Память героя - химера-читатель

часть 10 (115)

Первый, кого увидел зельевар, выйдя из камина, был Поттер, мирно спящий на кушетке. Однако не успел слизеринец сделать и шага, как с левой стороны от него зазвучал знакомый голос:

— Добрый день, профессор Снейп.

Повернув голову, профессор никак не мог согласиться с утверждением говорящего: два Поттера в его покоях. День явно очень плохой.

Моментально появившаяся в руках слизеринца палочка, тут же направленная на сидящего в кресле лже-гриффиндорца, того никак не смутила.

— Джордж Уизли пришёл на послеобеденную отработку Поттера у вас, профессор, — спокойно сказал парень, при этом держа свою палочку в руках так, чтобы преподаватель её видел.

— Снять иллюзию! — приказал Снейп, не теряя бдительности, но по ходу отмечая тот факт, что палочку гриффиндорец держит в левой руке, в то время как в правой была книга самого слизеринца о боевых заклятиях.

— Не могу, — ответил лже-Поттер. — Это Оборотное, и его эффект будет держаться ещё около получаса.

— Тогда как вы докажете, что вы именно Джордж Уизли? — не сдавался маг.

— После первого вашего занятия я остался в классе, утверждая, что вам больше пойдёт серый цвет, в то время как Фред забрался в ваше хранилище, чтобы взять оттуда парочку зелий, — видеть такую ухмылку на лице Поттера было непривычно, однако зельевар вспомнил тот случай, о котором рассказал парень. Тогда он снял с ало-золотого факультета рекордное на то время количество баллов.

— Ладно, мистер Уизли, — проговорил преподаватель, опуская палочку и садясь в кресло. — А теперь объясните, что именно вы здесь делаете?

— Для создания вашего алиби, — бодро заговорил парень, — мы с братом и мисс Грейнджер разыграли сцену выхода Гарри Поттера из Больничного крыла и дальнейшего его перемещения в наше общежитие. А для закрепления, так сказать, эффекта, чтобы у ваших драгоценных слизеринцев не возникло никаких сомнений, Гарри Поттер собственной персоной пришёл к вам на очередную отработку.

Только сейчас Снейп понял, какую ошибку он допустил, поддавшись сиюминутному импульсу и вылечив гриффиндорца. Если об этом станет известно Лорду, то ему очень сложно будет доказать свою лояльность делу упивающихся. Но усилий — и слизеринец это прекрасно понимал — было недостаточно, чтобы защитить его от гнева Воландеморта.

— Мистер Уизли, я, конечно, польщён вашей заботой, но вынужден сказать, что такое алиби яйца выеденного не стоит, — холодно прокомментировал маг, тем временем мысленно ища выход из сложившейся ситуации. — Один вопрос мадам Помфри…

— И она тут же расскажет, как сильно намучилась с рукой Поттера, пока её вылечила, — спокойно договорил за профессора парень и добавил: — Ложные воспоминания, внушённые нашей медведьме, дадут ответы любому любопытствующему.

— Но как? — на этот раз зельедел был действительно удивлён. — Это же сложнейшее заклятие. Кто из вас смог его наложить?

— Гермиона, — тепло улыбнулся Уизли. — И, кстати, это заклятье выполняется гораздо легче, если человек согласен на внушенные.

— Поппи согласилась на создание ложных воспоминаний? — уточнил преподаватель зелий, не веря, что кто-то мог пойти на столь рискованный шаг.

— Как только мадам Помфрри узнала, что это ради вас, профессор, то сразу согласилась, — типичная ухмылка близнецов Уизли на лице Поттера вызывала сильнейшее желание побить свой собственный рекорд по снятию баллов. — Думаю, что она вам симпатизирует.

— Так, мистер Уизли, — в голосе зельевара появились металлические нотки. — Давайте без этих ваших грязных намёков. Я знаю мадам Помфри ещё со времен своей учебы.

— И что, это значит, что она вам не может симпатизировать и сопереживать? — абсолютно серьёзно спросил гриффиндорец, внимательно смотря на своего учителя.

— Ладно, мистер Уизли, — поспешил отвлечься от щекотливой темы Снейп. — Остался ещё вопрос: как вы попали в мои покои, не активизируя защитных чар? И не нужно говорить, что мои заклятья на двери не сработали.

— А, вы об этом, — спохватился парень. — Нет, с вашей защитой всё в порядке. Просто дверь мне открыл Гарри.

— Как Гарри? — уже второй раз за этот разговор зельевар был по-настоящему удивлён. — Но он же находится под Сонными чарами?

— Профессор, он на третьем курсе смог разогнать сотню дементоров, а на четвертом — сбросить Империус. Что ему какие-то Сонные чары? — улыбнулся парень, вставая и подходя к кушетке. Взмах палочкой — и гриффиндорец возобновил заклятье над спящим однокурсником.

— Я так понимаю, у вас на факультете новая мода в левой руке палочку держать, — прокомментировал его действия декан слизеринцев, в то время как гриффиндорец снова вернулся в кресло.

— У нас в гостиной как-то разгорелся спор. Симус с Дином решали, какое заклятье самое страшное. Дин утверждал, что Авада, поскольку против неё нет щитов, а Симус говорил, что Империус.

— И какие же аргументы приводил мистер Финниган в свою пользу? — уточнил преподаватель, уже даже не удивляясь темам, которые обсуждают в свободное время на факультете ало-золотых.

— Империус мало кто из магов способен сбросить. Так что, если один достаточно сильный волшебник нашлёт Империус на большое количество магов и даст им установку убивать, разрушительный эффект будет намного больше, — серьезно проговорил юноша, смотря прямо на учителя.

— И какое это отношение имеет к тому, что вы творите заклятье левой рукой? — декан подумал, а много ли учеников с его собственного факультета могло бы так аргументированно доказать свою точку зрения, однако задал вопрос саркастичным голосом, чтобы не выдать, какое впечатление произвели на него слова гриффиндорца. — Пока связи между спором пятикурсников и новой манерой держать палочку я не вижу.

— А её только Гарри и знает, — улыбнулся Уизли, при этом посмотрев на спящего парня. — Только после этого разговора он сказал, что если применить на поле боя усиленное заклятье, удаляющее правую кисть, то большинство магов будет выбито из строя, поскольку мало кто владеет беспалочковой магией, а левой рукой не владеет никто. Поэтому Гарри и предложил тренироваться поочередно: то правой, то левой рукой.

Пока парень говорил, его черты начали меняться. Сначала изменился цвет волос, потом тело юноши стремительно приобрело свой привычный размер. Поменялись и черты лица. По окончанию этого процесса зельедел взмахнул палочкой, меняя размер одежды гриффиндорца, поскольку на высоком Уизли одежда Поттера смотрелась весьма комично.

— Спасибо, профессор, — поблагодарил Джордж Уизли.