немецкий учёный Лейбниц предложил объяснение сущности гравитации под названием теория вихрей, однако против него от имени Ньютона была развязана целая кампания, дискредитирующая его идею, которая настолько проста, что её можно изучать даже в сегодняшней средней школе.

Казалось бы, что эти примеры не имеют никакого отношения к вопросу о технологическом прорыве, однако они указывают на общую тенденцию разрушения науки путём игнорирования её базовых основ. Если бы для всей науки в целом были бы введены обязательные требования, относящиеся к изложению оснований для каждой области знания в отдельности,