Дорога домой - Галина Гончарова

– Сейчас уже нет. Но Универ…

– Через восемнадцать дней Антел Герлей уезжает к другу на праздник. То есть уезжает он через шестнадцать дней. А еще через два дня – шальная ночь. Знаете, что это такое?

– УМы будут беситься?

– Не то слово. Маскарад песни, пляски, фейерверки… слона провести можно будет, если знать как.

– Надеюсь, что ты знаешь. Учти, если что – ты умрешь первым.

– Знаю. И не тороплюсь на тот свет.

– И прекрасно. Что ж, до связи.

– До связи.

Зеркало закрылось. Дирмас задумчиво потер подбородок. План был хорош. В нем наличествовало несколько неувязок, но мелких и не играющих особой роли. Это можно корректировать по ходу действия.

Рискованно?

Пусть!

Шанс отомстить стоил риска! Тем более что эта ведьма… и этот подонок, его двоюродный братец…

Дирмас сам не мог понять, кого он ненавидит сильнее. Убил бы обоих! И если будет возможность – убьет.

Нет. Не так.

Обязательно убьет. И возможность – будет. Умные люди не ждут милостей от судьбы. Они берут стерву за глотку и силой выдирают все, что им требуется. И никак иначе…

Собраться было несложно. Добраться до улицы Павлова – намного сложнее. Я и так-то не знала, где она находится, а после десяти лет отсутствия – тем более!

Пришлось лезть в Интернет, искать карту – и озадаченно чесать в затылке. Уж если это не у черта на рогах, то где – у черта?!

Наверное, в каждом городе есть такие трущобы. Старые дома, где-то кирпичные, где-то деревянные, построенные еще в начале прошлого века, а то и раньше. Снести их муторно и дорого, потому что в каждом человек по пять прописано. Каждому отдельные метры предоставлять никаких бюджетных денег не хватит. То есть на это их хватит, а вот на новый «мерс» губернатору – уже нет. Так что перебьются люди. Поживут еще, потерпят! А газифицировать и обеспечивать водой – и вовсе незачем, сами справятся, если захотят. Поэтому газ из баллона, водопровод из колонок и сортир на заднем дворе. С таким ароматом, что мухи на лету дохнут. И у каждого домика свой приусадебный участок. Идеальное место для разных уродов. Твой дом – и делай в нем что хочешь!

Хоть уширяйся!

Пешком мы добрались бы туда минут за двадцать.

– Разомнемся? – предложил Тёрн.

Ага, его величество не предлагает, он командует. Уже через пять минут все стояли в спортивных костюмах у дверей. Эвин перекинулся в волка, решив, что так – лучше. Да мне и самой хотелось пробежаться. Я не любительница физкультуры, нет, но если дурная энергия бродит в… пятой точке, лучше ее спустить в ноги, пока не нашла приключений на точку брожения.

Пробежка заняла минут двадцать. Элвары добежали бы за десять, а то и меньше, но кружили рядом и посмеивались, Тёрн вообще обещал ввести нормативы по физподготовке для правящей семьи… юморист недобитый!

Таня ждала нас на углу Павлова и Красной. Стояла под фонарем, чтобы ее точно не пропустили, куталась в широкую куртку и вся дрожала.

Когда рядом с ней остановилась тесная компания из семи качков и собаки, она сначала шарахнулась. А потом признала меня, Лерга – и бросилась к несчастному парню на шею.

– Спасибо! Спасибо-спасибо-спасибо!!!

Бедняга чуть сквозь землю не провалился. Но вырваться не получалось. Его крепко держали за шею, зацеловывали со всех сторон и благодарили за все – и сразу. Лютик откровенно посмеивался. Реллон и Керрон перемигивались с ехидным выражением. Остальные просто ждали.

Но наконец восторги стихли – и Таня смогла говорить спокойно. Она вкратце изложила, что любимый и единственный наркоман находится вон в том кособоком строении. Что там может быть до десятка наркош. И что добровольного согласия на кодирование он не давал. Она боялась туда идти – одна.

Тёрн закатил глаза.

– Я правильно понял, сударыня? Вы хотите, чтобы мы пришли, достали вашего парня, закодировали, возможно, при его полном нежелании этого дела – и сдали вам на руки?

Таня замялась. А потом вздохнула.

– Я его люблю. Мне без него жизнь в радость не будет…

Я посмотрела на супруга. Действительно любит?

– Любит. Она им почти одержима. И твердо уверена, что сможет быть счастлива только с ним.

– Тьфу! Хотя… сами-то лучше?

Тёрн покачал головой.

– Я тебя не подсаживал на наркотики.

– Да нам острых ощущений и не требуется. И без того жизнь веселая…

– Солнышко мое, ты хочешь, чтобы мы им помогли осознать необходимость?

– Хотелось бы. Ты будешь против?

– Нет. Не буду. Альтруисты…

И взял командование в свои руки:

– Керрон, Винер – через окна, Реллон со мной через дверь. Выносим все и всех, кого найдем, оглушаем, складываем в кучки в садике. Потом девушка опознает свое сокровище – и его-то мы будим и лечим. Есть возражения?

– Р-р-р-р-ры, – вежливо заметил Эвин.

– Хорошо. Идешь с Керроном. Лютик?

Приятель пожал плечами:

– Мне как-то все равно.

– Тогда ты, Ёлка и Лерг здесь, в саду. Мне так будет спокойнее.

Таня переводила взгляд с одного человека на другого.

– Лерг? Эвин? Керрон?

– Спокойно, – положила я ей ладонь на плечо. – Это просто прозвища. Знаешь, как у спецназовцев. Да мы что-то такое и есть, только я восстанавливаюсь после ранения, Лерг – наш лекарь, а это – наш лентяй.

– А собака?

– А про дрессировку ты слышала?

Таня чуть успокоилась. Это уже было в пределах нормы.

– Да не волнуйся ты так. В мире много интересного и неизвестного. Просто есть, скажем так, правительственные секреты.

Таня явно испугалась. И я добила:

– А ты думаешь, что группы альфа, бета и котлета растут на деревьях? Нет-с, они где-то рождались, учились, женились… и могут приехать отдыхать в родной город. Вот и посмотришь на результат работы.

– А… наркотики?

– Исцеление тебя? Все на уровне гипноза и подсознания. Это не настолько сложно. Лерг у нас талантливый экстрасенс.

Я переглянулась с мужем – и он кивнул. Без вопросов, потом поможет закрепить в ее сознании именно эту версию. А потом медленно шагнул вслед за остальными к домику.

– А я думала, что экстрасенсы – это…

– Бред киношников? Есть такое. Но есть и кусочек правды.

– Понятно.

– Просто я восстанавливаюсь после травмы. И не только я.

– С тобой было что-то серьезное?

Я отвернула рукав и показала шрамы на запястьях. Они пройдут через несколько лун. Но пока – они есть. И этим можно воспользоваться.

– Волк отгрызает себе лапу, чтобы вырваться из капкана. Я хотела сделать то же самое. Я бы сдохла, но ребята уцелели.

Таня ахнула. А я краем глаза наблюдала за элварами. На всякий случай. Они могут носить десять амулетов маскировки. Только вот движения не спрячешь. Сильные, грациозные, быстрые, нечеловеческие. Люди так никогда не двигаются. Поэтому пришлось заговаривать зубы бывшей наркоманке. Чтобы не смотрела, куда не надо. А вот я – поглядывала.

Домик был небольшим. Одноэтажным, выкрашенным в некогда голубой, а ныне грязно-серо-коричневый цвет. И последние лет сто к нему точно не прикладывали рук. Стекла кое-где были выбиты, ставни расшатались, наличники вообще отодрали с корнем, а если крыша не текла – можно звать меня Березкой. Да и двор был не лучше. Этакий гибрид свалки с помойкой. Старая собачья будка, старая кровать, старые стулья… сюда что – все подряд из дома вынесли и занести забыли?

– Да уж. Красота, – брезгливо протянул Лерг. – В таком и приличная свинья жить не станет. Девушка, вам точно нужен этот ваш придурок?

Таня тут же переключилась на приятеля и принялась уверять, что она без своего любимого все равно жить не сможет. Боги, какие ж мы дуры бываем, если влюбимся!

А где там мое сокровище?

Элвары уже скрылись внутри дома. А через пять минут дверь распахнулась.

– Заходите, – гостеприимно пригласил нас Тёрн. К самой двери он старался лишний раз не притрагиваться. Не из-за отпечатков пальцев. Просто противно было. Внутри воняло. И другого слова я подобрать не смогла. Какая-то страшная смесь из пота, перегара, табака, блевотины, немытого тела, тухлятины…

Элвары морщились, но терпели. Эвин, на свою голову вызвавшийся в штурмовую бригаду, сидел на траве в пяти метрах от двери и старательно дышал. Лерг даже заходить не стал. Запах не смутил только Татьяну. Она бросилась к одному из бездыханных тел, валяющихся на ковре в гостиной, упала на колени и запричитала:

– Павлуша! Зайчик мой, открой глаза!

Я подавилась хрюканьем. Искомое тело отличалось от остальных только большим ростом. А в остальном – кошмар! Тощее, грязное, вонючее, одетое черт разберет во что… изначально-то это была одежда, но ты в ней походи неделю, не раздеваясь, а потом еще и поспи, да пролей что-нибудь спиртное… раз сорок, да еще если на нее кого-нибудь стошнит… А я посмотрю, на что это будет похоже.