Парадоксальное существование. Начало - Арина Базылюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С того дня маленькая Ана-Мариа общалась с мальчиком по имени Асет. Он был единственным, кто её не боялся; единственным, кто замечал её, кто не кидал пренебрежительных взглядов; первым из детей, кто с ней заговорил, первым, кто сделал комплимент в её сторону. Они хорошо общались вплоть до его перевода в другую школу. Потом общение происходило через социальные сети, а в скором времени прекратилось.
Прозвенел звонок. Ана-Мариа смотрела в парту и не моргала. Она немного покраснела и начала смеяться, не отводя глаз от парты. Венера в непонимании смотрела на подругу, которая заливалась смехом.
— Ана, всё нормально? — но та только смеялась.
Венера недоумевающе легонько потеребила Ана-Марию за плечо и тихо произнесла:
— Ээээй… Над чем ты смеёшься?
Ана-Мариа посмотрела на неё и сказала:
— В началке Асет тоже сказал, что я красивая. Это так смешно, мы были такими маленькими. Представь: стоит девочка в костюме феи, отстранённая от всех. И тут к ней подходит мальчик, и говорит, что она красивая. И стоят два пупса, — она продолжила смеяться.
— Ну да, наверное, в этом что-то есть… — отводя глаза проговорила Венера.
Лэйла сидела на уроке и рисовала котёнка на последней странице своей тетради. С ней за одной партой сидел одноклассник. Он пытался мешать девочке и рисовал звёздочки около её рисунка. Тогда Лэйла тоже начала чертить карандашом звёздочки в его тетради. В итоге их бумажные листы были в звёздочках. Два одноклассника рисовали их, чтобы раздражать друг друга, но в конце концов это переросло в веселье, в шуточную звёздную войну.
Вдруг Лэйла остановилась. Она вспомнила годы начальных классов. Тогда она училась в другой школе с другими людьми. В первом классе соседом по парте Лэйлы был психически неуравновешенный мальчик. Часто, не расслышав учителя, получив плохую оценку, он начинал злиться, кричать, опрокидывать парты, раскидывать вещи с неё, ругаться. Маленькая Лэйла всегда старалась сидеть смирно, лишний раз не двигаться, не смотреть на него, особо не выражать эмоции, сидеть с неизменным выражением лица; будто всё нормально, будто всё и должно так происходить. Она боялась его. Маленькая Лэйла не знала, что ей нужно делать, находясь рядом с этим больным мальчиком.
«А один раз, на рисовании, ему поставили плохую оценку, он разозлился и опракинул парту в мою сторону. Все краски полетели на меня. Потом рубашка была разноцветной…» — вспоминала Лэйла.
А как-то раз, на уроке труда он вырезал что-то из бумаги. Девочка заметила, как странно этот мальчик держит ножницы. Настолько неправильно и, на вид, неудобно, что Лэйлу это раздражало. В детстве она была большим перфекционистом. Девочка не могла терпеть, когда её что-то раздражало. Поэтому она решила научить своего соседа по парте правильно держать ножницы. Сначала маленькая Лэйла объясняла: «Держи так, чтобы большой палец смотрел вверх, потом продеваешь кончик среднего пальца в другое кольцо, указательный на кольцо, мизинец и безымянный упри в ладонь» — и говорила: «Вот так, смотри». В ответ её одноклассник кивал и повторял. Если он не понимал или снова держал неправильно, маленькая Лэйла спокойно показывала верный вариант и повторялась. После этого мальчик стал спокойнее, у него улучшилась успеваемость, потому что Лэйла заставляла того работать на уроке, учить, делать домашнее задание. Всегда объясняла непонятное. Она уже не боялась его.
И так из класса в класс, из школы в школу, Лэйла «брала шевство» над одноклассниками, которые с ней сидели, до седьмого класса.
Девочка пришла в себя, мотнула головой.
— С тобой всё нормально? — спросил её одноклассник, сравнивая количество звёздочек в обеих тетрадях, — Обычно ты рисуешь их больше меня.
— Я задумалась просто.
Мадина и Адриана решили прогулять следующий урок и остаться в их кабинете. Там же проходил урок у старшей сестры Мадины, Шелли. Они сели рядом. Вдруг Шелли неожиданно спросила:
— Что бы вы ответили, если б у вас спросили: «да или нет»?
Адриана насторожилась: «У меня был такой сон. Стоп. Что? Но когда? Разве мне снилось что-то подобное? Такое ощущение, что да, но я точно знаю, что нет. Эх. Мама права. Я тупая. Даже не могу понять, снилось мне такое или нет…»
— Наверное, да, — сразу ответила Мадина.
— Почему? — поинтересовалась Шелли.
— Просто так, — пожала плечами та.
— А ты бы что выбрала, Адриана? — обратилась к подруге старшая сестра Мадины.
— А я бы не выбирала, — вредно сказала Адриана.
— Ну, если нужно выбрать, то что бы выбрала? — стояла на своём Шелли.
— Я не люблю выбирать. Я бы вообще не выбирала. У тебя какие-то глупые вопросы, — нежелательно произнесла Адриана и продолжила, — Мне надо уроки делать, — она открыла тетрадь и начала что-то писать.
«Да, точно, мне надо делать уроки, чтобы потом получить хорошую оценку, и тогда меня не… Накажут… Нет, нет, нет, мама же говорила, это нужно мне, я получаю хорошие отметки не для того, чтобы она меня похвалила, а для себя. Мама говорила, что я не смогу жить без школьных знаний. Поэтому я должна учиться» — думала про себя Адриана. Сёстры покосились на неё, но ничего не сказали. Девочка заметила это: «Нет. Что, если они теперь не захотят со мной дружить? Я же хотела в этом году изменить отношение людей ко мне. Но ведь. учёба должна быть на первом месте… Мама сама говорила, что друзья приходят и уходят… А если я всегда буду делать уроки, то учителя будут меня за это хвалить и любить. Может, даже мама похвалит. Но раньше я всё время грубила одноклассникам, кричала на них, оскорбляла. Так, всё. Сейчас мне надо делать уроки. Я ненавижу выбирать. Я не хочу выбирать. Сейчас я хочу делать уроки. Да, я хочу делать уроки» — она продолжила что-то писать в тетради.
Мадина переехала в этот город, когда перешла в седьмой класс, три года назад. Она прекрасно помнила, как первого сентября впервые переступила порог этого класса с букетом цветов в руках. Смена климата отразилась на здоровье девочки. Весь седьмой класс она болела. Мадина месяцами не появлялась в школе. На тот период она была очень худой. Это сейчас она — стройная красивая школьница. Раньше у неё сильно
