1812. Фатальный марш на Москву - Адам Замойский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
100
М. И. Кутузов в своем донесении императору Александру I от 25 августа (6 сентября) 1812 г. пишет, что русские захватили в Шевардинском бою восемь пушек, однако забрали с собой только пять из них, а прочие три, «совершенно подбитые», оставили на месте. Согласно наградным документам и воспоминаниям офицера Малороссийского кирасирского полка И. Р. Дрейлинга, указанный полк атаковал при Шевардине батарею из восьми орудий и взял ее, но увез в качестве трофеев лишь четыре пушки, тогда как четыре других «были сбиты с лафетов и оставлены на месте». Кроме того, наградные материалы свидетельствуют о захвате еще двух французских орудий Черниговским драгунским полком (неизвестно, впрочем, удалось ли драгунам вывезти эти трофеи с поля сражения). – Прим. ред.
101
конкретно – 4-й и 5-й пехотных дивизий генералов Ж.-М. Дессе и Ж.-Д. Компана. – Прим. ред.
102
На самом деле 2 сентября 1812 г. Императорская гвардия насчитывала 18862 чел. при 109 орудиях, причем из ее состава в Бородинском сражении участвовали все роты гвардейского артиллерийского резерва (1184 чел. и 37 орудий), а также Висленский легион генерала М.-М. Клапареда с приданной ему артиллерией (2862 чел. и 12 орудий). За вычетом этих сил в гвардии оставались незадействованными 14816 чел. – Прим. ред.
103
На самом деле с русской стороны в Бородинском сражении участвовали не 640 орудий, а 624, поскольку 12 орудий 43-й легкой роты были оставлены в Можайске, а 6 орудий 4-й легкой роты находились в резервном корпусе Эртеля под Мозырем. Наполеон при своих войсках, собранных 2 сентября 1812 г. в районе Гжатска, имел 563 орудия (без учета двух пушек полковой артиллерийской роты 2-го баденского линейного полка, состоявшей вместе с его 1-м батальоном при императорской Главной квартире), однако 6 сентября к армии императора присоединились вместе с 4-м кавалерийским корпусом 24 орудия конной артиллерии, что довело общее количество орудий до 587 (или до 589, если добавить к ним 2 баденских). Сколько из них реально присутствовало 7 сентября на Бородинском поле, сказать трудно, так как несколько орудий были утрачены 5-го числа в Шевардинском бою (впрочем, их потерю французы могли восполнить засчет трофейных русских пушек). – Прим. ред.
104
Автор явно преувеличивает долю батальонных (или полковых) пушек: согласно ведомости от 2 сентября, их насчитывалось всего 112 (или 114 с учетом двух баденских пушек), тогда как в полевой артиллерии тогда числилось 451 орудие. Таким образом, легкие батальонные пушки составляли в то время примерно одну пятую часть от общего количества, или 20,17 %. С прибытием накануне битвы 24 орудий 4-го кавалерийского корпуса число полевых пушек и гаубиц выросло до 475 единиц, а доля полковой артиллерии сократилась до 19,35 %. – Прим. ред.
105
Шарль-Никола Фавье, адъютант маршала Мармона, тогда еще носил эполеты капитана; раненый в Бородинском сражении, он был произведен 15 октября 1812 г. в эскадронные начальники, а до звания аджюдан-коммандана (полковника штаба) дослужился только 19 сентября 1813 г. – Прим. ред.
106
Линзинген служил во 2-м батальоне вестфальской легкой пехоты. – Прим. ред.
107
Утверждение автора относительно почти тысячи орудий, стрелявших с обеих сторон уже с начала битвы, представляется преувеличением, поскольку французы не могли сразу развернуть на огневых позициях все 475 имевшихся у них полевых пушек и гаубиц. Легкие полковые пушки, способные эффективно поражать противника лишь на близких дистанциях (в пределах 250 шагов), не годились для дальнего обстрела. К тому же некоторые роты французской гвардейской артиллерии оставались в резерве до конца битвы и вообще не участвовали в канонаде. Что касается русских, то они тоже не имели возможности сразу выставить все свои орудия и, как известно, долго сохраняли в бездействии сильный артиллерийский резерв (примерно треть от общего количества стволов). Вероятно, в первые утренние часы 7 сентября огонь с обеих сторон вело не более 500 орудий. – Прим. ред.
108
В действительности объектом русской контратаки являлся только один полк французской пехоты – 106-й линейный из 13-й пехотной дивизии Дельзона, да и то не весь, а лишь та его часть, которая после занятия Бородина в запальчивости проскочила по мосту на правый, южный берег Колочи (этот мост, находившийся вблизи села, был затем разобран матросами русского Гвардейского экипажа). Другие пехотные соединения, состоявшие под командованием Евгения Богарне (14-я дивизия генерала Ж.-Б. Бруссье и Итальянская Королевская гвардия генерала Т. Лекки), в этом эпизоде никакого участия не принимали. Они перешли реку позже, когда саперы 4-го армейского корпуса соорудили выше по течению Колочи четыре моста для их переправы. – Прим. ред.
109
Очевидно, в число этих потерь, подсчитанных сразу после сражения, входили рассеявшиеся и разбежавшиеся нижние чины, многие из которых вернулись в строй в последующие дни. Согласно ведомости, составленной позднее, в битве 7 сентября 1812 г. Сводная гренадерская дивизия 2-й Западной армии потеряла 2500 нижних чинов (526 убитых, 1224 раненых и 750 пропавших без вести). – Прим. ред.
110
Автор придерживается традиционной русской версии боя за флеши, согласно которой эти укрепления подвергались со стороны наполеоновских войск восьми атакам. Ряд современных российских историков (В. Н. Земцов, А. И. Попов и др.) с опорой на многочисленные источники, прежде всего французские и немецкие, опровергают такой ход событий. Они отмечают, что фактически русским только один раз удалось отбить у французов южную флешь, причем это сделали не пехотинцы, а кавалеристы из 2-й кирасирской дивизии, которые заскакали на укрепление, преследуя легкую кавалерию корпуса Нея (этих русских кирасир вскоре выбили оттуда вюртембергцы из сводного полка 25-й пехотной дивизии, занявшие флешь и сохранившие ее под своим контролем). Северную и центральную флеши атаковала и брала штурмом не 10-я пехотная дивизия генерала барона Ф.-Р. Ледрю дез Эссара, действовавшая в районе южной флеши, а 11-я пехотная дивизия генерала барона Ж.-Н. Разу, части которой два раза теряли захваченные ими укрепления, но в итоге окончательно овладели ими в 11-м часу утра. В целом же можно говорить о четырех больших атаках наполеоновских войск на флеши и о нескольких русских контратаках, три из которых привели к временному отбитию укреплений. – Прим. ред.
111
Ранее автор утверждал, что Семеновское разрушили сами русские, и это правда, поскольку все его избы, кроме одной, были действительно разобраны еще до сражения (от них остались одни фундаменты). – Прим. ред.
112
его захватила свежая 2-я пехотная дивизия генерала графа Л. Фриана из корпуса Даву, которая ранее находилась в резерве и не принимала участия в борьбе за флеши. – Прим. ред.
113
Здесь автор снова повторяет старую версию хронологии Бородинского сражения, созданную русскими военными историками еще в первой четверти девятнадцатого века. В действительности они выдавали за первую атаку батареи Раевского простое продвижение дивизии Бруссье от мостов через Колочу в сторону батареи Раевского, остановленное артиллерийским огнем с центрального укрепления. Это нельзя назвать даже попыткой штурма, и на самом деле первой атакой на батарею Раевского стала та, которую в 9 часов утра предприняли пять батальонов 30-го линейного полка из 1-й пехотной дивизии генерала графа Ш.-А.-Л.-А. Морана. – Прим. ред.
114
бригадный генерал Ж.-Б.-Л.-Ж. Бонами возглавлял в дивизии Морана 3-ю бригаду, которую составлял один 30-й линейный полк под командой полковника барона Ш.-Ж. Бюке. – Прим. ред.
115
имеется в виду pas de charge — шаг в ускоренном темпе, применяемый французской пехотой при атаках. – Прим. ред.
116
он поранился о штык солдатского ружья, лежавшего в телеге. – Прим. ред.
117
на самом деле генерал-майор артиллерии граф А. И. Кутайсов погиб в ходе контратаки, организованной русскими, чтобы отбить батарею Раевского. – Прим. ред.
118
по показанию Левенштерна, он лично повел в контратаку один из батальонов Томского пехотного полка, тогда как с Ермоловым контратаковал 3-й батальон Уфимского пехотного полка (оба батальона принадлежали к 24-й пехотной дивизии 6-го корпуса Дохтурова); кроме того, в контратаке участвовали 6 батальонов егерей (18-й, 19-й и 40-й егерские полки), а также 8 батальонов «тяжелой пехоты» из состава 12-й и 26-й пехотных дивизий 7-го корпуса Раевского. – Прим. ред.
