Королева Шотландии в плену - Джин Плейди

Именно этого предателя Морэй привез с собой в Лохлевен.

Что касалось Мортона, то в его вероломных руках находилась та шкатулка, слухи о которой дошли до Марии. Говорили, что в ней хранятся ее стихи и письма к Ботуэллу, являющиеся самыми важными доказательствами в деле Дарнли.

А сам Джеймс — ее сводный брат Джемми, как она звала его в детстве, — что можно было сказать о нем? Вот он стоит, устремив на нее холодные, как у рыбы, глаза. «Он может быть регентом, — подумала она, — но все-таки я — королева».

— Как воет ветер, — холодно произнесла она. — Такой шум на руку какому-нибудь отъявленному предателю.

Ее укоризненный взгляд остановился на Балфуре, который постарался отвести глаза.

Морэй пошел к ней и хотел взять ее за руки, но она отпрянула от него.

— Пожалуйста, не говорите, что вас интересует мое благополучие, — воскликнула она. — Я знаю, что вы в нем не заинтересованы. Мое здоровье намного лучше, чем во время нашей последней встречи, и я уверена, что это вас глубоко огорчает.

— Ваше величество, — начал Морэй, но она резко оборвала его.

— Я не собираюсь выслушивать ваши мягкие речи. Я думаю о ваших поступках. Если вы — мой друг, милорд Морэй, то как я могу оставаться вашей узницей? Вы знаете, сколько я уже здесь нахожусь? Шесть месяцев! Вы добились своей цели. Вы заставили меня подписать отречение. Вы поставили, на трон младенца. И вы стали регентом.

— Моя дорогая сестра, — холодным тоном ответил Морэй, — что случилось, почему вы так изменились? Когда мы встречались в последний раз, вы были любящей сестрой, готовой доверять мне.

— Потому что тогда я не знала вас, милорд Морэй. У меня открылись глаза за время пребывания в плену. Я думала о прошлом… и о настоящем… и о будущем. Джеймс Стюарт, сколько раз я проявляла к вам сестринскую привязанность? Сколько раз вы поступали плохо по отношению ко мне, но я принимала ваши извинения? Когда власть была в моих руках, я не забывала вас. Вы — мой незаконнорожденный брат, но я не могла бы воздать вам больше почестей, даже если бы вы были мне законным родным братом.

— Моя дорогая, милая Мария, моя сестра, моя королева, — произнес Морэй, — вы наслушались пустых сплетен. Я и сейчас — ваш друг, каким был всегда. Я приехал обсудить с вами возможность вашего освобождения. Я пришел, чтобы предложить вам некоторые условия.

— Условия! — вскрикнула она. — Вы собираетесь ставить мне условия! Позвольте мне сказать вам вот что: я скорее останусь в этой тюрьме до конца моих дней, чем приму какие-либо условия, которые вы могли бы предъявить мне, поскольку я прекрасно понимаю, что эти условия могут быть хороши только для ублюдка Джеймса, но не для королевы Марии. Я знаю, что вы охотились за Ботуэллом и вынудили его покинуть страну, потому что вы боялись его. Я знаю, что все мои друзья вовсе не являются вашими. Не воображайте, что поскольку я ваша узница, что вы ненавидите меня и ищете способ уничтожить меня, то все думают так же, как и вы. У меня есть друзья, Джеймс Стюарт, и в один прекрасный день они освободят меня из этого замка, и тогда… не будет никаких условий.

Она прошла мимо них в свои личные покои.

Джеймс Балфур, покрасневший и поджавший губы, высказал мысли, которые были у всех на уме:

— У нее явно есть друг в замке… кто-то поддерживающий отношения с ее друзьями на том берегу и привозящий ей новости.

Морэй и Мортон обменялись взглядами.

— Не бойтесь, — сердито заявил Морэй, — мы скоро обнаружим предателя.

Оставшись наедине с сэром Вильямом, Морэй высказал ему свое недовольство.

— Не все в замке на нашей стороне, — выпалил он. — Кто-то привозит сюда информацию королеве.

Сэр Вильям вздрогнул.

— Но, брат, — сказал он, — мы все хотим угодить тебе.

— И все же у королевы имеется информация, которую ей мог передать только предатель из нашего окружения. Кто-то говорит слишком открыто и, кажется, готов служить скорее ей, чем мне.

— Я заметил, что Рутвен бросает на нее красноречивые взгляды, — сказал сэр Вильям.

— Я тоже заметил это. Рутвен должен тотчас отправиться в Эдинбург.

Сэр Вильям не упомянул о лодке. Он не хотел настраивать Морэя против Джорджа, особенно потому, что сам решил не обращать внимания на привязанность Джорджа к королеве. «Юношеское увлечение, — думал он. — Это бывает в юности, а Джордж часто кажется даже моложе, чем на самом деле».

Позже, за ужином — королева ужинала у себя в комнате и отказалась присоединиться к Дугласам и их посетителям, — Морэй обратил внимание на выражение лица своего младшего сводного брата, когда упоминалась Мария.

Леди Дуглас, бывшая начеку, когда дело касалось ее сыновей, поняла, что даже то, как Джордж произносил имя королевы, выдавало его чувства, и встревожилась. Конечно, она больше всех гордилась Морэем. Сын короля, регент Шотландии — о чем еще могла мечтать мать! Но она также любила и скромного Джорджа и лихорадочно надеялась, что паренек не попадет в беду.

Ее надежды оказались тщетными. Морэй сразу же после ужина встал из-за стола и пригласил своего младшего брата Джорджа, его мать и сэра Вильяма в свой кабинет.

Он сразу же перешел к делу и, глядя прямо в лицо Джорджу, обвинил его:

— Я уверен, что ты вынашиваешь какой-то глупый план освобождения королевы.

— Нет никакого плана, — ответил Джордж, и это была правда, поскольку все, что приходило ему на ум, не годилось.

— Но если бы тебе представилась возможность, то ты был бы готов услужить этой женщине?

— Не говори о королеве столь непочтительно в моем присутствии, — отпарировал Джордж.

У Морэя вырвалось ругательство, что редко случалось с ним. Он был действительно поражен.

— Ты — влюбленный глупец! — заорал он. — Так, значит, это ты, да? Это благодаря тебе я нашел ее такой изменившейся. Ты снабжал ее новостями и обещаниями помощи. Ты — дурак! И ты еще называешься моим сводным братом!

Леди Дуглас, с расстроенным видом наблюдавшая за ссорой между своими любимыми сыновьями, сказала:

— Джорди не собирался делать ничего плохого, Джемми.

— Ничего плохого! — воскликнул Морэй, оборачиваясь к матери. — Это — не детская игра. Запомните это. Твой Джорди мог вызвать гражданскую войну в Шотландии.

— Это было просто легкое ухаживание, Джемми. Чего еще можно ожидать от молодых людей?

— Молодых людей! Эта женщина погрязла во грехе, мадам.

— Джорди никогда не пошел бы против тебя, так же как я или Вильям.

Морэй не обращал внимания на то, что она расстроена. Он, нахмурившись, смотрел на своего сводного брата.

— Ты уберешься из Лохлевена, — приказал он. — В следующий приезд я надеюсь не застать тебя здесь.

— Это мой дом, — настаивал Джордж.

— Он был им. Но больше не будет.

— Мама… — обратился Джордж, поворачиваясь к леди Дуглас; но что она могла сделать. Морэй сказал свое слово.

Джордж выскочил из комнаты, а Морэй, не любивший подобных сцен, сделал знак матери и брату, что не желает больше касаться этой темя.

В ту же ночь Морэй покинул замок.

Леди Дуглас с грустью проводила его. «Куда поедет Джордж?» — спрашивала она себя. Ее заветной мечтой было, чтобы Морэй подыскал подобающее место для Джорджа. Семьи должны быть сплоченными. А теперь они поссорились. О, какое расстройство!

Понимая ее чувства, сэр Вильям взял ее за руку и произнес:

— Джеймс прав. Юный Джордж играет с огнем.

— Он был так счастлив с тех пор, как она появилась здесь. О, Вильям, он стал мужчиной из-за своей привязанности к ней. Он так отличается от всех нас. Он всегда был таким нежным и впечатлительным. И куда он поедет? Мы не можем выгнать его из собственного дома.

— Вы же слышали, что сказал Джеймс.

Она вздохнула.

— Но Джеймс приедет сюда не скоро. Пусть Джордж еще немного побудет здесь… пока что-нибудь не придумает. Я убеждена, что Джеймс не имел в виду его немедленный отъезд… вот так сразу. Это же чудовищно.

Сэр Вильям с любовью посмотрел на нее. Это так свойственно ей: стараться угодить всем сыновьям. Как она страдала, что они оказались в разных лагерях! Сам же сэр Вильям не понимал, что плохого мог сделать Джордж? Как тяжело придется мальчику, выгнанному из родного дома только за то, что он совершил самый естественный поступок на земле — влюбился в красивую женщину. Джеймс уехал. Так что Джорджу не стоит торопиться с отъездом.

Джордж прошел в свою комнату и принялся вышагивать из угла в угол. Он был сердит. Как посмел Джеймс выгнать его из собственного дома! Он поразился, осознав, как ненавидит Джеймса. Всю жизнь ему прививали восхищение сводным братом. Джеймс Стюарт почитался почти как бог всем семейством Дугласов. Леди Дуглас позаботилась об этом; и Джордж никогда не завидовал, что мать отдавала предпочтение незаконнорожденному сыну, поскольку по природе не был завистливым. Джордж не отличался слишком высоким мнением о себе, и только охваченный любовью к королеве, он восстал. Теперь гордость заставляла его стремиться покинуть замок, но все личные чувства отступали перед желанием поступать так, как лучше для королевы.