"Фантастика 2023-128". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Малицкий Сергей Вацлавович

Мазнул, скотина, липким взглядом по Наташкиной фигуре, которую не портила ушитая ею военная форма.

— Слушай приказ, старлей, — перевел на меня взгляд особист. — Откомандировать бойца…

Он повернулся к Наташке и спросил, понизив голос:

— Как твоя фамилия?

— Ефрейтор Синевич, — звонко ответила девушка.

— Откомандировать ефрейтора Синевич в распоряжение штаба бригады, — это уже он мне.

Я человек военный. Приказ этой суки рваной выполнить обязан. Устав! Потом хоть Сталину жалуйся. Хоть Берии.

Вскинул руку к пилотке.

— Слушаюсь.

— Ты так, да? — тихо прошипела девушка, внезапно на меня обидевшись. — И пойду…

Капитан спрыгнул на дорогу. Помог соскочить Наташке, подхватив ее под ребра.

Бойцы подали ей сверху ее автомат и сидор.

А я стоял и смотрел, как особист умелым ловеласом открывает перед Наташкой дверь «мерседеса» и усаживает ее рядом с майором.

И такая тоска поселилась в груди: зачем мы тогда революцию делали, если все на свете осталось по-старому? Тягает барин крестьянку — так у него на то право первой ночи. И нет на земле справедливости. Тогда почему именно мне стыдно сейчас смотреть в глаза бойцам?

С досады громко стукнул рукояткой автомата по крыше кабины и крикнул с надрывом шоферу:

— Что стоишь, как контуженая вошь?! Догоняй колонну!

Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.

22 год, 3 число 6 месяца, понедельник, 6:22.

Проснулся в холодном поту и перекрестился лежа. Слава богу, это всего лишь ночной кошмар.

И снова упал в объятия Морфея. Какие-то некачественные объятия. Не сон, а так — забытье тревожное.

Потому что я очень боялся увидеть снова этот кошмар.

Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.

22 год, 3 число 6 месяца, понедельник, 10:00.

— Не ожидала от тебя, Хорхе, такого наглого нарушения режима, — упрекнула доктор Мария Балестерос, снова облачая меня в филадельфийский воротник после осмотра. Еще раз посмотрела на просвет новый рентгеновский снимок моей шеи, хмыкнула и добавила: — Ты здоров, как бык перед корридой. Все. Собирайся. В госпитале тебе больше делать нечего. Разве что чужое место занимать.

Встала и пошла к выходу.

В дверях обернулась и сказала уже мягче:

— Не забудь заглянуть в мой кабинет за выпиской из истории болезни. Пригодится.

Обижена на меня доктор Мария за то, что ночью к Наташке бегал. А что на завтраке бузу устроил, отказавшись от навязчивого сервиса местных санитарок, это уже довесок. Ибо не фиг.

Когда я ночью молился около Наташи, откуда-то прискакала Анфиса, которая дежурила у нее:

— А че, Жора, ты без света-то тут сидишь?

И включила настольную лампу, сдвинув ее так, чтобы яркий свет не попадал на Наташкины веки, но было уже поздно.

Наташка неожиданно проснулась. Распахнула свои длиннющие ресницы. Увидела меня — и глаза сразу засияли звездчатыми сапфирами. И губы ее, непроизвольно распялившись в глупой улыбке, хрипло прошептали:

— Жорик, любый мой…

Приподняла руку, которую я тут же схватил в свои ладони.

— Все хорошо уже, милая. Я же рядом с тобой, — сказал я, целуя ее ладонь.

По Наташкиным вискам покатились горошины крупных слез.

Она всхлипнула и сказала:

— Не смотри на меня. Я страшная. Ты разлюбишь меня такую. — И повторила, возвысив голос почти до истерического крика. — Не смотри на меня! Не смотри на меня!! Не смотри на меня!!!

На ее крик мигом набежали госпитальные карги и незнакомая мне медсестра, которые пинками выпихнули меня из Наташкиного кубрика, что-то раздраженно крича в полный голос на языке, которого я не знаю.

А потом мне приснился кошмар.

Сейчас вообще гонят из госпиталя, и свиданок с Наташкой не дают.

Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.

22 год, 3 число 6 месяца, понедельник, 12:00.

Собрался на выписку я достаточно быстро. Сестра-хозяйка в подвальном помещении госпиталя выдала мне под роспись, что у нее значилось в перечне моего имущества. Беглая проверка показала, что все вроде бы на месте, в том числе и лламовский кольт с запасными магазинами в подсумках. И патроны все на месте. Впрочем, меня сюда и доставили вертолетом только с тем, что было на мне. Все остальное в автобусе осталось.

Там же в подвале я и переоделся, сдав обратно веселенькую пижамку и тапочки. Противно было надевать нестираные заскорузлые носки, но что поделать — стиркой моего тряпья тут никто не озадачился. Как засунули их в ботинки, так они там все это время и лежали, ароматизируя окружающее пространство.

Документы и деньги, что нашли в моих карманах врачи, выдали по отдельному списку. Не стал даже вспоминать, сколько наличности у меня тогда с собой было. Все равно основная касса у Ингеборге на руках. А мои личные деньги за самой малостью — это электронная запись на айдишке. Рассовал, что выдали, снова по карманам вместе с золотой зажигалкой трофейной, носовыми платками, сигаретами и медицинским жгутом с индпакетом.

— Оружие наденьте так, чтобы все его видели, — посоветовала сестра-хозяйка, подавая мне мой маленький «шмайсер» в кобуре для ношения на щиколотке. Эк, это я про него забыл. Незачет.

Низенькая, худенькая, жгуче чернявая женщина лет сорока пяти, с бледной кожей, в белом халате и простой косынке, завязанной узлом на затылке. Совсем не похожа она на сестер-хозяек из русских больниц. Там они все больше тучностью берут. И повышенными тонами голоса при общении с больными и их родственниками.

— На скрытое ношение оружия в Виго требуется особая лицензия от оружейной комиссии кортесов, — добавила она, видя мое некоторое недоумение.

Что ж, будем хвастаться окружающим костяной рукоятью кольта, а «шмайсер» придется нести в руках. Иначе не получается. Даже сумки никакой нет.

— Спасибо, что предупредили.

— Не за что. Вот еще бумага. Распишитесь в ней, что ознакомлены с тем, что ваша сумка изъята коррехидором без досмотра и описи.

Расписываясь, спросил:

— Как эта сумка выглядела?

— Небольшая такая, плоская, с ремнем через плечо. Кожаная. Коричневая.

Понятно. Полевую сумку с меня коррехидор слямзил вместе со всеми бумагами от «погорельцев». Так я с ними и не ознакомился.

Видя мою озадаченную рожу, сестра-хозяйка извинилась, оправдываясь:

— Кто я, чтобы препятствовать коррехидору? Все, что смогла, — так это заставить его написать такую бумагу.

— Спасибо, — на автомате проговорил я, думая…

Впрочем, ни о чем не думая. Слишком мало информации, чтобы о чем-либо продуктивно думать.

— Если хотите хороший совет, — снова высказалась женщина, — то сходите в церковь, поставьте свечу своему ангелу-хранителю. За чудесное спасение.

И она перекрестилась ладонью по-католически.

— А как у вас решается вопрос подчинения католиков Новой Земли папе римскому со Старой Земли? — Мне это действительно стало интересно, как они это делают, если отсюда обратного хода нет.

— Пока никак, — охотно ответила сестра-хозяйка. — Идут долгие споры. Но, как говорят, все равно никакой связи с Ватиканом никто не имеет. Поэтому живем, как первые христиане — общинами, сами выбирая себе епископов.

Она снова перекрестилась.

— А апостольское правило о том, что в граде должен быть только один епископ, соблюдается?

— Неуклонно. Всеми сестринскими церквями.

Важная информация. Надо расширить знания.

— А кто входит в список сестринских церквей?

— Апостольская католическая церковь, англиканская, ортодоксальная и греко-католическая. Последних очень мало, зато они самые буйные. Через месяц в Кадисе собирается второй сестринский собор Новой Земли. Святые отцы будут вырабатывать общий канон для христиан Новой Земли. На первом соборе в Паланге этого не получилось. До драки между святыми отцами дошло, — женщина снова перекрестилась, — прости, Господи, им этот грех. Ножками от стульев дрались. На улице. Стыд-то какой… святые отцы… — Женщина горестно покачала головой.