Аквамарин (часть 2): по моим правилам - Наталия Матвеева

Лив улыбнулась и, преодолевая невероятное искушение целовать и целовать его до тех пор, пока за окном не стемнеет, пока не улетят и не прилетят все самолеты, пока она не станет совсем слабой и немощной от голода или пока не захочет спать так сильно, что рухнет и уснет на этом самом месте, просто нежно, мимолетно, но так мучительно для них обоих, легко поцеловала его в губы, задержавшись ровно на несколько секунд, чтобы ощутить волшебство момента (совсем как это обычно делает Джонни), и тихо проговорила:

– Я просто люблю тебя, Джонни. Вот и все. Идем. – она подмигнула недоумевающе уставившемуся на нее с неописуемым восторгом парню и потянула его к выходу, но он все стоял и смотрел на нее изучающим взглядом, в котором на место желанию приходила тревога.

Лив вздохнула, более настойчиво проговорив:

– Идем же скорее, пенек! Если ты не заметил, тут вообще-то женский туалет!

– Нет, Оливка. – уперся с самым упрямым лицом, на какое только был способен, Джонни, возвращая ее к себе. – Мы никуда не пойдем, пока ты мне все не объяснишь. Я должен знать, Лив! Что с тобой, что с тобой??? Ты больна? Ты смертельно больна?? Или это все последствия твоего самострела?? Или у тебя депрессия… м-м-м… по поводу Макса? – с явным недовольством произнес Джонни его имя. – Или это из-за событий с Эрнесто?.. Скажи мне, скажи мне, я должен…

Лив с улыбкой слушала его, разрываясь от желания сказать ему правду, но как-то общественный туалет не очень подходил для таких личных сообщений… А Джонни весь сияет ужасом, в глаза ей заглядывает, переживает… Но ведь уперся, как бамбук, в это место и шага сделать не хочет, бык-тупогуб, тупогубенький бычок!

– Молодые люди! Может, вы, наконец, выйдите отсюда в зал? – недовольно проговорила какая-то пожилая женщина, недобро поглядывая на Джонни. – Здесь, вообще-то, ЖЕНСКАЯ уборная, разве вы не видите???

Вопреки своему обыкновению очаровывать любых женщин, вне зависимости от красоты или возраста, Джонни и бровью не повел, да и даже не посмотрел в ее сторону, не сводя горящих волнением глаз со своей жены.

– Извините, бабуля, но вы сами разве не видите?! Мы разговариваем! – жестко и грубо ответил он, отчего старушка в негодовании вытаращила глаза и открыла рот, резко бросив ему:

– Хам! А еще импозантно так оделся… Хамскую натуру никакими костюмами не скроешь…

Лив прыснула и с огромным трудом вытащила упирающегося Джонни из туалета, весело проговорив:

– Пойдем уже, импозантная хамская натура!

Джонни на минутку стал самим собой, весело подмигнув бабульке, и, догнав Лив и обняв ее за талию, наклонился к ее волосам и шепнул на ушко так горячо и игриво, как мог только он:

– Мое волнение от твоего поцелуя тоже никакими костюмами не скроешь, моя малышка…

Лив вспыхнула, залившись румянцем, но сияла при этом ярче солнца, даже когда отпихнула Джонни от себя и шепнула:

– Вот же идиот!

В сопровождении Марти и Эдди, которые тоже бросали на Лив тревожные, но любопытные взгляды, они направились к «Кадиллаку», оставшемуся на стоянке без своего похожего «дружка»: второй «Кадиллак» забрали, по просьбе Джонни, люди его отца, потому что вчетвером не было смысла ехать на двух машинах.

Всю дорогу до «Эскалэйда» Джонни дергал Лив за руку и канючил:

– Скажи мне, скажи мне, скажи мне… Я должен знать, Оливка, ты хоть представляешь, как я волнуюсь??? Почему ты там плакала??? Почему ты себя плохо чувствуешь??? Оливка, Оливка, Оливка…

– Да все со мной в порядке, отвяжись, прилипала! – раздраженно отмахиваясь от него, восклицала Лив, предвкушая, в каком невероятном шоке он окажется, когда она, все-таки, признается ему в своем самом счастливом счастье в мире.

– Ты не можешь скрывать это, я же вижу, что что-то не так! Прошу, прекрати издеваться, малышка, скажи, скажи, скажи…

– Да отстань ты, мозгоклюй! Потом, все потом.

– Скажи, скажи… Это же как-то связано с твоим секретом, да? – зашел с другой стороны Джонни, а Лив закатила глаза.

– Ну вот! Ты еще и мозгами раскидывать начал! Остановись, Джонни, пока все остатки не раскидал, говорю же – обсудим позже…

– Когда? Когда позже? Нет, сейчас! Говори сейчас! – вновь завел свою шарманку зеленоглазый, вежливо отперев перед Лив дверцу машины и в то же время впериваясь в нее сияющим, пристальным взглядом.

– Вот же дурень! – покачала головой Лив, увидев, как он садится рядом с ней, с самым обиженным видом сложив руки на груди и уставившись в окно.

В негодующем молчании «Кадиллак» вырулил с парковки, управляемый неизменным зеленоволосым за рулем, которому без конца приходили ценные советы от красноволосого братца, спешащие сообщить, как быстрее выехать из аэропорта и по какой дороге.

Лив закусила губу и бросила взгляд на мужа, обиженно дующегося и игнорирующего ее взгляды. Внутри нее все светилось, все горело и сияло, как звезда на макушке елки на Тайм-сквер… Облизав губы и выдохнув, с трудом скрывая ликование и волнение, Лив тихо, стараясь быть спокойной, проговорила:

– Я жду ребенка.

Джонни, Марти и Эдди одновременно развернулись к ней, уставившись круглыми, как у испуганных сов, глазами, чуть не скрипнув шеями от своих резких движений.

Лив захохотала, глядя на эти выпученные шесть глаз, пытающиеся обработать полученную секунду назад информацию.

– Что-о-о??? – заорали они хором, и Лив весело покачала головой.

– Ты – смотри на дорогу! Ты – смотри за ним! – приказала она по очереди Марти и Эдди, глядящим то на ее лицо, то на живот, будто пытаясь представить, где в этой маленькой, тонкой блондинке может прятаться целый ребенок, но, все же, с неохотой отвернувшись, и посмотрела на Джонни в неописуемом волнении.

Он секунду пялился на нее расширенным, обалдевшим взглядом, в котором вдруг, к невероятному ликованию Лив, мелькнул бешеный, недоверчивый восторг, а затем стремительно придвинулся к ней вплотную, схватив ее за плечи и требовательно, жестко воскликнув:

– Повтори: что ты сказала?!?

Лив счастливо улыбнулась и снова произнесла эту волшебную для любого уха фразу:

– Я беременна, Джонни, у меня будет ребенок!

Джонни так и осел, восхищенно и все еще ошарашенно глядя на нее, но в ту секунду, когда до его сознания, наконец, дошло, его глаза так заблестели, так засияли, что Лив поняла… Она будет абсолютно точно счастлива.

– Ты уверена?.. Это… правда??? И… и кто отец?? – задал сразу три идиотских вопроса подряд Джонни, так что Лив мгновенно вспылила:

– Да… После таких вопросов я еще подумаю, будет ли у моего ребенка вообще отец… Ты что, с дебильного облака по ниточке спустился, Джонни??? – она раздраженно отвернулась от все еще оторванного от реальности парня, с невероятным восхищением и бешеной радостью таращившегося на нее своими ясными зелеными глазами, глуповато улыбаясь. Посмотрев на Эдди и наклонившись к нему, Лив насмешливо спросила: