Операция Шаровая молния - Ян Флеминг

14 Моряк из мечты

На территории Британского содружества существовало непонятным образом, вопреки закону, одно-единственное легальное казино - в Нассау. Казино сдавалось в аренду канадскому игорному синдикату и в удачный сезон давало 100 тысяч фунтов дохода. Играли тут в рулетку, в банк и "железку". Устроено казино было в богатом доме на Бухтовой улице на манер клуба: кроме игорного зала - просторный танцевальный, ресторан с оркестром, уютный бар.

Предъявив доставленные губернаторским курьером членские билеты, Бонд с Лейтером сначала вместе посидели в баре, выпили кофе, коктейль, а потом в игорном зале разошлись к разным столам.

Ларго сидел за "железочным". Перед ним высилась груда стодолларовых жетонов, лежало штук пять тысячедолларовых. Домино Витали, покуривая, наблюдала со стороны, - в квадратном вырезе ее платья поблескивал на тонкой цепочке крупный бриллиант. Ларго играл широко, часто шел ва-банк, и каждый раз выигрывал, но головы не терял, не рисковал без нужды. Партнеры улыбались ему, аплодировали удачной игре - он явно был всеобщим любимцем. Домино же смотрела угрюмо, скучала. Дама, сидевшая справа от Ларго, поставив ва-банк, и крупно проигравшись, встала из-за стола. Бонд быстро подошел и занял освободившееся место. Каждый кон Ларго увеличивал ставку, в банке у него было уже восемьсот долларов. Счастье переменчиво, напомнил сам себе Бонд и произнес вслух:

- Иду ва-банк.

- А-а, мой старый знакомый! - Ларго протянул руку. - Теперь игра пойдет сильная. Может, вам сразу передать банк? Впрочем, вам я даже проиграю с удовольствием. - И любезно улыбнулся.

Потом легонько надавил рычажок устройства и, ухватив карту за высунувшийся в щель розовый язычок, бросил ее Бонду. Следующую взял себе, выдавил еще по одной. Бонд посмотрел первую и выложил, открыв, на стол бубновая девятка:

- Неплохо для начала. Беру вторую.

Открыл и бросил рядом с девяткой - десятка пик! Если только у Ларго тоже не девять или девятнадцать очков, Бонд выиграл!

Тот засмеялся, но несколько натужно, и открыл карты: червонная восьмерка и король пик. Тоже комбинация, но у Бонда лучше. Ларго проиграл на одно очко, так обидней всего проигрывать.

- Кому-то надо быть и вторым, - громко сказал он. - Так и знал, что вам повезет.

Крупье пододвинул Бонду кучку жетонов. Бонд кивнул на груду подле соперника и заметил:

- Вас тоже счастье не обходит. Предлагал же я взять меня в долю.

Тот рассмеялся:

- А давайте еще раз сыграем. Ставьте, что выиграли, а мы с мистером Сноу пойдем ва-банк.

Мистер Сноу (как было известно Бонду, один из пайщиков) хмуро кивнул.

Бонд поставил восемьсот, а они против него по четыреста. И он опять выиграл, и опять на одно очко.

Ларго смотрел зло, но улыбался:

- Все ясно, сдаюсь. Мистер Сноу, играйте-ка дальше сами. Я мистеру Бонду, видно, не соперник.

Сноу пододвинул Бонду выигранные тысячу шестьсот долларов. "А забавно было бы сейчас передать банк, - подумал Бонд, - и пусть новый банкомет проигрывает." Он снял ставку и сказал:

- Пас.

За столом взволнованно зашумели.

- Что вы делаете! - театрально возопил Ларго. - Хотите, чтоб я перекупил банк и проигрался? А я, и правда, куплю. Поглядим еще, чья возьмет... - Он кинул на середину стола жетонов на тысячу шестьсот.

- Иду ва-банк, - произнес Бонд. Против собственного, только что проданного: мол, два раза выиграл и в третий играю, никуда, милый Ларго, не денешься!

Тот по-прежнему улыбался, но смотрел с новым, внимательным прищуром.

- Да вы точно подрядились меня обыграть. Что это, кровная месть?

Интересно, а среагирует ли на слово?..

- Что вы, какая месть. Просто мне померещилось особое свечение, спектр. - Бонд произнес это слово легко, без нажима.

Ларго вздрогнул, нахмурился. Улыбка тотчас возвратилась на его лицо, однако он весь подобрался, напрягся, прищурился зорче. Облизнул губы:

- Что-что померещилось?

- Я называю это спектром невезения, он висел, точно облако, у вас над головой. Вот я и решил, что удача от вас отворачивается. - Бонд говорил легко, будто шутя. - Проверим мою примету?

За столом смолкли. Игроки чувствовали: зреет схватка. Шутка оборачивается оскорблением, англичанин задирает соперника. Не замешана ли тут женщина? Все затаили дыхание.

Ларго расхохотался. Он упорно изображал весельчака.

- Все ясно! - возвестил он. - Уважаемый мистер Бонд хочет сглазить мне карты. А мы на это вот так отвечаем! - Он выставил указательный палец и мизинец вилкой и ткнул в сторону Бонда. За столом тоже захохотали, но Бонд видел, что вилка - известный жест мафиози - нацелена по-настоящему, зло, грозно.

- Ну вот, теперь вы меня сглазили, - добродушно рассмеялся он. Только целить надо было не в лицо, а в карты... Что ж, посмотрим, каков ваш спектр против моего.

На лице Ларго снова мелькнула тень: второй раз это слово - случайность ли? Он надавил на рычажок:

- Два раунда мы отбоксировали. Третий, главный!

И быстро выкинул четыре карты. За столом боялись шевельнуться. Бонд взял свои, заглянул. Десятка треф и червонная пятерка - то есть пять очков. При пяти трудно решиться, брать или нет. Он положил карты не раскрывая. И сказал уверенно, будто у него на руках шесть или семь очков:

- Хватит.

Ларго задумчиво прищурился. С отвращением бросил раскрытые карты на середину стола: у него тоже пять очков. Брать, не брать? Посмотрел на уверенного, невозмутимого Бонда - и взял. Девятка пик. Не возьми он, у них вышло бы поровну, а теперь у Ларго четыре очка против пяти.

Бонд неспешно открылся.

- Говорил же вам, цельте в карты...

Между игроками поднялся шепот:

- Если бы итальянец не взял... - Я всегда беру при пяти!

- А я никогда!

- Не повезло...

- Играть не умеет!

У Ларго опустились уголки рта, сжались кулаки. Но он овладел собой, улыбнулся, глубоко вздохнул и протянул Бонду руку. Бонд не уклонился от рукопожатия, но большой палец завернул вглубь ладони - вдруг не в шутку придавит лапищей... Но Ларго пожал обыкновенно и сказал:

- Из-за вас мне придется целый вечер отыгрываться. А я-то собрался пригласить племянницу в ресторан. - Он повернулся к Домино. - Дорогая, это мистер Бонд, ты говорила с ним по телефону. Я буду играть весь вечер, так что ищи себе спутника.

- Очень приятно познакомиться, - сказал Бонд. - Кажется, мы виделись сегодня в табачной лавке?

Девушка нахмурилась и ответила равнодушно:

- Возможно. У меня плохая память на лица.

- А что, если вашим спутником буду я? Благодаря щедрости мистера Ларго я теперь богач, даже по здешней мерке. В карты я сегодня больше не играю, довольно искушать судьбу.

Она поднялась и бросила небрежно:

- Ладно, пойдемте. Играй, Эмилио, тебе снова повезет. А я пока буду есть икру, запивать шампанским, и деньги, что ты проиграл, мистер Бонд все равно потратит на меня.

- Видите, мистер Бонд, - рассмеялся повеселевший Ларго, - вы попали из огня да в полымя. Уж Домино вам не спустит. Ну что же, прощайте, мне по вашей милости нужно крепко поработать.

- Благодарю за игру. Мы будем в ресторане. Выпьем шампанского за мой спектр удачи.

И снова по лицу Ларго пробежала тень. Гадая, можно ли объяснить такую реакцию сугубо итальянской боязнью сглаза, Бонд вслед за девушкой вышел из игорного зала.

В ресторане домино направилась к самому дальнему, тонущему в полумраке столику, и тут Бонд заметил, что она чуть-чуть прихрамывает, вся фигурка ее на миг увидалась трогательной, беззащитной... Это совсем не вязалось с уверенным, ярким обликом "куртизанки высшего класса", как, вероятно, назвали бы Домино французы.

Бонд заказал розового шампанского "Клико" и на пятьдесят долларов белужьей икры (а меньше нет смысла и спрашивать, объяснил он, не заметишь, как съешь).

- Что у вас с ногой? - спросил он. - Ушиблись на пляже?

Она посмотрела серьезно:

- Нет, просто одна чуть короче другой. Вас это огорчает?

- Наоборот, очаровывает. В вас сразу появилось что-то беззащитное, детское.

- Во мне, уже далеко не юной содержанке... Вы это хотели сказать? Она смотрела с вызовом.

- А вы так о себе думаете?

- Так думают обо мне в Нассау. - Она не отводила глаз, но в них вдруг мелькнула мольба.

- Не слышал... И как бы то ни было, свое мнение я составляю сам. Хотите расскажу, что о вас думаю?

- Какая же женщина откажется? - улыбнулась она. - Только не завирайтесь, а то не буду слушать.

- Вы еще совсем молоды, хоть и притворяетесь опытной, все испытавшей. Росли в достатке, имели, так сказать, кусок хлеба с толстым слоем масла и вдруг остались почти нищей. Решили заработать на хлеб с маслом сами и обнаружили, что просто так не заработаешь, придется драться. Вы женщина и оружие избрали женское - свое тело; это оружие надежное, только пользоваться им надо хладнокровно, оставив в стороне чувства. Вы так и сделали. Но чувства ваши не умерли совсем, вы просто заставили их замолчать. Теперь у вас есть все, вы сорите деньгами, но пожалуй, немного скучаете. - Он рассмеялся. - Добавлю еще несколько штрихов, а то портрет невыразительный. Вы обольстительны, своевольны и жестоки.