Богатые тоже скачут, или Где спит совесть - Юлия Славачевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все! Я тебе не Копперфильд! Шоу не показываю! Билетов не покупаю – не продаю! Э-э-э… Как-то я погорячилась… Можно один билет до Нью-Йорка, а то «сами мы не местные»?..
Да-да. Вашими усилиями!
В конверте обнаружились фотографии.
– Что ты думаешь по этому поводу?.. – непривычно тихо спросил шантажист-самоучка.
– Красивые фотки, – поделилась я впечатлением. – Мм… цветные.
– Тебе нравится? – Это сарказм или ирония?..
– Нет. – Это уже честно.
– Ты понимаешь, что я, даже пальцем не пошевелив, могу причинить твоей матери кучу огромных неприятностей? – Спокойно так… выдержанно. Как будто многолетняя практика шантажа за плечами. А может, и так.
– Понимаю, – кивнула я, аккуратно вкладывая фотографии обратно в конверт и возвращая ему.
– И что скажешь по этому поводу? – Он задержал мою руку в своей ладони.
– То, что я думаю, не говорят вслух даже в твоем обществе. – Руку я попыталась вернуть, но конечность решила еще немножко побыть в иммиграции. В карантине, так сказать.
– Твое решение?
Хочу тебя, мое твАренье, немного попинав слегка, спустить с любого этажа, повыше…
В ответ – тишина.
– Требования?.. – Какой-то он неправильный шантажист! Как будто я держу его за горло и нагло шантажирую… Я! А не он меня!
Опять долгая пауза.
– Ты знаешь, – неестественно криво улыбался Никос помертвевшим лицом, больно сжимая мне кисть. Скорей всего, назад я получу не руку, а ласту. – Я хочу тебя.
– Печально, – заметила я, причем совершенно искренне. – А я тебя – НЕТ!
– Врешь, – не выдержал он образа печального рыцаря, соблазняющего прекрасную даму пошлыми порнографическими фотографиями. – Ты так страстно отвечала мне в бассейне…
– Это инстинкт, – не скупясь, поделилась я банальной прозой жизни. – В воде меня всегда тянет двигаться…
– Джу-ул… – Парню надоело быть пай-мальчиком, и он решил вспомнить о своей жестокой сущности охотника. – Я серьезно. Я не отпущу тебя отсюда и могу устроить целую кучу неприятностей ей… – Он кивнул на пачку фотографий в конверте.
– Устраивай, – спокойно отреагировала моя персона, с удовлетворением разглядывая выпученные глаза и отвисшую челюсть. – На все воля Божья!
– Тебе… все равно?
Опа! Это просто невероятно! Неужели дошло?!
– Я и тогда, и сейчас готова уйти от тебя любой ценой… Даже ценой жизни, – оскалилась жертва выброса избыточного тестостерона, выдергивая руку и на всякий случай припрятывая обе конечности за спину.
– Почему?!
Хм, действительно – почему? Почему я должна подчиняться этому чернявому быку-производителю, которому приглючилась во сне длинноволосая птица счастья? Не синяя – и то слава богу!
– Потому, что ты мне не нужен и, уступив, я потеряю самоуважение и желание жить дальше! – попыталась объяснить. – Так зачем начинать? Когда сразу можно закончить?
– И тебе безразлична ее судьба? Ее чувства?.. – Никос кивнул в сторону конверта.
– Не-эт, – честно ответила я. – Но она не будет счастливо жить дальше, зная, что я сделала для нее. К тому же если меня не станет, то и тебе не будет смысла напрягаться и мстить. Впрочем, мне на тот момент будет все глубоко безразлично…
– Кто может повлиять на твое решение? – Все же этот мужчина оказался убийственно настырным и смертельно навязчивым. Такая себе удушающая лиана.
– Если только Господь Бог, – честно сказала я, не собираясь продолжать этот бессмысленный разговор.
– Если ты подскажешь – КАК еще я смогу тебя получить, я не причиню ей вреда, – у самой двери остановил меня тихий бесцветный голос.
Меня шибануло такой волной черного отчаяния, словно человека собираются казнить через повешение, он вынужденно набрасывает на шею себе веревку и при этом слезно умоляет не выбивать из-под его ног стул. Нет, похититель у меня однозначно неправильный!
Я застыла и начала срочно вычислять. Та-ак… Чего у нас боится мистер Казидис? Что для него дороже всего? Чем он больше всего гордится и что страшится потерять? Какая тема муссируется из журнала в журнал? О! Придумала! Мое лицо приняло расчетливое выражение. Когда для дела нужно, из меня получается хорошая лгунья. Отличная!
– Женись на мне! – заявила я, прокрутив в голове все имеющие у меня сведения и абсолютно уверенная в успехе.
Не ошиблась. Никос застыл как громом пораженный, и я смогла тихо улизнуть к себе.
Глава 10
Кто-то выходит замуж, а кого-то туда вносят!
– Я согласен! – надо мной раздался как гром посреди ясного неба взволнованный мужской голос. Но, правда, посреди ночи.
И вам хорошо почивать, благородный сэр! Доброй ночи, дорогие мои! Очень приятно!
Я тихо и мирно спала и никого не трогала. Когда меня осчастливили, как раз досматривала очень приятный сон с райскими кущами и пальмами с кокосами, которые сами падали в руки. С дырочкой, в которую уже просунута соломинка. И снились мне большие подносы, полные ягод и фруктов. Вот что голод с людьми делает!
– С чем? – широко зевнула я, не желая просыпаться. – Только не говори, что ты решил поступиться принципами и влиться в ряды альтруистов…
– Я согласен на тебе жениться! – И так торжественно и печально, что захотелось скорбно пособолезновать и всячески обругать бездушного виновника трагических событий.
Ой! Это ж я!
– Это гораздо хуже альтруизма! – пробурчала я, отчетливо понимая – мирно поспать мне уже не удастся. Никогда.
– Ты рада? – С этими словами воодушевленный Никос решительно включил верхний свет.
Я открыла и сразу закрыла глаза. Ох уж этот бешеный Никос! Всклокоченный, шикарный и… абсолютно ненормальный.
Да. Свет-то он включил. И тотчас увидел, КАК я рада и насколько! Мою физиономию аж перекосило от неземного блаженства! И расперло… тоже от счастья. Во все стороны. Будто проглотила галлон[10] неразбавленного уксуса. Остается только цианидом для полного счастья закусить!
Потоки жизнерадостности вытекали из меня, словно кровь из открытой раны. В никуда.
– Мне кажется, ты принял… мм… необдуманно поспешное решение, – осторожно сказала я, открыв один глаз и попытавшись отыскать у него на физиономии следы разума. Следов было много, даже слишком, они прямо избороздили высокое чело. Но… как-то все больше не интеллектуальные. Скорее даже наоборот…
– Почему же? – Он плюхнулся ко мне на кровать и стал доходчиво показывать в лицах, как ему хорошо перед тем думалось. – Это взвешенное решение.
Второй глаз у меня открылся сам, когда проснувшаяся часть мозга начала подавать сигналы. Потом я стала анализировать полученные данные и внезапно поняла, КАК я влипла. А когда непроснувшаяся доля мозга пять минут спустя включилась в работу – КУДА.
– Выкинь-ка ты эти весы куда подальше, – чисто по-дружески посоветовала я. Из самых наилучших побуждений. – Они врут! Ты еще слишком молод, чтобы загубить свою жизнь в моих объятиях, поверь!
– Готов рискнуть, – с горящими глазами заверил меня Казидис, явно намереваясь в эти самые объятия попасть незамедлительно.
МАМА!
А до меня только что дошло! Я же после этого тоже буду Казидис! Джул Казидис! КАЗИДИС!!! Хуже только Джейн Доу![11]
И я так мрачно сжала одеяло, вцепившись намертво, что Никос мигом передумал спешить на брачное ложе и решил сначала немного поженихаться.
Живым.
И у него совсем неплохо это получалось. Для начала мужчина ретировался на безопасное расстояние, прикинув на глаз (который лишний), где я его не сразу прибью, и прицельно метнул в меня алой бархатной коробочкой с золотой виньеткой.
– Это тебе, дорогая!
Я машинально открыла, и у меня возник только один актуальный вопрос:
– Это было самым маленьким в магазине? С ограненными кирпичами и обломками промышленного строительного лома там колец случайно не продавали?
Ник пожал широкими плечами:
– Извини, милая, брачные наручники еще не вошли в моду!
– Предлагаю в обязательном порядке срочно наверстать это упущение, – заявила я, рассматривая изумруд размером с ноготь его большого пальца в окружении россыпи бриллиантов. – А! И ввести в моду брачную удавку. Получится дешево и сердито. Набор для молодоженов: пара футов пеньки и мыло! – С праздничным оскалом: – Хочешь, подарю?
– Не стоит так беспокоиться, – ласково, словно акула перед броском, улыбнулся в ответ Каз… Нет, это выше моих сил! Как примерю на себя, так жить уже заранее не хочется!
– Никос, я хочу в браке оставить свою фамилию, – осторожно прощупала я его намерения.
Судя по тому, как его брови решили взять выходной и взлетели к линии волос, такого выпада он не ожидал.
– Нет! – сказал он. – Мой ангел, ты непременно возьмешь мою фамилию вместе со мной.
– А можно я буду скромной и ничего не возьму? – поинтересовалась я на всякий случай.
