Феникс (СИ) - Колышкин Владимир Евгеньевич

   - Мы вас уже запеленговали, - говорит далекий мой земляк - Георгий Шатов. - Помощь уже выслана.

   Мы вместе радуемся одержанной победе. Потом лицо командира "Аквилона" омрачается.

   - Все это, конечно, замечательно, - говорит он озабоченно, - но опасность до конца не снята. Раковина продолжает движение в сторону Солнечной системы. Она уже на подходе к Плутону. Из-за сильного гравитационного возмущения орбита его уже изменилась. Боимся, как бы он не столкнулся с Нептуном... А там пойдет космический бильярд...

   - Ну так расстреляйте Раковину из всего, что может стрелять! Подгоните корабли и раздолбайте ее к чертовой матери, забудьте обо мне... Не теряйте времени!

   - Раковина - невообразимо огромное астро-инженерное сооружение. Рядом с ней даже Юпитер - всего лишь мячик... Для нее взрыв самой мощной термоядерной бомбы - булавочный укол. И разобрать на части мы ее не успеем.

   - Проклятье!!! - вскрикиваю я, потому что мир вдруг начинает рушиться.

   Связь опять обрывается, или мне уже просто не до нее. Чудовищная сила швыряет меня куда-то. Я с ужасом вижу, как стремительно надвигается на меня море огней и лишь потом понимаю, что это внутренняя поверхность Раковины, которая была черт знает где, и вдруг вот она - летит на меня, как разъяренная мухобойка. Наваливаются невыносимые перегрузки - срабатывают мои электронные системы экстренного маневра, чтобы уйти от столкновения, и я в который уже раз теряю сознание...

   Меня спасло то обстоятельство, что тело мое находилось достаточно далеко от внутренней поверхности Раковины, иначе бы меня просто по ней размазало. А вся эта пертурбация с перегрузками возникла оттого, что космическая крепость была кем-то внезапно остановлена, вернее, ей был придан резкий боковой импульс. Как детская юла отскакивает от шаловливого пальчика, Раковина мгновенно сменила вектор движения на 90 градусов и поплыла в другую сторону, прочь от Солнца, которому она угрожала. Для массивного движущегося тела это равносильно удару о стену. Невидимую, несокрушимую стену. Потому что чудовищная кинетическая энергия, действующая в прежнем направлении, никуда не исчезла. Она-то, в конце концов, и привела Дом Гада к грандиозной катастрофе.

   Необоримые силы стали разрывать Раковину. Она начала распадаться на мелкие составные части. Кольца разрывались, циклопическая конструкция разваливалась, рассыпалась. Я очнулся вовремя. Вокруг меня рушился мир Судьи, каждую секунду я мог погибнуть, столкнувшись с обломками. Сквозь гигантские дыры в разрушающемся корпусе уже виднелся космос. В мозгу метеором пронеслась мысль о Гражданине Г. - и меня выбросило навстречу звездам.

<p>

* * *</p>

   После скорбных недель траура по погибшим воинам, отдавшим жизни в борьбе с общим Врагом; после радостных дней Победы приходит мне послание. Оно пришло с задержкой, как я понял, умышленной. Со мной связался Георгий Шатов и сказал, что мой брат оставил мне сообщение, записанное на физический диск. На мой уточняющий вопрос, Шатов ответил:

   - Ваш брат незадолго до гибели посетил "Аквилон" и лично сделал запись на СД-диске, используя мой компьютер. После чего вручил диск мне на сохранение. Вы готовы принять эту запись?

   Я сказал, что готов.

   И вот открываю сообщение, и со мной рядом оказывается мой брат.

   Я испытываю взрыв радости, но тут же с огорчением понимаю, что это всего лишь запись, а не живой Андрей. Одет он в свой любимый джинсовый костюм, в тот, в котором я видел его в последний раз. Брат сидит в кресле, не в моем, а в интерьере звездолета земляков, где была снято это послание.

   "- Привет, Жорка! - глядя прямо перед собой, то есть в камеру, произносит Андрей. - Если ты видишь меня сейчас, значит, наша с тобой военная хитрость сработала..."

   - Еще как сработала, брат! - шепчу я, еле сдерживая слезы.

   "- Хочу сказать, то, что никогда тебе не говорил... И вообще, не в моих правилах оставлять посмертные послания..."

   "Да уж, думаю я, это точно. Тогда, на Земле, чертову уйму лет назад, он не оставил записки, чем еще сильнее огорчил нашу маму. До конца своих дней она терзала себя вопросом: почему он это сделал? Самое обидное, что я так его об этом и не спросил, после того, как мы встретились в следующей жизни. Все как-то ждал подходящего случая, да он так и не представился".

   "- ...ты был хорошим братом: когда надо было - защищал меня, когда надо, наставлял на путь истинный... В общем, я не люблю выспренность... поэтому просто хочу тебе пожелать счастья в твоей новой жизни... Вообще, брат, пора подумать о потомстве. Выбери себе подругу жизни и пусть она тебе родит маленького странника. Короче, будь счастлив! Живи долго! Не поминай лихом и все такое. Я не удивлюсь, если мы с тобой встретимся еще в какой-нибудь жизни. А если не судьба, то я буду тебя помнить, сколько смогу. Прощай, Георгий!"

   - Прощай, Андрей! - я уже не сдерживаю чувства и вою во весь голос.