Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - Коллектив авторов

Пачоли конца XV века. Однако опыт работы в Банке Франции, где Ламанский усвоил четкость такой системы, позволил именовать ее «французской». Этот опыт, по его признанию, был использован «для создания целой школы банковских бухгалтеров в России».

Ламанский сформулировал концепцию кредитования Государственным банком акционерных коммерческих банков: выдаваемые кредиты не служат расширению операций, а идут на формирование резервного фонда, который расходуется на покрытие возможных убытков. Этим достигается большая устойчивость банков. Таким образом, государственный кредит – это «временный и запасный ресурс, открытый… на случай нужды и к которому обращаться следует только в исключительных случаях, в особенности при внезапном значительном востребовании вкладов и текущих счетов».

Деятельность комитета протекала неравномерно, и после активного начала наступило некоторое затишье – до тех пор, пока им вновь не занялся банкир и чиновник, общественный деятель, трудолюбивый и очень напористый человек Е.И. Ламанский. К тому времени он занимал кресло председателя Совета Волжско-Камского коммерческого банка, и в начале 1895 года, по инициативе чиновника особых поручений при министре финансов А.К. Голубева, взялся за возрождение Комитета. Ламанский обратился с циркулярным письмом к правлениям акционерных коммерческих банков, предложив принять участие в финансировании деятельности канцелярии комитета. Большинство банков откликнулись на призыв. Благодаря их финансовой поддержке возобновилась издательская деятельность комитета. Ближайшее руководство деятельностью канцелярии взял на себя Евгений Иванович, и с 1895 года в свет выходили сводные ежемесячные балансы акционерных коммерческих банков и балансы обществ взаимного кредита. Начиная с 1896 года комитет стал издавать справочную книгу «Русские банки»; она имела большой успех и быстро раскупалась. Кроме того, был издан обширный труд «Статистика краткосрочного кредита», посвященный операциям акционерных банков коммерческого кредита в 1894–1895 годах. Комитет сделался издательским центром акционерных коммерческих банков обширной Российской империи. Е.И. Ламанский оставался его председателем до 1902 года – года своей кончины.

С выходом в отставку в 1882 году он не занимал крупных государственных постов. Правда, сосредоточившись на деятельности в комитете и Волжско-Камском коммерческом банке, этот энергичный человек находил время и для других организаций. Участвовал в работе Петербургской городской думы и Петергофского уездного земства; три года был председателем III отделения Вольного экономического общества. Е.И. Ламанского нередко приглашали читать лекции – в научных кругах его знали не только как экономиста, но и как географа. В 1880-х годах он занимался вопросами банковской системы, денежного обращения и кредита в Италии, а также собирал материалы по истории, культуре и экономике Индии.

В глазах крупных чиновников он потерял прежнее влияние – некоторые бывшие знакомые отошли от него. Граф Н.П. Игнатьев, посещавший известные в свое время в Петербурге «экономические обеды», где дискутировались различные экономические и политические проблемы, выступил одним из инициаторов его отставки. Ф.Г. Тернер, занимавший высокие посты в Министерстве финансов, проявлял высокомерие. Худшая черта чиновничьего Петербурга: человека забывали после его ухода с должности. Тем не менее фигура Е.И. Ламанского оставалась в поле зрения известных деятелей. В частности государственный секретарь А.А. Половцов одно время считал возможным привлечь его к работе Государственного совета. Однако резкие высказывания против министра финансов Н.Х. Бунге и проводимой им денежно-кредитной политики заставили чиновника быть более осторожным в этом вопросе.

Дружеские отношения между Е.И. Ламанским и Н.Х. Бунге испортились в результате ревностного отношения Ламанского к своему бывшему подчиненному, которого в 1862 году именно по его рекомендации назначили управляющим Киевской конторой Государственного банка. Евгений Иванович болезненно воспринимал повышение Бунге до министра финансов и в то же время свою отставку. В декабре 1885 года, когда над Бунге «сгущались тучи», в качестве его возможных преемников звучали фамилии А.А. Абазы, Д.М. Сольского, М.Н. Островского – и Е.И. Ламанского. Однако и на этот раз фортуна обошла стороной бывшего управляющего: кресло министра финансов в 1887 году занял И.А. Вышнеградский, которого считали креатурой консервативных кругов.

Академик В.П. Безобразов (как и Е.И. Ламанский, выпускник Царскосельского лицея) был одним из немногих, кто сохранил с Евгением Ивановичем дружественные отношения. Хотя и склонный говорить о злоупотреблениях Е.И. Ламанского, он возмущался двуличием вчерашних коллег. Когда в апреле 1887 года избирали председателя «экономических обедов», большинство приглашенных крупных чиновников и экономистов проголосовали против кандидатуры Евгения Ивановича. Как вспоминал В.П. Безобразов, бывший управляющий «с удивительным смирением всему подчинился».

Управляющий Государственным банком очень болезненно переживал свою отставку с этого поста. И в отчаянии подал просьбу о полной отставке с государственной службы, отказавшись от получения причитавшейся ему пенсии. Он говорил А.А. Половцову: «При учреждении Государственного банка мне дали 15 миллионов, и в течение двадцати лет я давал правительству ежегодно 8 миллионов прибыли; что касается до денег, розданных мной в займы, то, во-первых, еще ни одна копейка не пропала, а во-вторых, я исполнял определительно выраженное мне Рейтерном и самим государем желание, чтобы война (имеется в виду Русско-турецкая война 1877–1878 годов. – А.Б.) прошла без внутренних финансовых потрясений, без банкротств, как это и делалось».

Оставаясь в стороне от управления, Е.И. Ламанский живо интересовался банковской политикой Министерства финансов и взглядами на решение макроэкономических задач. Он болезненно воспринимал отход от принципов автономии главного банка империи и его коммерческого характера. И поэтому положительно отзывался о деятельности М.Х. Рейтерна, критикуя при этом политику Н.Х. Бунге, который, по мнению Ламанского, превратил Государственный банк в подчиненное Казначейству учреждение: «банк сделался оброчной статьей в государственном бюджете». Нарекания финансиста вызывали такие действия министерства, как задержка распределения прибыли и ее зачисление в ресурс Казначейства, «устранение банка от возложенных на него ликвидационных операций» (по ликвидации долгов дореформенных казенных банков. – А.Б.). Это способствовало «вторжению государства в область частных коммерческих интересов» и замещению основных функций банка, призванного поддерживать в стране «как самостоятельное развитие торговли и промышленности, так и прочный государственный кредит, основанный на собственных силах народа». Ламанский полагал, что сформулированные им в конце 1850-х – начале 1860-х годов принципы устройства Государственного банка совершенны, и никогда не подвергал их сомнению. А их нереализованность считал лишь следствием ряда причин, в частности сопротивления представителей высшего слоя бюрократии, слабо подготовленной к пониманию его идей.

Осторожно Ламанский относился и к новациям нового министра финансов И.А. Вышнеградского. В феврале 1888 года глава финансового ведомства представил в Государственный совет законопроект о допущении «при обязательном и неразменном обращении кредитных билетов сделок, в виде исключения, на золотую валюту». Правда, проект был взят обратно для предварительного обсуждения с представителями от биржевого комитета в специально созданной комиссии, которая заседала в марте 1888 года. Реакция бывшего управляющего Государственным банком проявилась очень скоро: 19 марта того же года он опубликовал статью «Сделки на золотую валюту как средство к улучшению бумажно-денежного обращения». «Что