Подонки истории. Самая зловещая тайна XX века - Юрий Мухин

Следующее, что бросается в глаза, – Берия предлагает создать рабочий орган («тройку»), но не поручает ему никакой работы. Вот собралась эта «тройка» на свое заседание, а что ей на нем делать? Уголовного дела – нет, обвинительного заключения – нет, есть только справка[530]. Лебедева сообщает, что это такое: «В марте начинается интенсивная подготовка к осуществлению операции по полной «разгрузке» Козельского, Старобельского и Осташковского лагерей. Их управления получили приказ срочно закончить оформление всех учетных и следственных дел и направить в УПВИ специальные справки-предписания. Форма их была получена 16 марта от заместителя наркома внутренних дел В.З. Кобулова. Она была озаглавлена «Справка по личному делу №___ на военнопленного (фамилия, имя, отчество)» и состояла из четырех граф. В них указывались год и место рождения человека, его имущественное и общественное положение, время взятия в плен, лагерь, где содержится, должность и чин в польской армии, полицейских, разведывательных и карательных органах. Последняя графа – «заключение», по-видимому, предназначалась для внесения в нее решения по делу военнопленного».[531]

Ну и что «тройке» (суду) в этой справке рассматривать? «Тройке» остается только подписать списки, но это, как я написал выше, мог бы сделать и сам Берия. Ведь вспомните, когда 15 сентября 1938 г. Политбюро реорганизовало реальные «тройки», введя в них в обязательном порядке прокурора, то оно не забыло напомнить этим «тройкам» об обязанностях и правах: «Предоставить право Особым тройкам выносить приговоры в соответствии с приказом НКВД СССР № 00485 от 25 августа 1937 года по первой и второй категориям, а также возвращать дела на доследование и выносить решения об освобождении обвиняемых из-под стражи, если в делах нет достаточных материалов для осуждения». С такой задачей и правами это был работающий орган. А у «тройки», созданной в своей фальшивке геббельсовцами, нет ни работы, ни прав, поскольку она обязана убить всех поляков не глядя. Ни реальный Берия, ни реальный Сталин такую чепуху и рассматривать не стали бы. Это выдумка дебильных геббельсовцев и очередной признак фальшивки.

А теперь вот такой момент. Представьте, что фирма «Пихоя & Ко» нашла в архивах «секретный пакет № 2», а в нем, разумеется, «подлинное», письмо старого графа Ростова Пьеру Безухову с сообщением, что для решения о выдаче замуж дочери Натальи граф созвал семейный совет в составе: себя, графини и старшего конюха Сидора. Штампики, печати, подписи – все это фирма «Пихоя & Ко» обеспечит, и все это будет как настоящее. В том, что для такого решения семейный совет может быть созван, сомнений нет, но закрадывается вопрос – а при чем тут конюх Сидор?

Вот таким «конюхом Сидором» в этой геббельсовской «тройке» является Баштаков, майор госбезопасности. Заметим, что в этой «тройке» Берия имел звание комиссара госбезопасности 1-го ранга, что соответствовало армейскому званию «генерал армии», Меркулов был комиссаром госбезопасности 3-го ранга, что соответствовало званию «генерал-лейтенант», а звание Баштакова соответствовало званию «подполковник». В это время в НКВД комиссар 1-го ранга был один, 2-го ранга – один (Гоглидзе), 3-го ранга – три и старших майоров госбезопасности, что примерно соответствовало званию «генерал-майор», было 10. Таких майоров госбезопасности, как Баштаков, было 65[532]. Но дело даже не в мезальянсе этой «тройки». Тут интересно понять, как бедный Баштаков попал к геббельсовцам на прицел.

Дело в том, что когда их пустили в архивы СССР, то они обнаружили, что лагеря военнопленных поляков, получив задание подготовить на пленных дела для рассмотрения на Особом совещании НКВД, все бумаги слали в 1-й спецотдел НКВД, которым и руководил Баштаков. Немедленно возникла версия, что 1-й спецотдел – это самый тайный и самый страшный отдел НКВД, который занимается убийствами и казнями, а Баштаков, соответственно, очень крупная фигура в системе НКВД. Лебедева так описывает его роль в «расстреле польских офицеров»: «Хотя списки приходили от УПВИ, но составлялись они не им, а 1-м спецотделом НКВД СССР, который фактически играл главную роль во всей операции (начальник отдела – майор госбезопасности Л.Ф. Баштаков; его заместитель, непосредственно занимавшийся этой операцией – капитан госбезопасности А.Я. Герцовский). Сюда от УПВИ поступали следственные дела военнопленных и справки-заключения, здесь их «готовили на доклад» Особому совещанию НКВД и лично Меркулову. Тех, кто был «осужден», включали в списки на отправку «на распоряжение» УНКВД, давая последним соответствующее «предписание». В этом же отделе был составлен и список тех, кто переводился в Юхновский лагерь, то есть, как оказалось впоследствии, остался в живых».[533]

То, что геббельсовцы объединили в одном коллегиальном органе генерала армии и подполковника, начальника и его подчиненного, было бы еще не так смешно, если бы Баштаков был начальником какого-либо из следственных отделов НКВД или был специалистом по планированию и проведению секретных операций. Но Баштаков занимал в НКВД самую безобидную должность, поскольку 1-й спецотдел был частью секретариата НКВД и занимался учетом и статистикой преступников в СССР, это была картотека НКВД. Поэтому лагеря и слали документы Баштакову, чтобы он мог провести изменения в карточках учета военнопленных, находившихся в этом отделе. Такое высокое звание Баштаков имел потому, что ему было вменено в обязанность обеспечивать центральный аппарат НКВД автомобилями: от персональных автомобилей для Берии до автозаков перевозки заключенных[534]. А этих автомобилей было 682 единицы. Вместе с автодиспетчерами и картотетчиками его отдел был довольно внушительным – 358 человек, это и определяло его звание. Но его участие в «тройке» аналогично участию конюха Сидора в графском семейном совете.

Мы рассмотрели признаки подделки исходя из предположения, что было бы, если бы Берия действительно решил ликвидировать пленных при помощи «троек». Но дело в том, что он не мог этого решить, так как к тому времени все «тройки» в стране были публично упразднены навсегда.

«Ликвидировать судебные тройки, созданные в порядке особых приказов НКВД СССР, а также тройки при областных, краевых и республиканских управлениях РК милиции. Впредь все дела в точном соответствии с действующим законодательством о подсудности передавать на рассмотрение судов или Особого совещания при НКВД СССР»[535] – так записано в совместном Постановлении от 17 ноября 1938 г. Совета Народных Комиссаров СССР (правительства Советского Союза) и ЦК ВКП(б) – органа руководства партией, более высокого, нежели Политбюро. Это был закон, обязательный для всех в стране, включая Сталина и остальных членов Политбюро ЦК ВКП(б). Нарком внутренних дел Л.П. Берия уже 26 ноября 1938 г. своим приказом № 00762 обеспечил в НКВД исполнение этого Постановления, отменив все соответствующие приказы Ежова, своего предшественника[536]. И то, что в фальшивке № 1 фигурирует «тройка», – это признак тупой и вопиющей липы.

Мне могут сказать, что Сталин был диктатором и поэтому хотел – исполнял законы, а хотел – не исполнял. Вообще-то любой диктатор стремится к тому, чтобы все исполняли его законы, иначе он не диктатор. Скажем, итальянская мафия люто ненавидит Муссолини именно за то, что он и ее заставил исполнять законы Италии. Но допустим, что Берия и Сталин плевали на законы СССР – это называется «практикой применения законов». Давайте посмотрим на нее – нарушали ли Сталин и Берия законы в случаях, подобных случаю с польскими пленными.

Практически в то же время, когда в СССР решалась судьба пленных польских офицеров, потребовалось решить судьбу и советских пленных – тех, кто, изменив присяге, сдался в плен финнам в советско-финской войне. По окончании войны этих пленных обменяли на финских, и Берия по поводу первых написал письмо Сталину. Поскольку поводы для написания писем одинаковы, то, скорее всего, подлинное письмо Берии по польским пленным было идентично нижеприведенному. Итак, 28 июня 1940 г. Берия доложил Сталину:

«В Южском лагере содержится 5 175 красноармейцев и 293 чел. начсостава, переданных финнами при обмене военнопленными. Оперативно-чекистской группой выявлено и арестовано 414 человек, изобличенных в активной предательской работе в плену и завербованных финской разведкой для вражеской работы в СССР. Из этого числа закончено и передано прокурором МВО в Военную коллегию Верховного Суда СССР следственных дел на 344 чел. Приговорены к расстрелу 232 чел. Приговор приведен в исполнение в отношении 158 чел.

Бывших военнопленных в числе 4 354 чел., на которых нет достаточного материала для предания суду, подозрительных по обстоятельствам пленения и поведения в плену, – решением Особого Совещания НКВД СССР осудить к заключению в исправительно-трудовые лагеря сроком от 5 до 8 лет.