Отбор. Элита. Единственная - Кира Касс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кстати, о королях, – добавил Максон. – Почему бы вам не объяснить Америке, кто вы такой? Уверен, вы справитесь с этим куда лучше, чем я.
Похоже, таким способом Максон выгадывает время, чтобы обдумать, как взять ситуацию под контроль. Что ж, ему виднее. А мне до смерти хотелось понять, в чем дело.
– Это действительно любопытная история, – невесело улыбнувшись, начал Август с дрожью в голосе, и я поняла, что рассказ будет по-настоящему захватывающим. – Как вам известно, у Грегори было трое детей: Кэтрин, Спенсер и Деймон. Кэтрин выдали замуж за принца, Спенсер умер, и трон унаследовал Деймон. После смерти Джастина, сына Деймона, принцем стал его кузен Портер Шрив, который женился на молодой вдове Джастина, победившей в Отборе за три года до этого. Так Шривы пришли к власти. Ветвь Иллеа должна была прекратить существование. Однако мы никуда не делись.
– Мы? – переспросил Максон многозначительным тоном, словно надеялся услышать конкретные цифры.
Август лишь молча кивнул. Стук каблуков возвестил о приближении служанки. Максон приложил палец к губам. Можно подумать, наш гость осмелился бы продолжать в ее присутствии. Служанка поставила на стол поднос и принялась разливать кофе по чашкам. Джорджия потянулась за своей чашкой еще до того, как ее успели наполнить. Я не очень любила кофе, – на мой вкус, он был слишком горьким, – но сейчас мне совершенно необходимо было взбодриться, и я обреченно взялась за ручку чашки. Прежде чем я успела его пригубить, Максон подвинул ко мне сахарницу, точно прочитал мои мысли.
– Так на чем мы остановились? – вернулся он к нашему разговору.
Сам он пил свой кофе без молока.
– Спенсер не умер, – ровным тоном произнес Август. – Он знал, что сделал его отец, чтобы заполучить власть над страной, знал, что его старшую сестру практически продали замуж за человека, который был ей ненавистен, и понимал, что от него ожидали того же самого. Он не мог на это пойти и поэтому сбежал.
– Куда? – поинтересовалась я, впервые за все время подав голос.
– Он прятался по друзьям и родным, пока в конце концов вместе с единомышленниками не организовал лагерь на севере, где холодно, сыро и так трудно ориентироваться, что никто не отваживается туда сунуться. Большую часть времени мы живем там, не привлекая к себе внимания. – (Джорджия, слегка шокированная, ткнула его локтем.) – Получается, я только что раскрыл местоположение нашего лагеря, – спохватился Август. – Хотелось бы напомнить вам, что мы ни разу не убили никого из гвардейцев и дворцовой челяди и всеми силами старались не ранить их. Все, к чему мы стремимся, – это уничтожить касты. А потому нам нужны были доказательства того, что Грегори был именно таким, как нам всегда про него рассказывали. Теперь мы их получили, к тому же Америка в своей речи на телевидении тоже намекнула на это. Если бы мы хотели, то могли бы воспользоваться ее выступлением. И обязательно так поступим, если нас вынудят.
Максон сделал большой глоток кофе и отставил чашку в сторону:
– Честно говоря, я не очень понимаю, что мне делать с этой информацией. Вы прямой потомок Грегори Иллеа, но корона вам не нужна. Вы пришли с требованиями, выполнить которые может только король, и тем не менее попросили о встрече со мной и одной из девушек Элиты. Мой отец сейчас вообще в отъезде.
– Мы в курсе, – ответил Август. – Поэтому и пришли.
Максон засопел:
– Если вам не нужна корона, а нужны вещи, которых я вам дать не могу, зачем вы здесь?
Август с Джорджией переглянулись. Похоже, главная их просьба была еще впереди.
– Мы пришли просить вас об этом, потому что знаем, что вы человек разумный. Мы наблюдаем за вами с самого детства и видим это в ваших глазах. И сегодняшний визит только подтвердил наше мнение.
Я исподтишка покосилась на Максона. Мне хотелось увидеть его реакцию на их слова.
– Вам тоже не по душе разделение на касты. Вам не нравятся методы, с помощью которых ваш отец управляет страной. Вы не рветесь воевать, потому что понимаете, что войны несут одни только беды. Вы хотите мира как ничего другого. Мы полагаем, что, когда вы взойдете на престол, положение вещей может серьезно измениться. Мы долго ждали этого момента и готовы ждать еще. Я уполномочен от лица повстанцев-северян дать вам обещание никогда больше не нападать на дворец и сделать все, что будет в наших силах, чтобы предотвратить или ослабить нападения южан. Мы видим много такого, чего из-за этих стен не видите вы. Мы присягнем вам на верность, если вы проявите готовность вместе с нами двигаться к будущему, которое наконец-то даст народу Иллеа надежду жить своей жизнью.
Максон, похоже, не знал, что сказать, поэтому подала голос я:
– Кстати, а чего хотят южане? Просто истребить нас всех?
Август дернул головой, не то кивнув, не то покачав ею:
– И это тоже, но только ради того, чтобы никто не мог противостоять им. Слишком много народу живет под постоянным гнетом, и эта растущая часть общества ухватилась за идею, что они сами могли бы управлять страной. Америка, вы Пятерка, я уверен, вы не раз встречали людей, которые ненавидят монархию. – (Максон незаметно покосился на меня. Я коротко кивнула.) – Конечно встречали. Потому что, когда ты на дне, единственное, что тебе остается, – винить в своих бедах верхушку. И в данном случае у них есть на то все основания, ведь именно Единица обрек их на жизнь, которую они не имеют надежды улучшить. Те, кто возглавляет южан, убедили своих последователей, что единственный способ вернуть себе то, что они считают своим по праву, – отобрать это у монархии. Среди моих людей есть такие, кто откололся от верхушки южан и перешел в наш лагерь. Я знаю наверняка, когда южане придут к власти, они не станут ни с кем делиться благами. Разве есть в истории хотя бы один пример, чтобы такое случалось? Их план заключается в том, чтобы уничтожить все, чем располагает Иллеа, захватить власть, раздать обещания и оставить все как есть. Я уверен, что положение большинства только ухудшится. Шестерки и Семерки ничего не выиграют, за исключением немногочисленной горстки избранных, которых лидеры южан облагодетельствуют напоказ.
