История - Никита Хониат

*** Вариант: в Адрианополь.

* Вариант: «После клятвенного подтверждения мирных условий царь послал к Иванке одного своего священника со святым и божественным евангелием — пригласить его к себе как будто за тем, чтобы благословить к выходу в замужество за него свою внучку, и, когда Иванко прибыл, задержал его и заключил под стражу». Вариант основан на совершенно неуместной замене слова πρεσβυτέρ словом ερέ. Затем ясный смысл других слов подлинника в нем, очевидно, извращен произвольным перетолкованием.

** О статуях в ипподроме см. Дюканжа Const. Christ. lib. 2, pag. 87.

*** Вариант: Прекраснейшее произведение Лизиппа.

4* Вариант: Некоторые лавочники, держа при своих лавках в клетках птиц, способных говорить по-человечески, выучили их произносить слова: «Справедливости, граждане»!

* Левун, Леон, или Лев II, был владетель армянского царства в Киликии. Вследствие своих сношений с папой Целестином III и императором Генрихом VI он получил королевский венец, который был прислан ему папой с кардиналом Конрадом, архиепископом Майнцким. Коронация торжественно совершена была кардиналом в Тарсе, 6 января 1198 года.

** Вариант: купец.

* Претор города Константинополя имел обязанности, соответствующие нынешней должности обер-полицмейстера. Управление его называлось преториею (полициею), а находящаяся при нем тюрьма преторианскою.

** Древнее название нынешнего Скутари, константинопольского предместья, находящегося на азиатской стороне пролива.

*** Генерал-губернатор.

4* Об этой тюрьме и о причине названия ее медной автор говорил выше, — см. Царствов. Исаака Ангела, кн. 3, по нашему переводу том 2, стр. 121.

* Вариант: «послал его в так называемое Черное море, по-видимому, для поисков за грузом одного корабля, шедшего из Тана к Константинополю и потерпевшего крушение около Керасуни».

** Вариант: «обращались с мольбою и к патриарху, и к монашествующему духовенству»...

*** Вес и монета, равняющаяся ста драхмам, что составляет около 28 лотов. Десять мин серебра равняются одной мине золота; шестьдесят мин составляют один талант.

* О шайке хасисийцев автор говорил выше, — в Царствовании Исаака Ангела, кн. 2, — по нашему переводу том 2, стр. 53 и 54.

** Вариант на слова: Если что было… управлять делами. «Если римская империя имела несчастие видеть упадок и изнеможение своего могущества, опустошение своих городов и областей, а наконец и совершенное свое падение, то всему этому виною цари из ангеловской отрасли рода Комниных. Поступая не надлежащим образом с дружественными народами, они становились губителями своего отечества, при всем том, что имели полную возможность действовать, не унижая царского сана, и в то же время в делах внутреннего государственного управления показывали себя людьми неспособными, слабыми и неблагонамеренными».

*** Вариант: «мимо Никомидийского залива».

4* Т.е. во влахернский дворец, свое обыкновенное местопребывание.

5* Вариант на слова: по неволе провел... с раннего утра. «Провел не по своему желанию, но в надежде дождаться счастливого часа. Наконец, когда пятница прошла, астрологи решили, что утром в субботу можно переехать из одного дворца в другой».

6* Вариант: «В той комнате, где находилась царская спальня, вдруг открылась бездна, в которую упал и провалился пол комнаты».

* То есть сербский.

** Неверный перевод этого места послужил для Лебо источником нелепой истории. Отнесши слова: «Это был тривалльский князь, но, не долго правив после того своим народом, он... посвятил себя монашеской жизни», — не к лицу Неемана, как ближайшему, на которое указывает слово «это» (οτος), а к лицу Стефана, переводчик, которому следовал Лебо, поставил себя в необходимость продолжать потом перевод следующим образом, с добавлением из собственного воображения тех слов, которые мы обозначим курсивом. Именно переводчик продолжал так: «сын его (т.е. Стефана quasi первого), по имени также (eodem nomine) Стефан, долгое время держал Евдокию в чести... и прижил от нее детей. Таким образом переводчик создал, кроме одного действительного князя Стефана, еще другого князя Стефана, никогда не существовавшего, и дал Лебо повод всю историю представить в таком виде, «будто бы Евдокия, быв выдана за Стефана первого, постригшегося в монахи, и овдовев, по смерти его вышла замуж за Стефана второго, сына Стефана первого, — следовательно (!), за своего пасынка, который, само собою разумеется (!), был страстно влюблен в свою прекрасную мачеху, без сомнения (!), разделявшую его страсть и за это, по судьбам провидения, дожившую до своего беспримерного позора, так как браки по страсти непрочны». (Lebeau, 1. XCIII, сh. XXXIV). Округлив так поэтично и назидательно никогда не существовавшую историю, Лебо изумился ее безнравственности и указал на нее, как на образчик невежества и варварства сербского народа того времени. Но, оставляя в стороне то обстоятельство, что подобного рода брак мачехи с пасынком, по законам греческой церкви, был невозможен для Евдокии, — допуская также, что Никита Хониат, так горячо осуждавший брак двоюродных и между тем в настоящей истории Евдокии не заметивший никакого нарушения церковных канонов, остался к нему равнодушен странным образом, мы не можем не указать в опровержение всей этой выдумки на продолжение текста истории Никиты Хониата. Рассказав, что против намерения Стефана (quasi второго) опозорить свою супругу сильно восставал родной брат его Волк, Никита Хониат продолжает: «потом названные нами сыновья Неемана, забыв братскую любовь, поссорились и сами между собою»... Итак, очевидно, что Стефан, опозоривший Евдокию, был сын Неемана, а не внук, что вообще за одним только Стефаном, сыном Неемана, и была Евдокия в замужестве, который был прежде только сыном сербского князя, а потом сам сделался сербским князем! Что же делают против такой очевидности латинский переводчик и латинский историк? — Первый, не осмеливаясь заменить в тексте слово сыновья следующим для связи его перевода словом внуки, ограничился выражением своего недоумения в замечании, робко написав: «Как же так сыновья? Неужели сыновья?» А второй рассек гордиев узел, употребив вместо слов «названные нами сыновья Неемана», общее выражение: названные нами сербские князья. Поучительный пример уважать букву текста! Лебо ссылается еще на авторитет Дюканжа, — см. Famil. byz., dalmat. etc., edit. paris. pag. 286 et 287, — edit. Venet. pag. 229. Пределы замечания не дозволяют нам входить в разбор указаний этого почтенного ученого, тем более что нам не сподручны некоторые источники, бывшие в его руках; однако должно сказать, во-первых, что Дюканж сам многого не решает окончательно в этой истории и передает ее под сомнением, указывая на существование другого мнения, хотя также не состоятельного, и нашего Стефана quasi первого называя по другим источникам Симеоном, а во-вторых, что и он собственно в истории о браке Евдокии, впоследствии еще два раза выходившей замуж, основывается также только на неверном переводе настоящего места нашего автора.

*** То есть кроме пьянства укоряла в равнодушии к себе и непозволительных связях с другими женщинами.

* Вариант: в великую субботу.

** Т.е. около 200 фунтов золота.

*** Темпейская долина находится в Фессалии между горами Олимпом и Оссою.

4* Вариант: «Третьею бедою государя была подагра».

* Вариант: «Ионополиту».

** Вариант: «и заключил мир с валахами».

*** Перифраз и объяснение названия той же самой местности, которую выше автор назвал Диплокионом.

* См. Царств. Мануила, кн. 5, § 9, — по нашему переводу том 1, стр. 222—223.

** Особенное название известных мореходных судов, по всей вероятности соответствующее быстроте их хода, потому что слово дромон по переводу значит «бегун».

*** Т.е. военных, называемых долгими по форме своей постройки.

4* Т.е. галер или купеческих кораблей, которые служили для перевоза грузов и назывались так равным образом по своей наружности. Этого рода корабли играли весьма значительную роль в морских битвах того времени.

* Нынешний город Зара, лежащий на восточном берегу Адриатического моря.

** В одном из манускриптов подлинника здесь прибавлено еще следующее замечание: «Когда ему говорили, что надобно заготовить оружие, корабли и военные припасы для лагеря, чтобы иметь все в готовности, оказывалось, что ему говорили, как глухому: он не спорил против этого, но сидел и посмеивался».

*** Главный начальник морского ведомства.

4* Нынешний Диррахий, или Дураццо.

5* Автор применяет пословицу: piscator ictus sapit, — σπαλιες πληγες κομίζεται νοΰν.