Двое для трагедии - Анна Морион
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы можете оскорблять меня, сколько вам угодно, но я не буду уподобляться вам или в чем-то обвинять вас, – тихо, но твердо ответила на это я.
– Обвинять нас? Даже смешно слышать это от той, что виновата в самом страшном преступлении! – воскликнула мать Седрика и наклонилась к моему лицу. – Ты даже не представляешь, что натворила! Мало того, что ты завела интрижку с моим сыном, ты еще и выманила у него тайну, которая теперь будет стоить тебе жизни!
Она назвала нашу любовь «интрижкой»? Она не имела права оскорблять наши чистые и светлые чувства!
– Интрижка? Да как вы смеете… – гневно начала я.
– Конечно, интрижка! А ты, бедная дурочка, думала, что у вас любовь? – насмешливо перебила меня мать Седрика. – Вампиры не влюбляются в смертных – они могут только использовать их!
– Это не так… – попыталась протестовать я, но дама не дала мне возможности высказать ей мое возмущение.
– Неужели ты возомнила себя настолько неповторимой, что он – вампир, аристократ, смог влюбиться в тебя?
– Вы можете говорить все, что хотите, но вы ошибаетесь! – тихо воскликнула я.
– Упрямая, наивная девчонка! Ты всего лишь игрушка для него! Думаешь, Седрик всерьез увлечен тобой? Таких, как ты, у него хоть отбавляй! Но мне жаль тебя, поэтому советую тебе прекратить эту отвратительную игру и достойно выйти из его обмана. Не будь наивной и откажись от него.
– Никогда! – прошептала я.
«Как она смеет порочить имя своего сына такими несправедливыми словами в его адрес!» – с возмущением подумала я.
– Отказавшись от него, ты сделаешь лучше всем, и, в первую очередь, самой себе.
– Нет, сударыня, вы не обманете меня! То, что вы так горячо убеждаете меня в том, будто ваш сын – обманщик, нисколько не тронуло меня: я не верю вам ни капли. Но ваши слова доказали обратное: он любит меня, и вы боитесь нашей любви! Если бы я поверила вам и сказала Седрику, что мы расстаемся – это было бы для вас очень кстати, таким образом, вы за один раз устранили бы сразу две проблемы: заставили бы меня порвать с Седриком, а потом спокойно убили бы, чтобы устранить посвященного в вашу тайну. Вы так боитесь, что я открою ее, что убили бы меня сразу, как только я…
– Зачем мне обманывать тебя? Ты настолько ничтожна, что это было бы святотатством – убить такую мерзость, прикоснуться к тебе! – холодно перебила меня леди Морган. Я знала, что отец Седрика, как и Грейсон, носил титул лорда, значит, его супруга была леди. Она смотрела на меня с таким презрением, словно вместо меня видела таракана.
– Если бы Седрик не любил меня, он не рассказал бы мне о том, что он – вампир и убивает таких же людей, как я! Он не доверил бы мне свое истинное обличие, не вставал бы под солнце, чтобы показать мне, кем является! И если бы он не любил меня, вы не прилетели бы сюда, в Англию, из Праги, только для того, чтобы предупредить меня о его обмане! – тихо сказала я.
Я никогда не видела женщины красивее леди Морган, но ее красота была такой несоответствующей ее словам, ее поведению и презрительной улыбке, что этот диссонанс совершенства и уродства неприятно поразил меня: она была прекрасной ледяной статуей со злыми глазами и черствым сердцем.
Казалось, мои слова заставили леди Морган замолчать: я видела, что она не находила слов мне в ответ, не знала, как опровергнуть мои доводы, когда сама же доказала их своим поспешным прилетом.
– Хорошо, Вайпер, ты выиграла: мне не удалось обмануть тебя, – тихо сказала она после недолгого молчания. – Но раз обман не помог, тогда, может, правда откроет тебе глаза? Правда о том, до чего доведет Седрика твоя смерть?
– Грейсон рассказывал мне о Барни, но, поверьте, его история не повторится с Седриком! – воскликнула я, почувствовав жалость к этой прекрасной женщине – матери моего возлюбленного.
Она улыбнулась, и в ее улыбке была жгучая боль.
– Он поклялся, что после моей смерти забудет обо мне и полюбит вампиршу, что продолжит свой род! – продолжила я.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь! Он не разлюбит тебя! Это невозможно! Вампиры любят только раз в жизни, и эта любовь остается с ними на всю вечность, и они любят не смертных. Но Седрик, мой младший сын, полюбил тебя! Он не должен был… Когда ты умрешь, он умрет вместе с тобой, только ты будешь мертва физически, а он – духовно: он превратится в умалишенного, сознание покинет его, и он иссохнет! Вот, какую судьбу ты уготовила ему! – Голос леди Морган задрожал, а в ее глазах заблестели слезы.
Мне стало жаль ее за то, что своей любовью к ее сыну, я заставляла ее страдать.
– Но он пообещал мне! И я верю его обещаниям! – сказала я, едва сдерживая слезы: они стояли в моих глазах, превращая облик леди Морган в расплывчатое цветное пятно.
– Он сделал это потому, что не хотел причинять тебе боль, но теперь ты все знаешь. И если ты действительно любишь моего сына, то спасешь его от себя.
– Как? – еле вымолвила я, и две слезы одновременно упали с моих глаз: до меня дошел весь ужас моего поступка. Я убью Седрика своей смертью, а он – так великодушен, что скрыл это от меня. Но ведь, когда Грейсон первым раскрыл мне всю правду, я сомневалась в его словах, хоть страдала не меньше, но сейчас… Сейчас это сказала мать Седрика.
– Ты должна отказаться от него, именно ты, потому что я знаю своего сына – он никогда не откажется от тебя первым, – сказала мне вампирша. – Я понимаю тебя: безумно тяжело, отказаться от того, кого любишь, но, поверь, так будет лучше: ведь у вас никогда не будет детей, вы не сможете вступить в брак, а когда ты постареешь, все будут считать тебя сначала его матерью, а затем бабушкой. Ваш союз невозможен, и ты сама понимаешь это.
Эта была жгучая правд, и я смотрела на леди Морган, и из моих глаз, одна за другой, текли горячие, полные боли и сожаления слезы. Мои губы дрожали.
– Я обещаю не убивать тебя, ведь ты не виновата в том, что приняла Седрика за человека – это наша маскировка. Скорее, это он виноват в том, что позволил себе полюбить тебя, – мягким тоном продолжила мать Седрика.
– Но я не понимаю. Я и так умру, так какая разница, когда именно он потеряет меня? – спросила я, надеясь на то, что мне разрешат прожить с Седриком мою короткую жизнь.
– Если ты будешь
