Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

Алит ожидал увидеть жуткую картину, полную мучений и боли. Но, в противоположность его ожиданиям, подземелья Анлека освещались золотистым светом фонарей, и там царила тишина. Он не встретил стражников и, побродив по узким коридорам, обнаружил несколько чистых и пустых застенков. Вокруг не оказалось ни души. Ничего не понимая, Алит направился к главной лестнице и принялся разыскивать крыло челяди — по его расчетам, оно должно было находиться на несколько уровней выше подвалов.

Там его ждала уже привычная по Тор Анроку обстановка, но с поправкой на образ жизни друкаев. Слуги и служанки сновали туда-сюда, многих украшали шрамы и прочие следы насилия. Некоторые носили амулеты темных богов, другие одевались в броские мантии культов удовольствия. Они рычали и огрызались друг на друга при встрече и корчились в страхе, когда мимо, выкрикивая приказы и размахивая кнутами, проходили дворецкие.

Алит ухватил за руку пробегавшую мимо молодую служанку с пустым подносом. Она со страхом уставилась на него, и Алит отвел ее в сторону.

— Только пальцем меня тронь — и будешь отвечать перед князем Келтрайном, — скорее с испугом, чем с угрозой заявила она.

Алит тут же отпустил девушку и поднял перед собой руки.

— Я тут новенький, — сказал он, — Не знаю, что делать.

Служанка успокоилась, откинула черные волосы

и приняла важный вид. Очевидно, он был не первым новичком, который совершал ошибки.

— Кому ты служишь? — спросила девушка.

— Князю Аландриану. — Алит выпалил первое имя, которое пришло ему в голову.

Служанка кивнула.

— Хорошо устроился. — Она показала Алиту, чтобы тот следовал за ней.

Девушка провела его в пустую кладовку, с голыми полками и пыльным полом.

— Опасайся Эрентиона, он самый жестокий из всех старших, — посоветовала служанка, и Алит благодарно закивал. — И не переходи дорогу Мендиету. Он хитрый и с удовольствием вонзит нож в спину, даже не зная твоего имени.

— Меня зовут Атенитор, — с улыбкой представился Алит, но девушка только нахмурилась.

— Чем меньше людей знает, как тебя зовут, тем лучше. Имена привлекают внимание, а излишнее внимание может плохо сказаться на твоем здоровье.

— Боюсь, что я уже привлек внимание, — с волнением признался Алит. — Мне дали поручение, но я не знаю, как его выполнить.

— И что тебе надо сделать?

— У меня есть послание для… для Эолорана Анара, от князя Аландриана, — тихо произнес Алит. Он бросил пугливый взгляд на закрытую дверь. — Я сходил в темницу, но там все камеры пустые!

Девушка рассмеялась, но Алит не смог понять, что слышит в ее смехе — презрение или веселье.

— Пленников не держат в цитадели, — хихикала она. — Их отправляют в храмы для жертвоприношений.

— Тогда меня разыграли? — Алит подавил поднимающееся волнение. — Такого пленника нет?

— Тут есть Эолоран Анар, — возразила служанка, и Алит с облегчением закивал. — Но он не пленник. Его покои находятся в западной башне.

Не пленник? Алит отложил смятение до лучших времен, расспросил, как пройти к башне, и попрощался.

В западной башне Алита снова удивило отсутствие стражи. Он пришел к выводу, что по свойственной им наглости и самомнению друкаи считают, будто никто не рискнет проникнуть в сердце их столицы. Следуя инструкциям, полученным от служанки, он быстро поднялся на этаж, где жил Эолоран Анар. Там он оказался перед полуоткрытой, ничем не примечательной черной дверью. Алит постучался, но ему никто не ответил. Тогда он огляделся по сторонам, приоткрыл дверь и проскользнул внутрь.

Комната отличалась простой обстановкой. Через широкое, выходящее на балкон окно лился солнечный свет. В плетеном кресле кто-то расположился спиной к двери. Алит бросил взгляд в соседнюю спальню и тихо вышел на балкон.

Эолоран Анар сидел с закрытыми глазами, подставив солнцу лицо. На первый взгляд Алиту показалось, что дед спит. Он перенесся на много лет назад, в то время, когда еще не знал горя. Он вспомнил, как они сидели в саду, и дед так же дремал на летнем солнце. Алит с друзьями играли рядом, пока шум не будил деда. Тогда он мягко корил детей за то, что мешают старику, а потом вставал с кресла и присоединялся к играм.

Воспоминание растворилось в языках пламени и черном дыму, оставив картину выжженного Эланардриса и прибитых к стенам особняка тел его друзей. Алит невольно зарычал.

— Дед? — спустя какое-то время прошептал Алит и присел на корточки рядом с креслом.

Эолоран зашевелился и что-то пробормотал.

— Эолоран, — громче позвал Алит.

Дед повернул голову; брови сурово сошлись над закрытыми глазами.

— Кто здесь? — хриплым шепотом спросил он.

— Это я, Алит.

— Оставь меня в покое со своими трюками, — отрезал Эолоран. — Алит мертв. Ты убил их всех. Убери свои видения.

— Нет, дед, это действительно я.

Король Теней положил ладонь на руку деда и бережно сжал ее.

— Я заберу тебя отсюда, — пообещал он.

— Ты не обманешь меня, — ответил Эолоран. — Ты лишил меня зрения, но сделать из меня дурака не в твоих силах.

— Посмотри на меня, я действительно Алит.

Эолоран повернул голову и открыл глаза — под веками оказались пустые, безжизненные бельма.

— Ты все еще наслаждаешься делом своих рук, демон? — сказал он. — Я лишил тебя удовольствия слушать мои крики, когда ты ослеплял меня, и сейчас ты не увидишь, как гаснет зародившаяся надежда.

— Я найду тебе лекарей, дед. — Алит потянул Эолорана за руку, чтобы заставить его подняться с кресла. — Маги Сафери сумеют вернуть тебе зрение. Пошли, мне надо спешить.

— Ты же хочешь, чтобы я ушел, да? — Эолоран отдернул руку. — Сколько душ она пообещала тебя за то, что я уйду? Тысячу и еще одну? Я не возьму их смерть на свою совесть. Ты можешь угрожать, издеваться, искушать меня, но я не дам тебе заключить адскую сделку.

Ты должен пойти со мной, — со слезами на глазах взмолился Алит. Пожалуйста, поверь мне, я действительно Алит!

Я не собираюсь ничему верить. Мне и так достаточно мучений. Ты держишь меня в этом мерзком месте, где я чувствую запах жертвенных костров и слышу крики несчастных. Ты оставляешь мою дверь открытой и говоришь, что я могу уйти в любое время, но прекрасно знаешь, что я этого не сделаю. Моя душа останется чистой. Когда я попаду в Мирай, меня не будут преследовать тени убитых в обмен на мою свободу эльфов. Я проведу здесь тысячу лет и выдержу любые придуманные тобой страдания, но не сдамся.

Алит отступил назад; от горя и ярости его сотрясала дрожь. Он мог забрать Эолорана силой, но если старый эльф говорил правду, то он не хотел платить назначенную Морати цену. Алит вытащил припрятанный за поясом мантии нож, чтобы избавить старика от страданий. Князь потянулся к горлу Эолорана, но рука тряслась, и он отдернул ее. Он не мог убить деда. Хотя сердце Алита разрывалось, ему оставалось лишь одно: поступить так, как его воспитывали, а именно — уважить желания деда. Он наклонился и поцеловал Эолорана в лоб.

— Прощай, дед, — сдавленным голосом прошептал Алит. — Умри с миром и достоинством.

Это было еще одно унижение, за которое следовало отомстить. Горе Алита оборачивалось холодной яростью, поддерживавшей его уже много лет.

При помощи тех же хитрых расспросов и притворства, что помогли ему найти Эолорана, Алит узнал, что лунный лук выставлен напоказ вместе с другими трофеями, захваченными друкаями. Поиски привели его в полукруглую галерею над одним из главных залов. Помещение внизу пустовало, но по галерее расхаживали и рассматривали диковинки дюжины друкаев. Выставку охраняли несколько скучающих солдат.

Алит какое-то время шатался вместе с толпой. Он осмотрел сорванные со стен Тор Анрока знамена Бел Шанаара, плащ из шкуры белого льва, снятый с крейсийского князя, солнечное копье, принадлежащее когда-то князю Эур Эатану из Котика, обгорелую кору энта Авелорна. Алиту приходилось скрывать отвращение при виде мерзких реликвий, но в конце концов он вышел к лунному луку.

Тот лежал на фиолетовой подушке тусклым и безжизненным куском металла. Надпись на табличке гласила: «Лук так называемого Короля Теней, убитого Хеллеброн, жрицей Каина». Алит посмотрел на свое любимое оружие и покачал головой. Солдат неподалеку равнодушно рассматривал свои ногти. Алит протолкался через толпу и подошел к нему.

— Я позаимствую у тебя кое-что, — произнес Алит.

Молниеносно он выхватил меч из ножен на поясе солдата, воткнул клинок ему в живот, повернул и резким движением вытащил.