Любовь как закладная жизни - Ольга Горовая

Но вряд ли бы он стал самостоятельно подрезать цветы, которые подарил и менять в тех воду. Конечно, Агния не поверила бы, что и Вячеслав способен на это. Даже удивлялась, что розы стоят так долго. А потом увидела в мусорном ведре обрезки стеблей. И это точно не Агния их туда выбросила.

— Люблю тебя, — еще раз повторила она, устроившись щекой на его плече.

Вячеслав провел рукой по ее волосам, собирая пряди в узел. Погладил пальцами затылок, так и не позволяя Агнии пересесть на пассажирское кресло.

— Ты говорил, что надо торопиться. Нас ждут. — Вдруг встрепенулась она, вспомнив, что он упоминал прослушивание. Обрадовалась. И сразу почему-то занервничала.

А Вячек рассмеялся, будто ощутил ее нервозность и неуверенность:

— Подождут. За наши бабки, они и домой тебя прослушивать приедут. — Погладив смутившуюся Агнию по щекам, он ей подмигнул.

Глава 32

Ощущение изморози за сердцем никуда не уходило. Становилось сильнее. И дело было уже вовсе не в прослушивании и ее возможных переживаниях из-за этого, как Агния пыталась решить поначалу.

О том, определит прослушивание ее судьбу или нет — вопроса не стояло, как заметил Вячеслав, видя ее нервозность. Судьба Агнии в вопросе развития карьеры уже была решена, да и в любом другом вопросе, похоже, тоже (он этого не сказал прямо, но Агния уже начинала понимать и то, о чем Вячеслав «молчал»). Так что прослушивание проводилось с целью показать ее людям, разбирающимся в том, что требовалось для сцены. Чтобы эти самые люди определились с образом, репертуаром, жанром, в конце концов, и начали работать с Агнией. Сам Вячеслав в этом не разбирался вообще, по его словам, вот и нашел тех, кто знал, что и как следует делать. И нервозность Агнии ушла, стоило окунуться в привычную атмосферу, и голос не дрожал, и пела она в полную силу, лишь тайком поглядывая на «Вячеслава Генриховича». Он сразу по приходу сел в одном из углов студии и открестился от всех вопросов, с которыми к нему пытались обратиться присутствующие. Заявил, что его дело — маленькое, деньги давать на раскрутку «девчонки». А во всем остальном они сами должны разбираться, для чего же их наняли?

Вот эти люди и разбирались сами, суетясь вокруг Агнии. Она познакомилась с учителем по вокалу: Элиной — девушкой лет двадцати пяти, совершенно не похожей на Зою Михайловну. Ее коротко подстриженные волосы торчали в разные стороны и переливались всеми возможными оттенками рыжего. Да и сама эта девушка была вся такая порывистая, яркая, эмоциональная. Музыкальный продюсер, мужчина лет тридцати, Михаил, наоборот, казался очень спокойным и уравновешенным, словно в противовес Элине. Еще присутствовал третий — Ник, хореограф. Но он себя пока никак не проявил и больше наблюдал за Агнией и тем, что говорили остальные. «Присматривался», как объяснил Михаил.

В общем, все очень интересно, в чем-то ново и непривычно. Столько неожиданных замечаний, предложений, идей. Очень отличающихся от привычного классического отношения к музыке и постановке, к обработке песен, хоть Агнии и дали исполнить разные произведения.

Однако, приблизительно на сороковой минуте этого прослушивания, Агния чуть ли не полностью утратила ко всему интерес, хоть и очень старалась никому этого не показать. Вячеславу позвонили. Не в первый раз за эти сорок минут. Но этот звонок он не проигнорировал, как все остальные, а ответил на вызов и вышел из студии. Вернулся быстро, минуты через три с половиной, как раз песня окончилась. И сел на свое прежнее место. И вроде такой же спокойный, как до этого. Но Агнию почему-то аж передернуло внутри, когда она на любимого посмотрела. И главное, сама не могла понять с чего вдруг? А в груди все похолодело. Как, бывает, выйдешь из жаркого дома на морозную улицу зимой, глубоко вдохнешь — и внутри аж леденеет и дыхание перехватывает, а щеки пылают, еще не остыв. Вот так она почувствовала себя в этот момент. А через несколько мгновений почувствовала в воздухе привкус сигаретного дыма, который принес с собой Вячек.

За следующие полчаса ему звонили еще трижды. И каждый раз он выходил. А привкус сигарет становился все сильнее. Настолько, что сначала Агния попросила воды, а потом и вовсе прекратила петь из-за першения в горле. Вячеслав глянул на нее так, будто действительно жалел об этом, но не мог позволить себе ничего больше взгляда. И Агния ведь знала, что это правда. После чего он вышел из студии, наверное надеясь, что таким образом перестанет препятствовать процессу. Но это оказалось лишним. Все равно у Агнии настроение полностью пропало, а Михаил, да и Эля — заметили это. Потому, решив, что для первого раза неплохо присмотрелись и познакомились друг с другом, начали расходиться. К следующей встрече они пообещали Агнии озвучить предварительную концепцию образа и репертуара, исходя из чего и будет развиваться их дальнейшее сотрудничество.

Вячеслава она нашла на улице. Он стоял, облокотившись о капот своего авто, внимательно следил за выходом из здания, где находилась студия, наверное, ожидая Агнию, и опять курил. Минимум четвертую сигарету за последний час, как понимала она. А может и больше.

Ничего не сказав, она села внутрь автомобиля.

Едва увидев Агнию, Вячеслав бросил недокуренную сигарету на асфальт и сам сел в машину. Так же молча завел двигатель и выехал со стоянки. У Агнии внутри похолодело еще сильнее, и она сама не заметила, когда успела настолько сжать пальцы рук, что стало больно в суставах.

— Вячек, что-то случилось? — через три минуты она просто не смогла больше выносить этой напряженной тишины.

Он повернулся, глянул на нее. Даже улыбнулся уголками губ:

— Нет, малышка, все путем. Прости, что я своим куревом тебе помешал, — он протянул руку и погладил ее щеку.

Она вцепилась в эту ладонь так, словно другой опоры в пространстве вообще не имела. И главное, непонятно, с чего так? Ведь он смотрел на нее спокойно и уверенно. А Агнии еще страшнее стало:

— Ничего, это скорее от непривычки, видишь, они хотят, чтобы я поменяла манеру, а это не так просто, взять и поменять исполнение, приходилось себя одергивать. — Она выдавила из себя улыбку, в которую Вячеслав поверил ровно так же, как и она в его заверения, судя по насупившимся бровям.

— И что скажешь, нормальные люди? Смогут толково тебе помочь? — вместо этого спросил он.

Агния пожала плечами, все еще судорожно цепляясь за его ладонь, чем возможно, мешала Вячеславу вести машину:

— Ну, они работают не в классике, к чему я привыкла, и мне сложно оценить. Понимаешь, я же и в детских конкурсах только по классической опере участвовала, а там…