Солдат, не спрашивай - Гордон Диксон

— Главное — получить результат. Пойду к Яну, попрошу другой работы.

— Еще раз спасибо, — снова повторил он, и столько искреннего облегчения послышалось в этих простых словах благодарности, и такое неожиданно сильное ответное чувство всколыхнулось в моей душе, что не нашел я ответа, а лишь молча помахал ему рукой.

После долгих блужданий по коридорам кабинет Яна я все-таки нашел, но вот хозяина в нем не оказалось. Не зная, что делать, какое-то время я стоял в раздумье, пока не пришла в голову здравая мысль: Падма, Кенси или Аманда наверняка работают у себя, и они-то уж точно знают, куда исчез командир.

Снова отправился на поиски, и на этот раз мне повезло: за заваленным топографическими картами столом я нашел Кенси.

— Ян? — рассеянно переспросил он. — Нет, не знаю. Наверное, скоро вернется… Да, сегодня ночью мне потребуется твоя помощь. Нужно заминировать горный склон. Это сделают люди Мигеля, но, чтобы они могли работать спокойно, придется нам с тобой немного прогуляться. Если понадобится, «очистим» склон от возможных наблюдателей. Потом, где-то до рассвета, пойдем к лагерю и на месте, хотя бы приблизительно, определим, сколько их там, чем вооружены и так далее…

— Вот и отлично. Я выспался на сто ночей вперед и теперь готов к любому заданию.

— А что касается Яна, попробуй спросить у экзота или Аманды.

— Спасибо, так и сделаю.

Через две двери от кабинета Кенси, в большом зале, за длинным столом с распечатками каких-то текстов и мерцающим экраном монитора, я нашел тех, кого искал. Стоило мне приоткрыть дверь, как две пары глаз уставились на непрошеного гостя; и если в глазах Падмы застыл вопрос, то Аманда просто скользнула по мне взглядом, в котором читалось явное нежелание отвлекаться от поглотившего ее без остатка, крайне важного, не терпящего отлагательства дела.

— Один вопрос… — нерешительно начал я.

— Я сейчас выйду, — ответил Падма и, уже обращаясь к Аманде, добавил: — Продолжай.

Аманда без лишних слов снова занялась глубокомысленным созерцанием мигающего экрана, а Падма поднялся со своего места, вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.

— Я ищу Яна.

— Совершенно не представляю, где он может быть, — пожал плечами Падма. — Где-то вокруг Гебель-Нахара… следовательно, везде.

— Та-ак, значит, не здесь, — протянул я и, кивком головы показывая на закрытую дверь, спросил: — Не получается у Аманды с решением?

— Совсем не обязательно так думать, — улыбнулся он и обвел взглядом комнату с окном во всю стену и рядом тяжелых кресел — неизменными атрибутами всех кабинетов Гебель-Нахара.

— Почему бы нам не присесть… Если Ян будет возвращаться к себе, он непременно пройдет мимо нас, а если появится на террасе, мы увидим его в окне…

— Пожалуй, будет не совсем правильно говорить, что Аманда занята поиском юридических аспектов решения вставших перед нами проблем, — начал Падма, стоило каждому из нас занять свое кресло. — Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

— К сожалению, о ее работе я имею весьма и весьма смутное представление. Знаю лишь, что ее специальность появилась, когда при заключении контрактов дорсайцы все чаще стали сталкиваться с тем, что договаривающаяся сторона в одни и те же слова вкладывает полностью противоположный смысл или, в отличие от нас, имеет совершенно иное представление о долге и чести.

— Я знаю, — улыбнулся Падма.

— Извините, я, кажется, увлекся.

— Как посланнику мне часто приходится сталкиваться с проблемами, над разрешением которых сейчас бьется Аманда. Я живу среди людей, не принадлежащих к мирам экзотов, и моя задача заключается в точном определении, как эти люди понимают нас и как, в свою очередь, мы понимаем их. Вот почему я имею смелость утверждать, что многие из проблем нельзя рассматривать только с точки зрения юридической законности.

— Например? — спросил я, чувствуя неожиданный прилив интереса.

— Пожалуй, ты сможешь яснее представить закономерность причин и следствий, если я скажу, что Аманда ищет ответы в социальной области.

— Юридическая, социальная — это все понятно. Не далее как сегодня утром Ян говорил, что решение, безусловно, есть, но найти его за столь короткое время — вот в чем задача… Значит, если я его правильно понял — даже такой клубок противоречий можно будет распутать и найти правильное решение?

— Всегда можно, и даже не одно, — ответил мне Падма. — Но проблема заключается в том, чтобы найти решение, которое предпочтете или, скажем так, примете вы. Социальные конфликты создаются человеком, а значит, при определенном воздействии человеком же могут быть и предотвращены. Но стоит событию свершиться, тогда, увы, оно становится достоянием истории. — Падма улыбнулся, — А историю, как известно, мы изменить не в силах. Изменение ожидаемого события предполагает выделение основных, вовлеченных в это событие сил и приложение определенных усилий для развития их в нужном тебе направлении. А для того чтобы выявить эти силы, найти способ воздействия и точку его приложения — требуется время.

— А у нас этого времени как раз и нет.

Улыбка медленно сползла с губ Падмы.

— Да, у вас этого времени… действительно нет.

Я внимательно вгляделся в лицо Падмы.

— В таком случае, не пора ли вам самому подумать, что настало время покинуть Гебель-Нахар? Думаю, не ошибусь, если скажу: едва нахарцы ворвутся сюда, они будут убивать, не разбираясь, кто перед ними. Или ваша ценность для Мары настолько мала, что вы предпочтете покончить счеты с жизнью под ножами опьяненной кровью солдатни?

— Хотелось бы думать, что я действительно такая важная персона, — сказал Падма. — Но видишь ли, возникшие здесь проблемы, по нашему мнению, вышли за рамки местного, я бы сказал — планетарного — явления. Онтогенетики в своих разработках выявили ряд личностей, которые в определенных обстоятельствах потенциально могут оказать влияние на ход исторического развития. Конечно, тут возможны ошибки, причем весьма существенные, но мы считаем, что в любом случае ценность информации, полученной при непосредственном общении с такими людьми, достаточно велика, и это заставляет отбросить все прочие соображения.

— Влияющие на ход истории? Вы говорите об Уильяме? Кто может быть еще — ведь не Конде? Или кто-нибудь из лагеря революционеров?

Падма покачал головой.

— Если объявить, что вот такие-то индивидуумы способны влиять на ход исторических процессов, мы добьемся лишь того, что посеем предрассудки в окружающей их социальной среде и внесем полнейшую неразбериху в собственные выводы, так как наша наука далеко не бесспорна и зачастую приводит к ошибочным заключениям.

— Подождите, подождите, так просто я теперь от вас не отстану. То, что вы находитесь здесь, должно означать, что исследуемый вами индивидуум тоже находится в Гебель-Нахаре. Вряд ли это Конде. Как бы ни сложились обстоятельства, дни его уже сочтены. Значит, остаемся мы. Если бы не странное желание поглубже зарыть свои способности, Мигель мог бы стать вполне достойной кандидатурой. Я — не из тех, кто переписывает историю заново. Значит, остается Аманда? Кенси? Ян?

Грустно смотрел на меня Падма.

— Все вы способны влиять на ход событий, но кто больше, а кто меньше — я не скажу, потому что и сам не знаю. Онтогенетика — наука не точная. Ну а на вопрос — за кем наблюдаю, отвечу: за всеми.

Мягким, деликатным тоном произнесены были эти слова, но чувствовалась в них такая непреклонная твердость, что продолжать далее расспросы не имело смысла. Я выглянул в окно: Ян до сих пор не появился.

— Тогда, может быть, поясните, как Аманда или вы ищете решения? — спросил я.

— Мы уже говорили, что главное — добраться до первооснов вовлеченных и действующих в конфликте сил…

— Это ранчеры и Уильям?

Падма кивнул, соглашаясь.

— Но на первое место как основную движущую силу я бы поставил Уильяма. Чтобы добиться желаемого результата, или он, или кто-то другой, управляя действиями отдельных индивидуумов, должны создать соответствующую их целям причинно-следственную структуру. В нашем случае, чтобы добиться обратного результата и взять под собственный контроль уже приведенные в действие силы, необходимо найти уязвимое звено этой структуры и путем воздействия на тех же индивидуумов приложить в эти точки силы противодействия.

— И Аманда пока не в состоянии найти эти точки?

— Уже нашла, причем не одну. — Падма нахмурился, но в глазах его запрыгали веселые искорки. — Я готов рассказать все добровольно, так что не стоит терзать меня как бы случайными вопросами.

— Извините, — смутился я.

— Ничего, ничего. Итак, я остановился на том, что Аманда нашла несколько уязвимых точек. Но если Гебель-Нахар будет атакован завтра, за оставшееся время воздействие ни на одну из них не даст желаемого результата.