Северное сияние моего сердца - Вуди Добковиц

— Вы правы, ма….

— Зови меня Иветта. Просто Иветта. — Перебила ее женщина.

— Хорошо…. Иветта.

Складывая вещи в сумку, россиянка и мадам беседовали об отношениях, их мужчинах, вспоминали о первых свиданиях. Иветта по своей огромной доброте решила поделиться с девушкой своим жизненным опытом, не только в плане бытовухи. Штаты и Ларуа вернулись к тому моменту, когда они, уже переодетые в сменную одежду, складывали покрывало. Мужчина забрал сумку из рук жены и под громкий хохот, зашагал вместе с ней к машине. Штаты также не мог не нарадоваться вернувшемуся хорошему настроению возлюбленной. Хотя он до сих пор не знает причины ее резким переменам, но у него есть драгоценная неделя, которая поможет ему во всем разобраться.

— France! Désolé de ne pas t’avoir rencontré.*

Мужчина в своих привычных красных штанах, широко улыбался старым друзьям и своему племяннику.

— Ларуа, я настолько привык к этому месту, что он мне как родной дом. Вам даже встречать меня не нужно. США, племяш, что же ты стоишь как не родной?! Дай я тебя обниму!

Подойдя к американцу, Франция заключил его в кольцо рук, похлопав по спине.

— Дядь. Я рад тебя видеть, но ослабь хоть немного свою хватку. — Ворчал США, пытаясь выбраться из крепких объятий дяди.

— Конечно, конечно! Что же это я. — Отпустил его француз. — Пока вы отдыхали, я позволил себе немного похозяйничать и заказал еду из ресторана. Иветта, ты же не против? Россия? Тогда почему бы нам не сесть за стол, не открыть чудесную бутылочку вина из моего погреба и не поболтать в дружеской атмосфере на веранде.

Тут-то Россия и попала в затруднительное положение. Все обрадовались идее Франции, кроме нее. Если бы не эта аллергия на розы, то возможно она бы сидела на свежем воздухе, разглядывала эти проклятые цветы и, под веселые рассказы мужчин, наслаждаться вкусным ужином. Но, увы, что есть, то есть.

Только русская собралась открыть рот, чтобы отказаться от ужина, сославшись на плохое самочувствие, как Штаты осторожно взял ее за руку, поглаживая большим пальцем по нежной коже, и строго посмотрел на мужчину.

— Дядя, мы не сможем поужинать. У Рос аллергия на розы. Она их еще у самого входа почувствовала. Мы лучше поедим в доме, а вы спокойно отдыхайте на веранде.

Он отказался от ужина и приятной компании ради нее.

— США, ты уверен? Может, мы просто перенесем все в столовую? — предложил Франция, с беспокойством поглядывая на россиянку. — Прости Россия. Я совсем забыл о розах.

— Не нужно этого мсье. Все в порядке. — Спокойно ответила та.

— Рос, иди в гостиную, я тебе принесу туда еду. — Подтолкнул ее в коридор американец.

Девушка была на седьмом небе от счастья. Конечно, жаль, что ей не удалось провести этот вечер вместе с Монтеками и дядей ее парня, но все же сидеть рядом с США на диване, кушать рататуй и беседовать в тихой обстановке это лучшее, что могло с ней произойти.

— Надо завтра пройтись по окрестностям. — Сказал Штаты, закончив с ужином, притягивая к себе Россию. — Как думаешь?

— Почему бы и не сходить. — Положила та голову на его плечо, чувствуя, как сильные руки обняли ее за талию. — А потом снова на пляж. Эх. Была бы у меня возможность, осталась бы тут навсегда. Построила домик у моря, перевезла бы Фидо. Гуляла бы каждое утро у моря, а вечером бегала купаться.

— А я?

— А ты…. — сделала паузу русская, состроив на лице задумчивый вид.

— She’s still thinking! Well, Russia! You’re not getting off that easy.*

Она лишь пискнуть успела. Американец мигом повалил ее на диван, щекоча пальцами живот россиянки и бока. Она извивалась под ним, пыталась отбросить руки, попутно громко смеясь, требуя остановиться.

— Так, что ты там думала?! Ну-ка!

— Саша! Я все поняла! Хватит, пожалуйста! — заливалась девушка смехом. — Ну, США!

Сжалившись над ней, парень прекратил щекотку, аккуратно убирая с ее лица прядь русых волос. Вновь васильковые глаза встретились с голубыми, пробуждая в душе маленький огонек. Он снял свои солнцезащитные очки, убирая их на тумбу, еле сдерживая себя и свои чувства. Нежно коснувшись его шрама пальцами, Россия обхватила ладонями лицо США, притягивая к себе. Он чувствовал, как она коснулась губами его изъяна, щеки, носа. Штаты мучился от ее робких поцелуев и, потеряв все свое терпение, впился своими губами в губы русской. Поцелуй не был долгим и горячим, они понимали, что ходят по грани дозволенного. Вряд ли хозяевам будет приятно застукать их в столь неловкой позе.

— Медвежонок, у меня к тебе будет просьба. — Вдруг заговорил американец, помогая россиянке подняться.

— И в чем же она заключается?

— Научи меня танцевать.

Это ей послышалось, или он действительно попросил ее об этом?

— Танцевать?

— Да. Вальс или как там его. — Замялся парень, сцепив руки в замок, нервно вращая большими пальцами. — Мне очень неловко было танцевать с твоей сестрой. Как дурак путался, где право, а где лево.

— США. Я думаю, Эстония за те минуты успела тебе объяснить, как шагать.

— А толку? Я все равно забыл уже.

Тяжело вздохнув, девушка поднялась с дивана и, взяв пульт с журнального столика, включила первый попавшийся музыкальный канал.

— Иди сюда. — Подозвала она его к себе, протянув руку.

И тот мигом подчинился ее просьбе.

— Возьми мою правую руку в свою. Не правую. Ее положи мне под лопатку. — Учила Россия основным этапам США. — Запомни одно — ты ведешь. Делай на меня шаг с правой ноги. Только осторожно, не отдави! Теперь левой и поворот. Да! Еще раз. Правой, левой. Расслабься, не нервничай.

Музыка, что до этого играла на всю комнату, уже закончилась, позволяя следующей обрадовать пару звуками гитары.

«Je sais ton amour

Je sais l’eau verse

Sur mon corps

Sentir son cours jour après jour,

J’ai remmonté les tourments

Pour m’approcher encore…»*

Он двигался неуверенно, глядя себе под ноги, боясь отдавить любимой пальцы. Но она не позволяла страху овладеть им, смело двигаясь вслед за ним, командуя, делая замечания.

«…Je fais de toi mon essentiel

Tu me fais naître parmi les homes

Je fais de toi mon essential

Celle que j’aimerais

Plus que personne,

Je fais de nous mon essential

Tu me fais naître parmi les homes

Je fais de toi mon essential

Celle que j’aimerais plus que personne…»*

Ближе к концу Штаты не страшился сделать ошибки, уже смелее ведя свою партнершу, кружась в вальсе. С каждым шагом росла его уверенность в