Против лома нет вампира. - Галина Гончарова

Мое войско справлялось отлично! Лучшего способа мести я бы и не придумала, даже если бы неделю сидела над книгами. Оборотней сожрали всех. А вампиров? Борис и Вадим лежали на столах, скованные цепями, но кресты над ними уже не светились. Я увидела, как Вадим, которому досталось чуть меньше, приподнимает голову — и тут же роняет ее обратно. Бедный. Борис даже не шевелился. Ему было так плохо, как Даниэлю в первый час нашего знакомства. На полу шевелились четыре на редкость отвратительных серых кома.

Я рванулась в комнату со спящими вампирами. Трогать их? Или не стоит? Если Андрэ способен ощущать всех вампиров своей вертикали, то смерть этих троих он ощутит тем более. И пошлет сюда группу захвата. Нет, это не дело. С вампирами я и сама справлюсь. Крестом по лбу — и в отпад. Я рванулась обратно, в комнату отдыха. Семь уже не комков, но скелетов. А крысы шевелятся на полу сплошным ковриком и смотрят на меня. То ли они меня видят, то ли чувствуют? Крыса — то еще животное. Недаром они во всех легендах для зелий используются, а в русских сказках им почет и уважение. Мышка-мышка, вот тебе кашка, только спляши для мишки вместо меня…

В данном случае мы имеем дело с крысами, но разница-то невелика! Грызун — он и в Африке грызун! Я пролетела по всему подвалу, по пути пересчитывая комки и скелеты. Душа просто пела! Двенадцать штук! Девять уже сожрали, троих доедают. И у одного, которого пока доедают, на ноге мелькнул начищенный ботинок! В этот момент я и поняла, что такое рай на земле. Это когда всем твоим обидчикам, неважно, настоящим или мнимым, немедленно и со вкусом воздается по заслугам. Причем — твоими стараниями! А я постаралась! От всей широкой русской души!

Крысы доели и отшатнулись в стороны. Я с садистским удовольствием оглядела три скелета. Кое-где на них еще оставалось мясо, но очень, очень мало. В таком виде они могли храниться со времен египетских пирамид. Теперь надо было решить, что делать с крысами. Ведь если я появлюсь здесь в натуральном виде, где гарантия, что они меня узнают? Слопают за милую душу. И глазом не моргнут.

— Ко мне, — позвала я. — Ко мне! Ко мне!

Наваливалась усталость. Я хотела подняться над полом, чтобы не касаться крыс, но не смогла. Это что — первый звонок? А не пора ли нам пора?

Крысы окружали меня шевелящимся и попискивающим живым покрывалом. Что бы им такого хорошего приказать? В голову пришло только одно.

— Вы свободны. Вы свободны. Уходите! Уходите!! Уходите!!!

Я глазам своим не поверила, когда крысы начала расходиться. Постепенно они расползались одна за другой, в разные стороны. Тяжесть наваливалась все сильнее. Я застонала и сжала пальцами виски. С каждой минутой, с каждой секундой все больше наваливалась усталость. Ярость ушла, удовольствие от созерцания трупов врагов — тоже, и я чувствовала себя как с похмелья. Надо было выбираться отсюда. Я побрела в воздухе к стене дома. Казалось, тело весит миллион тонн и каждую его клеточку, как бы мало их не было, прошивают электрическим током. Но я же упрямая! Сперва я летела, потом брела, а если и дальше буду так уставать — на коленях поползу! Но доползу! Обязательно! Я медленно брела к машине. Солнечный свет давил кирпичами на плечи. Казалось, что мне еще придется пройти не один километр. Но нет! С каждым шагом машина становилась все ближе и ближе. А мое тело? Я сидела совершенно неподвижно, даже почти не дышала. Или вообще не дышала? Даниэль озабоченно смотрел мне в лицо. Что он, интересно, будет делать, если я не смогу вернуться? Но ради себя самой я надеялась, что такой опыт останется за кадром. Жить очень хотелось. И не в виде призрака, а человеком. Как я одолевала последние шаги до машины — это отдельная история, полная слез и печалей. Мне казалось, что на меня навалили пресс в тысячу килотонн. И этот пресс давит мне на плечи. А еще к каждой ноге приковали по чугунной гире. А лед зачем-то заменили раскаленными углями. Высшие Силы, как же больно! Хотелось опуститься на землю и уснуть. Но я твердо знала, что нельзя поддаваться этому желанию! Нельзя! Ни-за-что! Борись, Юля! Борись! Вперед!!!

Я упала на колени и уже на четвереньках поползла к машине. Сквозь меня было уже видно всю землю.

В голове молотом стучала только одна мысль: «Только бы успеть, только бы успеть…». Что — успеть, я и сама не знала. Знала другое — нельзя останавливаться. И ползла к своему телу, чтобы протянуть руку и прямо сквозь дверцу машины схватить свои пальцы. И провалилась куда-то в темноту.

— Юля!!! Юля!!! Черт возьми, открой глаза!!! Юля!!! Хотя бы пошевелись!!! Дыши!!! Не смей умирать, черт тебя побери!!! Не смей!!!

Чей это голос? Такой знакомый? Я попробовала пошевелиться. Лучше бы не пробовала. Тело рвануло такой болью, что я невольно застонала.

— Юля!!!

Теперь в голосе слышалось облегчение. И все-таки — чей это голос!? Я попыталась поднять веки. Слабый дневной свет резанул по глазам — и я тут же закрыла их. Больно!

— Юля!!! Юленька!!! Ты жива!!!

Да жива я, жива, фиг ли так орать!? Художник, блин, тонкая чувствительная натура! Даниэль!!! Конечно же, Даниэль! Я попробовала говорить, не открывая глаз. Получилось! Отлично получилось!

— Не ори так! Уши болят!

— Юля, как меня зовут?!

— Ты — Даниэль. Ты не наваял мой портрет, пока я спала?

Вот теперь голос задохнулся от ярости.

— Ты… ты…

— Я, — перебила я, не открывая глаз. — Даниэль, что со мной было? Расскажи, а потом я расскажу тебе о своих видениях.

— Как прикажете, кудряшка!

В голосе вампира было столько яда, что я не выдержала.

— Даниэль!

— А чего ты ожидала!? — Даниэль легко взял вторую октаву и шел на повышение. Такой фальцет я слышала только один раз — когда соседскому коту хвост дверью прищемила, случайно. — Ты сидишь здесь битых два часа, не шевелишься, не говоришь, почти не дышишь, не реагируешь ни на что! Я чуть с ума не сошел!

— Но не сошел же!

А вот этого говорить не следовало. Даниэль тут же разразился возмущенной речью о моем свинском поведении. Кажется, это было надолго. А мне вовсе не хотелось такое выслушивать. Можно подумать я сама не знаю что свинья! Знаю! Все знаю! Только иначе не выживешь! И вообще, некоторые ученые считают, что человеку ближе всего именно хрюшки, а не мартышки. Это я как биолог говорю!

Вампир все продолжал свой монолог и мне начало надоедать. В таком случае у каждой женщины есть два выхода. Первый — послать дорогого друга туда, всем известно, куда и заняться своими делами. С большой вероятностью, что милый друг оттуда не вернется. Второй — молча выслушать, дождаться, пока накал не спадет и минут через пятнадцать (больше мужчины не выдерживают, народ незакаленный! То ли дело мы, бабы! Если заведемся, то часа на три!) заняться своими делами. По жизни я предпочитаю вариант номер один, но Даниэль был мне еще нужен. Оставалось ждать и пытаться справиться со зверским зудом во всем теле. Как будто руку отлежала, только гораздо сильнее. Гадство!