Тот, кто знает - Александра Маринина

– Делов-то, – усмехнулся Руслан. – Я бы с тобой и так пошел, если бы ты попросил. Что я, не понимаю? Страшнее тещи зверя нет, перед ней надо на задних лапках скакать, чтобы в твоей собственной семье были мир и покой. Закон вторичной семейной зависимости. Я потому и не женюсь пока, сироту подыскиваю.

В четверг Руслан ровно в девятнадцать ноль-ноль позвонил в квартиру тещи Баблоева. Это была идея Володи: чтобы сгладить недовольство опозданием зятя, прислать дорогого гостя пораньше. Идея себя оправдала, юбилярша пришла в такой восторг, увидев Руслана с фотоаппаратом, что об отсутствующем родственнике вообще на время забыла. Руслан же, руководствуясь все той же идеей, предложил сразу же начать фотосеанс, пока красиво накрытый стол еще не разграбили оголодавшие гости, у дам на лицах свежая косметика, а мужчины не размякли от выпитого. Сначала были сделаны портреты всех присутствующих, супружеские пары снимались вместе. Потом пришла очередь групповых фотографий, затем последовали так называемые «постановочные» кадры. Руслан в этом плане был щедр на выдумки – одна смешнее другой, и народ от души веселился, выполняя его режиссерские указания. Когда явился запыхавшийся Владимир, никто и не заметил, что прошло уже полтора часа.

– Володя, вставай сюда, – скомандовал Руслан, – твоя фигура будет центральной в этой композиции.

Теща тут же прильнула к широкому плечу любимого зятя и ни словом не упрекнула за непростительное опоздание.

За столом друзья уселись рядом, и Баблоев с ходу начал тихонько докладывать. Бизнесмен принял его почти вовремя, в четверть шестого. Слезливую историю про украденные деньги и благородную незнакомку выслушал внимательно и тут же ответил:

– Если речь идет о той девушке, которую я провожал, то ее зовут Любой. Любовь Витальевна Молостовец. Сейчас у нее, вполне вероятно, другая фамилия, она наверняка вышла замуж. Я дам вам адрес, по которому она проживала в восемьдесят четвертом году, а там вам подскажут, где она.

Бахтин записал на листочке имя и адрес, вручил Володе и вежливо попрощался. Вся аудиенция заняла двадцать минут.

– Как просто, – вздохнул Руслан, пряча записку в карман. – Столько месяцев голову ломал, как бы эту девушку разыскать, чтобы Бахтин ничего не заподозрил, а оказалось так легко.

Володя сделал большой глоток белого вина и отправил в рот немалых размеров кусок запеченной свинины с чесноком.

– Ты меня поражаешь, – начал он с набитым ртом. – Все это можно было сделать давным-давно, а ты все тянешь, тянешь, двигаешься по миллиметру, как черепаха. Раз-два – и в дамки.

– Не получится, – покачал головой Руслан. – Я уже пытался действовать кавалерийским наскоком, еще когда в школе учился, но быстро понял одну важную вещь: пока я никто, со мной разговаривать не будут. Мне не поверят и не будут помогать. Мне четырнадцать лет было, когда я бегал по всему городу и орал, что Мишка не мог напиться и затеять драку, что он тихий, непьющий и очень добрый. Кто меня послушал? Никто. Даже мать приняла все как есть. Я начал работать в газете, написал интересную статью о Вороновой, ее напечатали в «Огоньке», и я решил, что одной такой статьи будет достаточно, чтобы Воронова прониклась ко мне добрыми чувствами и взялась помочь. Ни фига подобного! Даже разговаривать не захотела. Хотя статью оценила, похвалила, даже к себе на работу звала. А помочь – нет. Из этого я сделал вывод, что должен сперва сделать себе имя. Меня каждая собака в области должна знать и уважать, тогда и в милиции со мной станут разговаривать не как с надоевшим просителем, а как с журналистом, с которым нельзя ссориться. Тогда мне никакая Воронова с ее протекцией не будет нужна, начальник областного УВД сам придет, еще и в ножки поклонится, бери, мол, Руслан Андреевич, любые материалы, какие захочешь. Но на это нужно время. В один момент это не делается. А информацию я потихоньку набираю, накапливаю. Думаешь, то, что ты сегодня сделал, это пять минут работы?

– Ну, десять, – отпарировал Баблоев, ловко расправляясь с салатом. – Если считать с дорогой – пять часов на все про все. А у тебя годы ушли.

– А узнать о том, что летом восемьдесят четвертого Бахтин крутил роман с девушкой, которая улетела на стажировку в Хабаровский край? А выяснить, какой тип женщин он предпочитает? И заметь себе, все это следовало делать не напрямую, чтобы никого не насторожить, чтобы Бахтин, не дай бог, не узнал, что некто Нильский собирает о нем информацию. Вот же с фамилией не повезло мне! Дала бы мама нам с Мишкой разные фамилии – не было бы проблем. Обычная журналистская работа, сбор материалов об одном из крупнейших бизнесменов Кузбасса. А с моей фамилией мне светиться никак нельзя, вот и приходится выдумывать всякие обходные пути. Думаешь, легко?

Володя слушал и одновременно поглядывал на приглашенных гостей. Взгляд его остановился на ком-то, выносящем из комнаты очередную партию грязных тарелок.

– Слышь, Руслан, сейчас из кухни девица выйдет, желтый костюмчик с черной отделкой.

– И что девица? – не понял Руслан, но голову в сторону двери все-таки повернул.

– Присмотрись к ней. Как зовут – не помню. Ее тещина коллега по работе с собой привела специально, чтобы помогать. Уже второй раз приходит, в прошлом году тестю пятьдесят пять лет справляли, так эта девица тоже помогала, чтобы хозяйке без конца на кухню не бегать. Только костюмчик на ней был другой.

– Да зачем она мне? – искренне удивился Руслан. – У меня на личном фронте полный порядок, сам знаешь, с этим проблем нет.

– А ты все-таки присмотрись, – настойчиво посоветовал Баблоев. – Девушка, всегда готовая помочь. В голове мысль не шевельнулась? Вот она, смотри.

Девушка в желтом костюме показалась Руслану очень симпатичной. Ее он не снимал сегодня, это точно. Где же она была, когда все приглашенные дружно кривлялись перед камерой? Неужели на кухне хлопотала? На бедную родственницу не похожа, костюмчик сшит явно по фирменным лекалам и стоит больших денег. Прямые темно-русые волосы небрежно сколоты на затылке дешевой пластмассовой заколкой, из-под густой челки задорно блестят серые глаза. Странно, костюм дорогой, а в волосах примитивная дешевая заколка. Наверное, все-таки бедная родственница, а одежду одолжила у подруги или у соседки, чтобы на юбилее не позориться. Руслан подхватил фотоаппарат и проскользнул на кухню. Через минуту там появилась девушка. Не обращая внимания на Руслана, она повязала фартук, включила воду и принялась мыть посуду.

– Какой замечательный кадр! – с улыбкой произнес Руслан. – Красивая молодая женщина в дорогом костюме стоит возле раковины и моет посуду, как прислуга. Контрасты нашего времени. Можно, я вас сниму вот так?

– Можно, – весело ответила девушка. – Только насчет костюма вы ошиблись.

– В каком смысле?

– А он не дорогой. Это самострок. Правда, лекала хорошие, это точно.

– Да вы что?! – изумился Руслан. – И где такое можно купить? На рынке?

– Нет, на рынке такое не купите. Я сама сшила. Я портниха, – пояснила девушка, не отрываясь от мытья посуды. – А вы знакомиться со мной пришли или, правда, фотографировать?

Руслан слегка опешил от такой непосредственности, но быстро пришел в себя:

– Если честно, то знакомиться. Меня зовут Руслан. Фамилия – Нильский.

– Я знаю, вы журналист и фотограф. Тут о вас много говорили.

– А вас как зовут?

– Яна.

– Очень приятно, Яна. Володя сказал, что вы специально приходите уже второй раз, чтобы помогать на кухне. Это правда?

– Правда, – легко подтвердила она. – А что вас удивляет? В Европе, например, в таких случаях просто нанимают официантов и прислугу на один вечер, чтобы все было по-человечески. А то у нас как принято? Хозяйка зовет гостей, а сама за столом ни минуточки не сидит, так и снует из комнаты в кухню и обратно. И что это за праздник получается? У всех праздник, а у нее – каторга. Ни посидеть, ни поговорить, ни покушать, ни расслабиться. А потом, когда все разойдутся, еще и убирать до середины ночи. Все наелись, напились и дрыхнут без задних ног, а она с посудой возится. Мне совсем не обидно, что меня помогать зовут. Когда у меня день рождения, я тоже девчонок приглашаю, человек пятнадцать, а они сестренок приводят, чтобы помогали. Нормально, по-моему.

Руслан присел на краешек широкого подоконника, уставленного горшками с кактусами. Через пятнадцать минут вся посуда была перемыта, а с Яной они стали чуть ли не друзьями. Девушка оказалась общительной и остроумной, с удовольствием болтала, рассказывала о себе, охотно смеялась над его шутками, легко перешла с Русланом на «ты». После того как гости расправились с горячим, Яна снова притащила из комнаты кучу грязной посуды, накрыла стол к чаю и опять встала к раковине.

– Сейчас самый нудный этап, – сообщила она Руслану. – Кроме тарелок, придется мыть еще и противень с утятницей. Зато потом останется самое легкое – чашки с блюдцами и тарелки из-под торта.