Путешествие «Космической Гончей» - Альфред Ван-Вогт

Мортон колебался. Видимо и ему подобный диагноз показался бредом шизофреника. Но время для споров было неподходящим. Эти люди были чрезвычайно напуганы. Они жаждали действий, они должны были быть уверенными, что приняты меры. Именно в такие моменты директоры экспедиций, командиры и завы теряют доверие своих подчиненных, если не действуют решительно. Гросвенфу показалось, что Мортон думает именно об этом, настолько осторожно он подбирал слова.

— Мы обсудим, — сказал директор. — Доктор Эгерт и его помощники, конечно же, всех осмотрят. А сейчас они осматривают трупы.

Звучный баритон сказал в самое ухо Гросвенфа:

— Я уже здесь, Мортон. А нельзя ли мне к вам пройти? Велите этим людям пропустить меня.

Гросвенф повернулся и узнал доктора Эгерта.

Люди уже сами расступались перед ним, и Эгерт нырнул вперед. Безо всяких колебаний за ним пошел Гросвенф. Как он и ожидал, все решили, что он с доктором. Когда они очутились рядом с Мортоном, доктор Эгерт проговорил:

— Я слышал ваши слова, Мортон, и могу вам сразу заявить, что история с космическим сумасшествием не годится. Этим несчастным перерубили глотки чем-то таким, на что была нужна сила десятерых. У бедняг не было возможности даже вскрикнуть. — Эгерт помолчал, потом медленно произнес: — А где сейчас кот, Мортон?

Директор качну я головой.

— Киска в своей клетке, доктор, она расхаживает как ни в чем не бывало. Я бы хотел узнать мнение специалистов. Можем ли мы подозревать кота? Ведь клетка построена с таким расчетом, что может удержать четырех чудовищ в четыре раза больше, чем он. В его причастность ко всему этому трудно поверить, если только речь не идет о силе, превосходящей все наши представления.

Скит мрачно заявил:

— Мортон, у нас есть все необходимые свидетельства. Мне не хочется об этом говорить, вы ведь знаете, что я предпочел бы, чтобы кот остался в живых. Но я направил на него телекамеру и попытался сделать несколько снимков. Все они оказались пустыми. Вспомните, что сказал Гурлей. Это существо может, вероятно, посылать и получать колебания всех длин волн. Он справился с излучателем Кента, и это лишний раз подтверждает, что он обладает уникальной способностью управлять потоками энергии.

Кто-то недовольно проворчал:

— Какого черта мы с ним валандаемся? Ведь если он контролирует энергию и посылает волны любой длины, ему ничего не стоит убить всех нас.

— Но этого не произошло. А раз так — значит он не всемогущ.

Мортон направился к механизму, контролировавшему клетку.

Вы не должны открывать дверь! — завопил Кент, хватаясь за бластер.

— Я и не открою. Но если я опущу рубильник, ток пойдет по металлическому полу и убьет все, что есть в клетке живое. Мы снабдили этим устройством все клетки из предосторожности.

Он отворил специальное устройство и опустил рубильник. Какое-то время прибор работал на полную мощность. Потом металл вспыхнул голубым светом. Предохранители над головой Мортона сделались черными. Мортон потянулся, вытянул один из патрона и, осмотрев, нахмурился.

— Странно, с ним ничего не должно было случиться! — он покачал головой. — Теперь мы не сможем заглянуть в клетку. Это вывело из строя даже радио.

Если зверь управляет электричеством так, что может открыть дверь, запертую на электрозатвор, то он, вероятно, учел возможность токового удара и готов был противостоять этой опасности, когда вы опустили рубильник, — заметил Скит.

Но крайней мере, это доказывает, что кот не чувствителен к нашей энергии, — мрачно заметил Мортон. — Ведь она прошла через него совершенно безболезненно. Хорошо, что он заперт за слоем плотнейшего металла в четыре дюйма толщиной. В случае чего, мы можем открыть дверь и испытать на нем действие бластеров. Но вначале нам следует попытаться послать ему электрические заряды, пропущенные через мощный телефлюарный кабель.

Его слова прервал донесшийся из клетки звук. Тяжелое тело ударилось о стену. За этим последовала серия таких оглушительных звуков, как будто на пол низвергли целую кучу предметов. Гросвенф мысленно сравнил это с грохотом лавины.

— Он знает, что мы пытаемся сделать, — сказал Скит Мортону. — И, держу пари, это киске совсем не по душе. Кот свалял дурака, вернувшись в клетку, и теперь понял это!

Общее напряжение спало. Мортон нервно улыбнулся. Кто-то даже хмыкнул, почувствовав себя в безопасности. Гросвенф же насторожился. Ему не понравились звуки, которые он услышал. Слух — самый обманчивый из всех чувств. Невозможно проверить, что на самом деле происходит в клетке.

— Я бы очень хотел знать, — сказал главный инженер Пеннос, — почему показания телефлюарно-измерительной шкалы подскочили и заколебались на высшей цифре, когда кот стал шуметь? Шкала у меня перед глазами, и я силюсь понять, что там происходит?

И в клетке, и вне ее наступила тишина. Неожиданно за спиной Скита послышался шум, и появился капитан Лич с двумя офицерами в военной форме. Командир, жилистый пятидесятилетний мужчина, предложил:

— Думаю, мне следует поставить тут пост. Кажется, между учеными возник спор: убивать чудище или нет… это правда?

Мортон качнул головой.

— Спорить, уже не о чем. Мы пришли к единому мнению, что кота следует уничтожить.

— Я собираюсь отдать приказ именно об этом, — кивнул Лич. — Я убежден в том, что безопасность корабля под угрозой, а это уже моя область. — Он возвысил голос: — Освободите место! Подайтесь назад!

Понадобилось несколько минут на то, чтобы оттеснить народ. Гросвенф был раздражен толпой и был рад, что людей попросили разойтись. Если бы чудовище неожиданно выскочило, в холле возникла бы паника, а это чревато самыми печальными последствиями. Такая опасность полностью не исчезла и сейчас, но все же заметно уменьшилась.

— Смешно! — раздался чей-то возглас. — Можно подумать, что корабль вот-вот взлетит.

Гросвенф ощутил то же самое. Большой корабль дрожал, как будто приходил в себя после долгой спячки.

— Пеннос, кто в аппаратной?! — резко спросил капитан Лич.

Главный инженер побледнел.

— Мой заместитель и его помощники. Но я не понимаю, как они…

Толчок! Корабль накренился, угрожая свалиться на бок. Жесткая сила швырнула Гросвенфа на пол. Он отключился, но опасность быстро вернула ему сознание. Вокруг него распластались все, кто был рядом. Люди стонали. Директор Мортон что-то приказывал, но Гросвенф ничего не слышал. Капитан Лич с трудом поднялся. Он ругался. Гросвенф услышал, как капитан в ярости завопил:

— Какая дрянь включила двигатели?

Ускорение продолжало нарастать. Величина его была уже не менее пяти-шести гравитонов. Страшная сила сотрясала корабль. Гросвенф с трудом поднялся. Кое-как он добрался до ближайшего коммуникатора и набрал номер аппаратной, не особенно надеясь на то, что связь действует. За его спиной кто-то кричал. Гросвенф изумленно оглянулся. Директор Мортон вцепился в его плечо и завопил: