Игроки с Титана (сборник) - Филип Дик

А потом в голову пришла жуткая, чудовищная мысль: а вдруг, просматривая записи, я увижу, как Донна забирается в мой дом – открыв окно вилкой или лезвием ножа – и крадет или портит все мои вещи? Другая Донна, такая, какая она есть на самом деле, когда уверена, что за ней никто не наблюдает… Не превращается ли внезапно милая, добрая, очень добрая девушка в нечто кошмарное? Не увижу ли я перемену, которая разобьет мое сердце? Перемену в Донне или Лакмене – в близких мне людях? Что делают домашние животные, когда хозяина нет дома? Вот кошка снимает наволочку с подушки и начинает набивать ее твоим добром: часами, приемниками, бритвами и всем прочим, – уже совсем другая, чужая, незнакомая кошка, – курит твои косяки, ходит по потолку, звонит по междугородной… И это уже другой, кошмарный мир, Зазеркалье, город отражений, населенный ужасными невообразимыми чудищами. Вот Донна крадется на четырех лапах, лакает из кошачьей миски… и реальность плывет и искажается, и все возможно в диком психоделическом глюке, смурном и непостижимом.

Черт возьми, подумал он, а может, Боб Арктор встает среди ночи и тоже выкидывает какие-нибудь дикие коленца? Трахает стену. Или впускает в дом целую банду непонятных уродов с головами, которые способны делать полный оборот, как у совы. И камеры зафиксируют, как эти шизанутые торчки плетут грандиозный заговор, чтобы непонятно зачем взорвать мужской туалет на вокзале, наполнив сливной бачок пакетами с пластиковой взрывчаткой… Или творится что и похлеще… каждый раз, когда он якобы ложится спать или куда-нибудь уходит.

Боб Арктор, рассуждал он, может узнать такое, к чему совершенно не готов и что совсем не хочет узнать, – о милашке Донне в кожаной курточке, о Лакмене в шикарных шмотках… Даже о Баррисе… Например, что Баррис просто-напросто отправляется спать, когда никого вокруг нет. И спит, пока кто-нибудь не появится.

Нет, это вряд ли. Скорее Джим Баррис выуживает из кучи барахла в своей комнате спрятанный передатчик и посылает закодированный сигнал другой банде шизанутых торчков, тем, с которыми тайно злоумышляет… черт знает, что уж там могут злоумышлять такие типы, как Баррис. Теперь, кстати, и его комната попадает под круглосуточное наблюдение…

С другой стороны, Хэнк и его компания вряд ли будут рады, если теперь, когда камеры так тщательно и с таким трудом наконец установлены, Боб Арктор уйдет из дому и больше не вернется, не появится ни на одной пленке. Нельзя использовать аппаратуру только в своих целях и полностью похерить планы начальства. В конце концов, техника установлена за казенный счет. Так что хочешь не хочешь, а во всех записях ему придется играть главную роль. Арктор-актер, Арктор-звезда, усмехнулся он. Великолепный Боб, преследуемый герой, дичь экстра-класса.

Говорят, когда слушаешь запись, невозможно узнать собственный голос. Или распознать себя на видео, тем более на трехмерной голограмме. Ты представлял себя высоким толстым темноволосым мужчиной, а оказываешься худенькой лысой женщиной… так, что ли? Наверняка я узнаю Боба Арктора, думал он, если не по одежде, то путем исключения. Тот, кто живет в этом доме и не является Баррисом или Лакменом, – Боб Арктор. Разве что это кошка или собака… Но будем действовать профессионально – обращать внимание только на прямоходящих.

– Мне надо идти, – сказал Арктор. – Попробую раздобыть деньжат.

Он резко остановился, якобы вспомнив, что у него нет машины. По крайней мере, попытался придать лицу соответствующее выражение.

– Лакмен, твоя машина на ходу?

– Нет, – подумав, ответил Лакмен. – Не думаю.

Арктор повернулся к Баррису:

– Можно взять твою машину, Джим?

– Ну, не знаю… справишься ли ты с ней…

Это возражение возникало всякий раз, когда кто-нибудь хотел воспользоваться машиной Барриса. Оказывается, Баррис внес кое-какие секретные изменения в: а) подвеску; б) двигатель; в) коробку передач; г) электросистему; д) рулевое управление, – а также в часы, зажигалку, пепельницу и «бардачок». Особенно в «бардачок». У Барриса он всегда был заперт. Радиоприемник тоже был хитроумно переделан, непонятно как и с какой целью. Одна из станций, к примеру, выдавала лишь странные звуковые сигналы с интервалом в одну минуту. И, как ни странно, рок-музыка не ловилась никогда. Порой, когда они вместе ехали за товаром и Баррис выходил из машины, он включал ту самую станцию на полную громкость. Если во время его отсутствия настройку меняли, он в бешенстве что-то бессвязно орал, а потом молчал всю дорогу и отказывался что-либо объяснять. Возможно, настроенный на эту частоту, его приемник вел передачу: а) властям; б) частной полувоенной организации; в) мафии; г) инопланетянам.

– То есть я хочу сказать… – начал Баррис.

– А, заткнись! – оборвал Лакмен. – У тебя самая обычная машина с шестицилиндровым двигателем. Сторож на парковке преспокойно с ней справляется. А почему ею не может пользоваться Боб? Жмот ты проклятый!

На самом деле у Боба Арктора в машине тоже было кое-что переделано, в частности в его приемнике. Но он об этом не распространялся. Точнее, все это было у Фреда. А именно – практически то же самое, что якобы было в машине Барриса, хотя у него-то как раз этого и не было.

Любая полицейская машина передает широкополосный сигнал, который принимается обычными радиоприемниками просто как шум, вроде помех от неисправного зажигания. Однако в машине Боба Арктора был установлен приборчик, который фильтровал этот шум и позволял ему точно определить, насколько близко находится тот или иной полицейский автомобиль и к какому департаменту полиции он принадлежит: городскому, районному или федеральному. Он также мог принимать ежеминутные сигналы для согласования действий отдельных подразделений при рейдах. А одна хитрая станция безостановочно гнала стандартную десятку популярных хитов вперемежку с болтовней ведущего, который, однако, после обычного: «А эту песню Кэта Стивенса мы передаем по просьбе Фила и Джейн…» мог выдать что-нибудь вроде: «Машина номер один находится в миле к северу от… остальным командам проследовать…» И на памяти Фреда не было случая – сколько бы парней и девчонок ни находилось в его машине, когда он был обязан – например, во время крупных рейдов – слушать эту станцию, чтобы кто-нибудь такие вещи заметил. В лучшем случае они считали, что им померещилось. И Фред всегда знал, когда какой-нибудь старый «Шевроле» с лохматым панком за рулем, раскрашенный под гоночную машину и проносящийся мимо с диким ревом, был на самом деле замаскированной полицейской машиной. А если нажать кнопку, которая якобы переключала диапазоны, то специальные устройства начинали передавать властям каждое слово из того, что говорилось в машине, в то же время отфильтровывая и удаляя всю музыку.