Свора - Зов крови - Юлия Колесникова

— Где ты? — Калеб не стал размениваться на второстепенные вопросы, оценив тревогу в моем голосе. Да уж со словами упреков можно и подождать.

— Я еду из Лутона. За мной следуют.

— Скажи точнее, где ты находишься?

— Я в тоннеле под железнодорожным мостом.

— Мы едем, но не оставайся на месте и ни в коем случае не выходи из машины.

Трубка была брошена до того как я что-либо ответила. Но осознание того, что Калеб уже едет, придало мне уверенности. Даже не смотря на то, что дома меня будет ждать трепка. Достанется точно по-полной, и страшнее всего будет узнать, что обо мне будет думать Калеб, но и родители вряд ли останутся в стороне от комментариев, Прат тут же подольет масла в огонь, а Ричард будет явно удивлен, какой я стала не благоразумной. Утешением и оправданием служило то, как волк подстроил все это и специально меня заманил в город, не понятно на что надеясь.

Я медленно выехала из туннеля, и за то время, что я оставалась там, потемнело сильнее — дождь вперемешку с туманом ограничивал видимость. Все мои мышцы были напряжены до предела, стараясь удерживать руль на скользкой дороге, да и нервы уверенности не прибавляли. С каждым метром дороги мне становилось все труднее не поддаваться страху — я ожидала нападения волков как чего-то неизбежного.

Я старалась ехать, не превышая скорости, даже не смотря на то, как мало машин проехало возле меня за время пути. И только это спасло меня от того, чтобы не перевернуться, когда шины резко дернуло и повело по дороге. Я не ожидала чего-то такого, поэтому не успела вовремя сориентироваться и больно ударилась в боковое стекло, но без крови и потери сознания. В то же время я так и не убрала ногу с педали тормоза — машина, поднявшись, тут же встала на месте.

Мне даже не нужно было выглядывать из машины, чтобы понять, что именно произошло — кто-то очень умный раскинул на дороге шипы, пробившие шины моего Мерседеса. Как минимум два передних колеса пострадали.

От боли в плече после ремня безопасности я не смогла сразу же нормально вздохнуть. Постепенно эта боль переместилась ниже, и ребра занялись огнем с правой стороны, где сила отдачи пришлась по-полной.

Главное что я не теряла ориентации, даже не смотря на то, что голова начала гудеть. Но теней светлых или темных не было видно в свете фар.

Шиповки, напомнила я себе, а что если это западня для моей семьи?

На дороге показался свет фар встречной машины, и я очень надеялась, что это Калеб. Но нет, внедорожник оказался мне вовсе незнакомым. Он снизил скорость, подъезжая, и остановился в каких-то двух метрах от моей машины, совсем немного неправильно вставшей.

Опустив стекло, я крикнула им, чтобы проезжали. Но машина стояла глухая, словно там никого не было, и прежде чем я успела испугаться, до меня долетел звук рычания. Уже знакомый мне звук — предупреждающий, рассказывающий о том, что опасность ближе, чем я хотела поверить.

Дверки внедорожника распахнулись, и оттуда выскочило две волчьих фигуры, а за рулем виднелась не ясная тень.

Я тут же постаралась закрыть окно — но слишком поздно, в окно пролезла волчья голова с оскаленными клыками. Я с криком дернулась в сторону, стараясь отстегнуть пояс безопасности. Чувство самосохранения заставило меня броситься к другой дверке в поисках выхода, и я, не помня себя от страха, выскочила на улицу, с опозданием понимая, что делаю ошибку.

Я почти ничего не успела увидеть или услышать. Последним моим ощущением, было чувство потери равновесия и жгучая дерущая боль в лице, ладонях и коленях, будто я ничком упала на побитое стекло, а сверху на меня еще свалили что-то тяжелое. От удара об асфальт на такой скорости я бы, вероятно, потеряла сознание, но сейчас вскочила и попыталась бежать дальше. Однако было уже поздно: чудовищные челюсти сомкнулись почти у самой моей ноги. Волк загнал меня в ловушку. Я видела и чувствовала, как он ликует, наслаждаясь своей победой. Его глаза светились и блестели в темноте, и оттого я чувствовала себя еще более загнанной. Я не отключилась, потому что страх не позволил этого сделать, и именно из-за него боль в пораненных конечностях отступила. Волк замер передо мной, и я еще могла немного отползать от него.

Но попытки тут же перервал третий волк. В кустах что-то затрещало, как разрываемая ткань, и на дорогу спокойно вышла большая собака… а точнее — огромнейший волк. Он был самым большим из троих — третий стоял пока что в стороне, и это все еще оставляло чувство простора, но я знала, что они будут медленно сужать вокруг меня круг.

Их медленная поступь вокруг меня дала понять, что я не дождусь приезда Калеба. Их морды искажала гримаса неприязни, почти ненависти, но я с опозданием отметила и уже знакомое мне желание. Ужасающее, пугающее желание, которое обезображивало дикие морды. Но почему они смотрели на меня так? Зачем? Они меня не знали, и я вряд ли я сталкивалась с ними ранее, а это пугающее желание, навеянное им кем-то пугало, даже больше чем выступающие клыки и мягкие тихие шаги приближающихся зверей.

И именно это подняло во мне лютую ненависть, а страх подстегивал силу, утраченную с падением. Они не имели никакого права так на меня смотреть, как на кусок ветчины или того хуже!

Я ворвалась в сознание первого волка, не помня себя, и он свалился под давлением моей ненависти, как тряпичная кукла.

Я повернулась к двум другим. Необходимо нейтрализовать их, пока этот корчащийся на земле волчонок не исцелился или не убежал. Волки отступали, когда я начала медленно приближаться к ним. Они боялись меня, и ужас сковывал их движения. Огромные звери трепетали от моих мягких шагов, и я наполнялась чувством собственного превосходства.

Испуганные увиденным, волки все же задержались, понимая, что единственная возможность не стать моей очередной жертвой — просто устранить меня. Поэтому принялись обступать меня с двух сторон, но я не дала им опомниться, ухватившись за сознание серого волка с подпалинами, чьи глаза казалась из этой троицы самыми осмысленными, но столь же желающими меня. Он понимал, кем является и не поддавался волку в внутри себя, но пока я возилась с его сознанием, второй волк попытался укусить меня за руку. Но неудача для него — он наткнулся на цепочку на моей кисти. Она застряла у него в пасти, и волк с режущим слух звуком и лаем упал на землю. Его боль передалась волку, которого я пыталась побороть.

К этому времени на дороге послышался звук машин, и он четко выделялся в воздухе после ливня. Но я не отвлекалась, чувствуя почти садистское удовольствие, доставая из глубин сознания волка самые жуткие, леденящие воспоминания. Меня перервали, как раз когда волк готов был сдаться.