Жемчужина в ладонях Лапландии - Б Кошечкин

"Погостец Екострова... И всего веж 6, а людей в них 40 человек, а угодья у них Мунзе озеро река Мунзя губа Мунзя имандровская речки Едичюно озеро да Имандровские же губы Едигуба вочеламба губа Вумская губа Амарозеро речка на Инименя на веди озеро на Инименской губе, а ловят они в тех речках и в озерках и по губам белую рыбу про свою нужду да на лесу зверь бьют и птицу ловят тем ся и кормят".

"Погост Бобиничи... И всего 7 веж, а людей в них 16 человек. А угодья у них Челмо озеро, речка Челма, другое Челмо озеро и речка Челма ж Пиринга озеро река Толва, другое Пиринга озеро река Пиринга, Ли озеро, речка Ли, Калонга озеро, Котоцкое озеро Юнней река. И всего 7 озер и 6 речек, а ловят они в тех речках и в озерках белую рыбу. Да они же ловят рыбу на Имандре озере с екостровскими лопари вместе да на лесу зверь бьют тем ся и кормят"

Среди упомянутых здесь древних географических названий можно без труда узнать наименования относящихся к бассейну Имандры рек Мончи, Пиренги, Эне-манйок (Белой), озер Мончеозеро, Чалмозеро, Чунозера, Вудъявр и др., а также заливов Имандры - Воче-ламбины и Пора-губы.

Другой источник, свидетельствующий о том, что Имандра была хорошо известна в Московском государстве XVII столетия, - это знаменитая "Книга Большому чертежу", составленная на основе более ранних источников в 1627 году. Предисловие к ней уведомляет читателя о том, что в ней содержится описание многих местностей, в том числе земель "всего севера", и "лопских, и великого Моря Белого..." В самом же тексте книги мы находим, в частности, указания, что "Нива река вытекла из озера из Имандра и пала в море; а на устье Нивы реки монастырь Кандалакша, а по берегу того озера горы Будринские, вдоль Имандра озера 100 верст; а от Нивы реки за тем озером Имандрой с полунощныя страны, и из иных озер не подалеку текла река Кола, и пала под градом под Кодою"

В конце XVI века городок Кола становится форпостом государственной власти на северных рубежах. С организацией в Коле воеводского правления была введена "ямская гоньба" средство сухопутной связи с городами внутренних губерний страны Маршру1 гоньбы прошел но долине Колы, через Имандру и далее по долине реки Нивы к Кандалакше. Со временем этот путь стал основным, связавшим побережье Мурмана с Россией. Он даже получил название "тракта", хотя движение здесь осуществлялось зимой на оленях, а летом - частью на лодках, по системе озер, частью пешком, по тропам "тайболам" или шатким деревянным мосткам, проложенным через болотистые места. Описание пути по этому так называемому тракту (относящееся, правда, к более позднему времени - к 1856 году) мы находим у известного писателя-этнографа С. В. Максимовой

"...Слишком двести верст бесплодной тундры, местами покрытой мхом и взбитой кочками, местами болотистой и прорезанной или чистой бойкой речкой, или светлым, как хрусталь, озером, что залегли между последним северным селением на берегу Белого моря - Кандалакшою и самым дальним, которое лежит уже на берегу Северного океана, - Колой...

Бредешь бессознательно, машинально ступая с кочки на кочку, с сучка на сучок, тяжело прыгаешь с камня на камень, скользишь и пластом, с непритворными слезами, валишься на придорожную, прохваченную насквозь водой и сыростью мшину. И рад как лучшему благу в жизни, как лучшей награде за трудный подвиг и страдания, когда судьба приведет к длинному, десяти , тридцати-, пятидесяти-, стоверстному озеру, на котором колышется спасительный, дорогой, неоцененный карбас"

На пути между Кандалакшой и Голой было построено несколько "почтовых станций" - изб, служивших для ночлега и отдыха путешественников и сопровождавших их носильщиков. К началу нашего столетия таких станций на берегах Имандры было несколько: в Зашейке, Белой губе, в устье реки Кицы. Эти станции обслуживали семьи саамов, переселившиеся сюда из близлежащих погостов. Из-за большого притока промышленников на Мурман в весенне-летний сезон на озеро в это время активизировались рыболовство и охота. Появление в лесах пришлых людей стало причиной хищнического истребления животных и ценных пород рыбы, а иногда и лесных пожаров.

Следует сказать, что, в отличие от промышленников, пользовавшихся Кольским трактом в весенне-летнее время и зачастую хищнически относившихся к местной природе, коренное население - саамы относились к ней бережно.

Обратимся к Пришвину.

На тропу, по которой двигается путешественник, сопровождаемый экостровцем Василием Бархатовым, выскакивает куропатка. Птица бежит прямо навстречу, стараясь отвлечь внимание людей от затаившегося выводка.

Пришвин поднимает ружье.

Бархатов останавливает писателя:

- У нее детки: нельзя стрелять, надо пожалеть! И, следя за тем, как за убегающей птицей остается след шевелящейся травы, повторяет:

- Назад бежит, к деткам. Нельзя стрелять. Грех! И далее рассуждение писателя: "Откуда у этого дикаря сознание греха? Узнал ли он его от таких праведников, как святой Трифон, или так уж заложена в самом человеке жалость к птенцам?"

По-видимому, праведники тут ни при чем. Для коренных обитателей края окрестные леса были чем-то вроде приусадебного хозяйства. И здравый смысл требовал рачительно и экономно расходовать местные ресурсы. Застрелить куропатку-мать значило погубить выводок и, следовательно, лишить себя добычи на следующий год.

Развитие промышленности и городов

В бассейне Имандры конец "допромышленной эры" - 1914 год, когда началось строительство Мурманской железной дороги, стокилометровый отрезок которой пролег вдоль Имандры. После ее сооружения на побережье озера возникли пристанционные поселки: Пинозеро, Охтоканда, Хибины, Имандра, Ягельный Бор. Восточный берег Имандры стал одним из наиболее населенных районов Кольского полуострова.

...Весна 1920 года. Освобожденный от интервентов Мурман охвачен разрухой: угнали за границу суда, рыбные промыслы пришли в упадок, хозяйство края разорено. В те дни по едва скрепленному полотну Мурманской железной дороги, "Мурманки", на Кольский полуостров прибыла специальная - правительственная комиссия Совета труда и обороны, в задачу которой входило определение срочных мер по восстановлению народного хозяйства края. Во время стоянки поезда на станции Хибины входивший в число членов комиссии академик А. Е. Ферсман совершил небольшую экскурсию на западные склоны гор. Короткого маршрута от берега Имандры до островов Тахтарвумчорра хватило для того, чтобы обнаружить в расселинах скал, среди выветрелых с поверхности нефелиновых сиенитов жилы с редкими щелочными минералами, не известными в других районах страны. Таково было начало знаменитой "Хибинской эпопеи", вызвавшей к жизни едва потревоженный веками уголок Заполярья...