История Древней Греции - Николас Хаммонд

Тогда Эпаминонд повел свою армию на юг, переправился через Эврот в Амиклах и в неудачном кавалерийском рейде прощупал оборону города с юга. Затем он отошел южнее, разграбив и опустошив страну до самого Гитеона – спартанской военно-морской базы, которую не удалось взять штурмом. Вторжение продолжалось около трех месяцев, в течение которых Спарта получала помощь от Коринфа, Флия, Сикиона, Эпидавра, Трезены, Гермионы, Галиса и Пеллены в Ахее, а армия вторжения сократилась в размерах, когда ее покинули пелопоннесцы с добычей. Эпаминонд ушел в апреле 369 г., с легкостью ускользнув от армии нового союзника Спарты, Афин, которые совместно с коринфянами пытались удержать Истм. В начале лета 368 г. Эпаминонд вернулся с армией в 600 всадников и 7 тысяч пехотинцев. Внезапной предрассветной атакой его фиванцы прорвали западный край укреплений Истма, которые обороняли примерно 20 тысяч бойцов из Спарты, Афин, Коринфа и Пеллены, и соединились со своими союзниками на Пелопоннесе. Затем они вынудили Сикион и Пеллену присоединиться к Беотийской коалиции и разорили земли Эпидавра и Коринфа, после чего отступили через Истм.

В течение двух этих кампаний Эпаминонд довершил сокрушение Спарты как великой державы. Поражение под Левктрой пошатнуло репутацию спартанских гоплитов, считавшихся непобедимыми в регулярной битве, а теперь Эпаминонд разрушил и экономическую основу Спартанского государства, освободив Мессению и расположив ее столицу в хорошо укрепленной Мессене. Вторжение в Лаконию позволило также бежать многим илотам и периэкам, но из-за разорения, которому подвергли страну пелопоннесские союзники Эпаминонда, прошлая жизнь была для илотов привлекательнее нынешней свободы. Кроме того, эти вторжения позволили Аркадской лиге консолидироваться и построить в 368 г. в южной Аркадии федеральную столицу Мегалополис – хорошо укрепленный город у истоков Алфея. До конца существования Спарты ее пределы были ограничены Мессеной, Мегалополисом, Тегеей и Аргосом, а союз, который она возглавляла два столетия, распался навсегда.

Просвещенный империализм имеет много достоинств, которые, однако, отсутствовали у спартанского империализма в IV в. Исократ справедливо говорил, что традиционное притязание Спарты на лидерство в Греции отдавало фальшью в ушах современников. Пусть она и установила Pax Peloponnesiaca[60], но это был мир, который держался не на согласии, а на репрессиях, предательстве и жестокости. Спарта изгнала из своих владений те прогрессивные тенденции демократии и федерализма, которые могли бы обеспечить процветание и силу всем греческим государствам, и дискредитировала принципы автономии и независимости, поощряя межпартийную борьбу и поддерживая меньшинства, чьи политические методы больше напоминали деспотизм, чем ответственное правление. Спартанские политики и полководцы прибегали к предательству и на войне, и в мирное время. Спартанские губернаторы отличались алчностью, жестокостью и вероломством, а их власть в подчиненных государствах держалась на политических авантюристах и солдатах-наемниках. Рухнувшая Спартанская империя оставила в наследство ненависть и раздоры, которые могло притушить лишь либеральное и умеренное руководство.

Глава 3

Крах ведущих держав

1. Беотия на вершине могущества

С крушением Спарты объявленная цель Афинского союза была достигнута. Если бы Афины удовлетворились тем, что обеспечивали свободу морей и предоставили сухопутным государствам Пелопоннеса самим заботиться о спасении, то они бы завоевали поддержку приморских государств Эгейского бассейна и обеспечили процветание и себе и им, так как устав союза соответствовал чаяниям малых государств, и первоначальные успехи союза были обусловлены не только непопулярностью Спарты, но и этим фактом. Однако Афины стремились к большему, чем контроль за Эгейским морем. Зависть и страх перед ближайшим соседом – Фивами – конечно, обострил стремление Афин властвовать над греческим миром, и эти амбиции уже были продемонстрированы политическим вмешательством на Закинфе в 374 г. и попыткой Афин в 371 г. опутать все греческие государства сетью союзов. Во время фиванского вторжения в Лаконию Афины вступили в союз со Спартой, не столько из благородства по отношению к падшему противнику, сколько из желания укрепить собственную власть. В то же время Афины поддерживали друзей Спарты – тирана Дионисия, Персию, Флий, Эпидавр – и проспартанских олигархов Коринфа, и эти союзы было трудно увязать с претензией Афин на борьбу «ради свободы греков».

Отряды Афин, Спарты и их союзников, в том числе 2 тысячи иберийских и кельтских наемников, присланных Дионисием, в 368 г. не могли сравниться с армией Эпаминонда. После того как он покинул Пелопоннес, Аркадская лига во главе с Ликомедом предложила своими силами обеспечить власть над Пелопоннесом, и оказалось, что Афины воюют скорее с Аркадией, чем с Беотией. Зимой 368 г. персидский представитель Филиск пригласил основные враждующие стороны в Дельфы на переговоры о всеобщем мире. Афины поддерживали это предложение (они даже даровали Филиску афинское гражданство), но союзная Спарта отказывалась признать независимость Мессении. Тогда Филиск отправил отряд в 2 тысячи наемников на помощь Спарте, а Дионисий весной 367 г. прислал вторую наемную армию. Эти войска не принесли никакой пользы Афинам, но позволили Спарте победить аркадцев в «бесслезной» битве, в которой она не понесла никаких потерь, и ее победа была отмечена слезами радости. Таким образом, участие Афин в пелопоннесских делах не принесло им никаких преимуществ, а только подвергло испытанию лояльность и доверие их союзников.

Материковые государства как своего освободителя больше славили Беотию, чем Афины. Беотийская демократия также больше соответствовала их стандарту, ведь демократия, подобно хамелеону, перекрашивается под цвет фона, которым в материковых государствах служила сельскохозяйственная, а не торговая экономика. Но, что самое важное, Беотия ратовала за новую и мощную форму политической организации – крепкую федеративную систему на демократической основе. Вдохновенное руководство Эпаминонда отметило Беотийскую лигу печатью успеха, а даровав равные права Орхомену, лига продемонстрировала свою умеренность.

Пример Беотийской лиги и, возможно, понукания Эпаминонда способствовали созданию крепкой Этолийской лиги (to koinon ton Aitolon), характерными чертами которой были суверенное демократическое народное собрание, обладающий административными функциями совет, номовая избирательная и военная системы. Вероятно, в это же время была создана и Лига западных локрийцев. Еще дальше к западу Акарнянская лига (to koinon ton Akarnanon), существовавшая с V в. как рыхлая племенная федерация, для сопротивления нападениям Агесилая перешла к более сплоченной организации. После победы при Левктре Акарнянская лига сменила ориентацию с Афин на Беотию и участвовала во вторжении на Пелопоннес. Там под руководством Эпаминонда консолидировалась Аркадская лига. Ее федеральное собрание (koine synodos), носившее название «Десять тысяч», обладало всей полнотой власти. Совет лиги носил административный характер и собирался в Тегее, а также, возможно, по очереди в Мантинее и Мегалополисе. Должностные лица, например damiorgoi, избирались на номовой основе. Государства – члены лиги приняли демократическое устройство, и Аркадская лига носила демократический характер, даже если название ее федерального собрания свидетельствует о некотором ограничении демократических прав в соответствии с имущественным цензом.

За несколько лет после битвы при Левктре Беотия на основе оборонительного союза создала коалицию государств – Этолии, Акарнании, Фокиды, восточной и западной Локриды, Эвбеи, Гераклеи, Малиды и ненадолго Аркадии. Административный центр коалиции, вероятно, находился в Дельфах. Детали ее организации неизвестны, но делегаты от союзников обладали правом изгнания неугодных лиц с союзных территорий. Когда коалиция принимала решение начать войну, гегемония или верховное командование доверялось Беотии, а союзные войска обязаны были подчиняться беотархам. Ясон Фессалийский номинально числился союзником Беотии, а после его смерти фессалийская конница и пелтасты участвовали под командованием Эпаминонда в первом вторжении на Пелопоннес. В 368 г., когда Эпаминонд вернулся на Пелопоннес, на север во главе армии отправился Пелопид. В ответ на призыв фессалийских городов он освободил Ларису от войск Александра Македонского[61], сына и наследника Аминта, и захватил Александра из Фер, который убил брата Ясона, Полифрона. Свои успехи он закрепил, разрешив спор между Александром Македонским и Птолемеем, претендентом на престол, и заключил союз с первым.

Вероятно, именно в это время Пелопид организовал Фессалийскую лигу (to koinon ton Thessalon) по беотийскому образцу со всеобщим народным собранием, номовым разделением на четыре тетрархии и рядом федеральных магистратур, включая делегатов (hieromnemones), представлявших Фессалию на Совете амфиктионии. Во главе лиги стоял председатель (archon) с широкими полномочиями, ранее, по традиции, принадлежавшими правителю Фессалии (tagos). Фессалийская лига, которая вскоре обзавелась сильным конным и пешим войском, стала членом Беотийской коалиции. Но Александр из Фер, вероятно, не участвовал ни в той ни в другой организации.