Год Крысы. Путница - Ольга Громыко

— Ну-у-у, — разочарованно протянул Альк в тон. — Я, конечно, понимаю, что ты уже обрадовалась, что наконец от нас отделалась…

А сам между тем шагнул к девушке, неловко подогнул левую ушибленную ногу, присаживаясь рядом, и привлек Рыску к себе. Крыс тоже ступил передними лапами на ее плечо, пощекотал усами ухо и принялся быстро, словно виновато лизаться.

Еще никогда в жизни Рыска не плакала с таким наслаждением, прежде полагая, что «слезы радости» придумали сказочники для красного словца.

— И-и-извини, — наконец смогла вымолвить она, продолжая судорожно сжимать Алька в объятиях. — Я-а-а знаю, что мужчины женских слез терпеть не могут, просто… не смогла…

Рыска чуть снова не разрыдалась, но саврянин опередил ее невозмутимым:

— Это смотря какие мужчины. Мне, например, все равно. Я и не слушал твое вытье, о своем думал. А тряпки и так мокрые.

— Ну знаешь! — Девушке разом перемкнуло слезы, и она сердито отстранилась. — Я тут тебя ищу, волнуюсь… А ты… Ты… И крысу свою вонючую забирай!!!

Крыс, успевший полностью перебраться к Рыске и пригреться — у саврянина-то плечо голое, а у девушки хоть драный, да воротник, — возмущенно цапнул руку, попытавшуюся содрать его с нагретого местечка. Не до крови, но Рыска все равно с ойканьем ее отдернула.

— И у кого тут скверный характер? — задумчиво поинтересовался Альк. — Ладно я, но животное-то не проведешь!

— Это он от тебя поднабрался!

Саврянин поднялся с еще большим трудом, чем сел, протянул ей руку:

— Ладно, хватит тут зябнуть, пошли к городу. Там твой дружок небось уже обстрадался.

— Вот! — ворчливо упрекнула девушка, вставая и чувствуя, как остатки отчаяния смывает, как та река остров, безграничное счастье. — Он — страдает, а ты только издеваешься!

— Да уж, в его чувствах трудно было усомниться, — согласился Альк. — Когда я уходил, он так орал, что двое держали, пока лекарь резал.

— А что с ним?!

— Вроде жить будет, — пожал плечами Альк, причем сомнение в его голосе относилось не то собственно к жизни вора, не то к ее дальнейшему смыслу.

Рыске снова поплохело — хотя, разумеется, не так, как раньше. К покойникам все-таки не лекарей зовут!

— Пойдем скорее! — заторопилась она, одной рукой стискивая руку саврянина, а второй заботливо придерживая «вонючую крысу»: как-то неустойчиво она сидела, тоже, видно, лапы побаливали.

Альк втайне поморщился (кто б его сейчас поднес!), однако без жалоб подладился к Рыскиному шагу, стараясь хромать как можно незаметнее.

В городе так пахло тиной, будто он провел на речном дне десяток лет, вынырнув и обсохнув сверху только сегодня. Мостовая местами скрывалась под водой, и поди угадай, что там — по щиколотку или с головой ухнешь. Неунывающие мальчишки катались по затопленным улочкам на снятых с петель воротах, отталкиваясь утащенными из дому метлами-ухватами и за монетку перевозя желающих.

В верхней части города было посуше, и туда-то, на рыночную площадь, стаскивали всех раненых, нахлебавшихся воды и мертвых (третьи настроения первым и вторым не поднимали, но выбора не было). Отсюда же их разбирали родственники, и гвалт — крики, рыдания, скрип волокуш и телег, на которых привозили и увозили тела, — не стихал ни на щепку. За происходящим присматривала стража: наместник учел свою ошибку и приказал пресекать ссоры в корне. Но все было тихо. Горе и напророченный гнев Богини сдерживали людей лучше оружия.

Лекарь уже перешел к другим страдальцам, и рядом с накрытым драным одеялом Жаром со стоическим видом сидел… Крысолов. Он благодушно, в своей обычной манере, поприветствовал Рыску кивком, но тут же скривился и схватился за затылок.

— Нога… — страдальчески прошептал вор, когда девушка опустилась на колени возле раненого. — Так… больно…

— Еще бы, — безжалостно поддакнул Альк. — Тебе ж ее отрубили.

— Чего?! — Жар подскочил, будто пчелой в зад укушенный. Рывком откинул одеяло — и с неимоверным облегчением увидел забинтованную до самого паха, но положенной длины ногу. — Уф… ну ты и крыса все-таки!

— Надо ж было тебя как-то взбодрить, — невозмутимо пояснил саврянин.

— Спасибо, дорогой друг, мне уже намного легче! — с чувством сообщил вор, осторожно укладываясь обратно.

— На здоровье, — благодушно откликнулся Альк. — Обращайся еще, если что.

— Бедненький! — Рыска жалостливо погладила Жара по голове. — Еще и какой-то негодяй челюсть тебе подбил, ишь опухла…

Вор метнул на саврянина злобный взгляд, но не сдал.

— А вы что тут делаете? — спросила девушка, стесняясь смотреть на Крысолова, хоть и не она его по голове била.

— Сижу, за другом вашим приглядываю, — предельно честно ответил тот. — А до этого на берегу его нашел и помог сюда добраться. Отплатил, так сказать, добром за зло.

— Чего?! — обиделся вор, снова приподнимаясь. — Да если б не я…

Путник усмехнулся:

— Ладно-ладно, добром за добро.

— Конечно, Жар же у нас самый главный в этой истории, — поддакнул Альк. Вор насторожился, не сомневаясь в подвохе, и не ошибся. — Значит, ему теперь за все и отвечать!

— Что, так и не получилось из вашего ученичка совершенного непобедимого путника? — в свою очередь съязвил Жар, только сейчас заметив крыса. — Разделились?

Путник сокрушенно развел руками:

— С другой стороны, могло быть намного хуже. Теперь, по крайней мере, мы знаем, как можно обратить обряд… Хотя повторить ваш опыт вряд ли удастся. Слишком много условий: нестабильная «свеча» в образе человека, смертельная угроза, самопожертвование, длань Сашия… а может, еще что-то, о чем мы не подозреваем. И, увы, дар при этом утрачивается. — Крысолов сочувственно посмотрел на девушку.

— Ну и отлично! — искренне вырвалось у Рыски. — Все равно он ничего, кроме хлопот и неприятностей, не приносил!

— Тебе — да. А людям… — Путник обвел рукой полузатопленную долину. По ее виду сложно было поверить, что люди в восторге. Слишком высокой ценой далось им примирение. Но иначе она была бы вообще непомерной.

Рыске внезапно подумалось, что саврянину, напротив, не до веселья.

— Альк… — виновато начала она.

— Все в порядке.

— Да нет, я же знаю, как важен был для тебя путничий дар…

— Он и сейчас для меня важен, — согласился белокосый. — Лучше б я умер, чем его потерял.

— Не надо! — испугалась Рыска. Только-только нашла друга, и снова его лишиться, да еще из-за такой глупости!

— И не собираюсь, — фыркнул тот. — Зачем? Я же по-прежнему видун.

— Что?!

— Ну да, — нахально подтвердил саврянин. — С чего мне лишаться дара? Я-то им никого не убивал. Это только ты напортачила.