Геральт (сборник) - Анджей Сапковский

Трисс дернулась во сне, сбросила компресс и что-то еле слышно пробормотала. Потребовала от какого-то Кевина, чтобы тот не давал воли рукам, и тут же отметила, что от Предназначения не уйдешь. Наконец, заявив, что все, ну абсолютно все вокруг являются в определенной степени мутантами, спокойно уснула.

Цири тоже почувствовала сонливость, но ее привел в себя громкий хохот Ярпена, который, как оказалось, напоминал Геральту о былых приключениях. Речь шла об охоте на золотого дракона, который, вместо того чтобы позволить себя прикончить, взял да пересчитал охотникам кости, а сапожника по имени Козоед попросту съел. Цири стала прислушиваться с большим интересом.

Геральт спросил о судьбах рубайл, но Ярпен ничего не знал о них. В свою очередь Ярпен поинтересовался женщиной по имени Йеннифэр, а Геральт почему-то сделался удивительно немногословным. Краснолюд хлебнул пива и принялся сетовать на то, что упомянутая Йеннифэр все еще обижается на него, хоть с тех пор минул уже не один годок.

– Я столкнулся с ней на ярмарке в Горс Велене, – повествовал он. – Едва увидев меня, она фыркнула навроде кошки и самыми что ни на есть ужасными словами отозвалась о моей покойной матушке. Я удрал со всей доступной мне скоростью, а она крикнула вослед, что когда-нито еще достанет меня и уж тогда-то у меня из задницы трава вырастет.

Цири захихикала, представив себе Ярпена с травой, торчащей из штанов. Геральт буркнул что-то о женщинах и их неуравновешенных характерах, а краснолюд счел это чересчур мягким определением бабской зловредности, жестокости и мстительности.

Ведьмак темы не поддержал, и Цири опять задремала.

На этот раз ее разбудили возбужденные голоса. Точнее, слова Ярпена, который кричал:

– Именно так! И не иначе! Я так решил!

– Тише, – спокойно сказал ведьмак. – На телеге больная женщина. Пойми же, я не критикую ни твоих решений, ни постановлений…

– Еще бы, – язвительно прервал краснолюд. – Ты всего лишь многозначительно ухмыляешься.

– Ярпен, я тебя по-дружески предупреждаю. Тех, что сидят верхом на заборе, ненавидят обе стороны. В лучшем случае относятся к ним с недоверием.

– Я не сижу верхом. Я четко держусь одной стороны…

– Для этой стороны ты на веки вечные был и останешься краснолюдом. Чужаком. А для противоположной…

Он замолчал.

– Ну! – буркнул Ярпен, отворачиваясь. – Ну давай, чего ждешь? Скажи, что я предатель и пес на поводке у человеков, готовый за горсть серебра и миску отвратной жратвы броситься на побратимов, которые восстали против вас и бьются за свободу. Ну давай, давай, выблюй это из себя. Не терплю недомолвок.

– Нет, Ярпен, – тихо сказал Геральт. – Ничего я выблевывать не собираюсь.

– Ах не собираешься. – Краснолюд хлестнул лошадей. – Тебе не хочется? Ты предпочитаешь глядеть и ухмыляться? Мне ты не скажешь ни слова, да? Но Венцку мог? «Прошу не рассчитывать на мой меч». Ах как возвышенно, благородно, по-рыцарски! Иди ты к псу под хвост со своим благородством! И затраханной гордостью!

– Я просто-напросто хочу быть честным. Не хочу впутываться в этот конфликт. Хочу сохранить нейтралитет.

– Не выйдет! – рявкнул Ярпен. – Нейтралитет сохранить не удастся, понимаешь? Нет, ничего ты не понимаешь. Слушай, мотай с моей телеги и садись на коня. Прочь с глаз моих, зануда нейтральная. Ты действуешь мне на нервы.

Геральт отвернулся. Цири затаила дыхание. Но ведьмак не произнес ни слова. Просто спрыгнул с телеги, быстро, мягко, ловко. Ярпен переждал, пока тот отвяжет Плотву, и снова хлестнул лошадей, бормоча себе в бороду какие-то непонятные, но исключительно ярко звучащие слова.

Цири поднялась, чтобы тоже спрыгнуть и отыскать свою Каштанку. Краснолюд повернулся, окинул ее неприязненным взглядом.

– С тобой тоже одна мука, коза, – зло фыркнул он. – Больно нужны нам тут бабы и девчонки, черт побери, отлить с козел не могу, всякий раз приходится останавливать лошадей и лезть в кусты!

Цири уперлась кулачками в бока, тряхнула пепельной челкой и задрала нос.

– Да? – пустила она петуха. – Пива надо меньше пить, господин Зигрин, так реже хотеться будет.

– Тебе-то что до моего пива, сопливка!

– Не верещите! Трисс только что уснула!

– Моя телега! Буду верещать, ежели мне так желается!

– Бревно!

– Чего-чего? Ах ты, коза бесстыжая!

– Бревно! Бревно!!!

– Я те щас покажу бревно… О дьявол! Тпррр! Бревно!!!

Краснолюд сильно откинулся назад, натянул вожжи в последний момент, когда лошади уже собирались переступить через перекрывающий дорогу ствол сосны. Ярпен привстал на козлах, кроя по-человечьи и краснолюдски, свистя и рыча, остановил упряжку. Краснолюды и люди, соскочив с телег, подбежали, помогли отвести лошадей на свободную дорогу.

– Задремал никак, Ярпен? – буркнул, подходя, Паулье Дальберг. – Черт, если б наехал, ось бы полетела, колеса к черту. Что ты, мать твою…

– Мотай отседова, Паулье! – рявкнул Ярпен Зигрин и зло хлестнул вожжами по конским крупам.

– Счастливец, – сладенько проговорила Цири, усаживаясь на козлы рядом с краснолюдом. – Сами видите, лучше держать на телеге ведьмачку, чем ехать одному. Вовремя я крикнула. А вот если б вы в это время… отливали с козел и наехали на бревно? Ну-ну. Страшно подумать, что с вами могло тогда случиться.

– Ты заткнешься?

– Уже молчу. Ни словечка.

Она выдержала не больше минуты:

– Господин Зигрин?

– Никакой я не господин. – Краснолюд тыркнул ее локтем. Ухмыльнулся. – Я Ярпен. Ясно? Давай поведем телегу вместе, э?

– Ясно. Можно подержать вожжи?

– Погодь, не так. Наложи на палец указательный, прижми большим, о, вот так. Левую так же. Не дергай, не натягивай слишком.

– Так хорошо?

– Хорошо.

– Ярпен?

– Ну?

– Что значит «сохранять нейтралитет»?

– Быть равнодушным, безразличным, – нехотя буркнул он. – Не давай вожжам провисать. Левую сильнее на себя!

– Как это «безразличным»? К чему безразличным?

Краснолюд сильно наклонился и сплюнул под телегу.

– Если скоя’таэли нападут на нас, твой Геральт намерен стоять и спокойно посматривать, как они будут перерезать нам глотки. Ты, вероятно, приткнешься рядышком, ведь это будет наглядный урок. Тема занятий: поведение ведьмака в конфликте разумных рас.

– Не понимаю.

– Этому-то я как раз нисколько не удивляюсь.

– Поэтому вы с ним ругались? Кто они, собственно, такие, эти скоя’таэли? Эти…

«белки»?

– Цири. – Ярпен яростно растрепал бороду. – Это не для маленьких девчонок.

– Ну вот, теперь ты на меня злишься. Я вовсе не маленькая. Я слышала, как о «белках» говорили солдаты на заставе. Видела… двух убитых эльфов. А рыцарь говорил, что они… тоже убивают. И что среди скоя’таэлей не только эльфы. Краснолюды тоже есть.

– Знаю, – сухо сказал Ярпен.

– А ты ведь тоже краснолюд.

– Это уж точно.

– Почему же ты боишься «белок»? Они вроде бы дерутся только с людьми.

– Все не так просто, – задумался он. – К сожалению.

Цири долго молчала, покусывая нижнюю губу и морща носик. Потом сказала:

– Знаю. «Белки» борются за свободу. А ты хоть и краснолюд, но работаешь в специальной секретной службе короля Хенсельта и ходишь как пес на поводке у человеков.

Ярпен хмыкнул, утер нос рукавом и выглянул с козел, проверяя, не подъехал ли Венцк слишком близко. Но комиссар, занятый беседой с Геральтом, был далеко.

– Слух у тебя что надо, деваха, прям как у сурка, – широко ухмыльнулся он. – Да ты и попонятливее тех, кому на роду написано рожать детей, варить похлебки да прясть. Тебе кажется, будто ты знаешь все? Это потому, что ты еще ребенок. Не делай дурашливых рожиц, годков тебе это не прибавит, только становишься еще некрасивее, чем обычно. Удачно, признаю, ты поняла скоя’таэлей, понравилось тебе это словцо. Знаешь, почему ты так хорошо их понимаешь? Потому что скоя’таэли тоже вроде детишек. Шпань, которая не понимает, что ее подзуживают, науськивают, что кто-то использует их ребячью дурость, подкармливая сказочками о свободе.

– Но ведь они действительно борются за свободу. – Цири подняла голову, взглянула на краснолюда широко раскрытыми зелеными глазами. – Как дриады в лесу Брокилон. Они убивают людей, потому что люди… некоторые люди творят им зло. Потому что когда-то это была ваша земля, краснолюдов и эльфов и этих, как их, низушков, гномов и других… А теперь тут поселились люди, вот эльфы и…

– Эльфы! – фыркнул Ярпен. – Уж если быть точным, как раз они-то тут такие не пришей кобыле хвост, как и вы, люди, хоть и прибыли на своих белых кораблях за добрых тысячу лет до вас. Теперь-то они наперебой лезут со своей дружбой, теперь-то мы братья, теперь-то лыбятся, болтают: «Мы сородичи, побратимы, мы Старшие Народы». А раньше ети их… хм, хм… Раньше-то у нас мимо ушей свистели их стрелы, когда мы…