Двугорбый Янус - Сергей Буянов

Орвил присвистнул. И стоило тащиться в такую даль? Можно бы и в штатах ознакомиться с жёлтой газетёнкой, пестрящей обнажёнными натурами!

Орвил Янг понял, почему босс посоветовал прихватить с собой распятие. Он уже знал, куда идти и приблизительно догадывался, что его там ожидает.

Орвил прошёлся по квартирке Кэт, осмотрелся. Обстановочка так себе. Но бывало и похуже. В Гарлеме, например. Но там не было книг! Тут же, самую длинную стену загораживали полки, полные книг. Глаза разбежались. Авторы рассортированы по странам. Орвил отыскал США. Надо же! В его родной стране столько классиков! Вот так! В доме нет приличного кресла, а вот библиотека, пожалуйста! Удивительный народ, ничего не скажешь. Не знают, где взять деньги для себя, но читают о громадных состояниях других людей. Орвил пробежался глазами по полке русских классиков. Гоголь! Не он ли писал о скачущей тройке? Похоже, он. Орвил взял второй том, раскрыл книгу наугад и зачитался. Время позволяло, да и интересно. Что-то знакомое, Вий, позапрошлый век, но что изменилось? Ведь Россия: что Иван Грозный, что Пётр Великий, что Ленин-Сталин – всё одно! Теперь вот, господин Акульев – парапсихолог. Орвил решил прочесть внимательно, но начали попадаться слова, вроде: пали, маковники, нагидочки, барвинки, кнуры, – безо всяких пояснений. Из-за них смысл не улавливался. Орвил рассеянно листал книгу, сказывалось слабое знание языка. Он раздражённо пропускал целые страницы с непонятными словами, так долистал до конца. И почему он считал себя знатоком русского языка? Почему думал, что среднестатистическому русскому далеко до него?

– Да, это не Кинг, – вслух сказал Орвил. – Это просто сказка какая-то!

Орвил отстранённо посмотрел на книгу и вдруг почувствовал исходящую от тома Гоголя неукротимую энергию, мощнее кинговской. Неужели? Неужели автор всё это видел собственными глазами? Хотя, может, и видел. Если у них тут «на базаре что ни баба, то ведьма», плюс природный алкоголизм – ещё не такое привидится! Орвил считал всех, русских алкоголиками, поведение Кэт только укрепило его убеждение.

«Вий» не произвёл сильного впечатления на Орвила, но всё же он решил не соваться в Контору до первых петухов: чем чёрт не шутит?!

– Когда кричит первый петух? – первое, что спросил он у появившейся дома Кэт.

– Смотря какой, – загадочно улыбнулась она. Орвил почувствовал подвох и замахал руками.

– Который куриный!

– Ах, куриный? А ты спроси чего-нибудь полегче!

– Который петух, кукареку, а? – не отставал Орвил.

– Ну, петух! Ну, кукареку! У вас в Америке он что, в другое время поет?

Орвил смутился. Действительно, Кэт права. Они оба не знают такой мелочи.

– Да какая разница? Сколь бы он не орал – яичко не снесёт!

– Конечно, – согласился Орвил. – Всё равно интересно.

– А ты ещё спроси у меня, когда первая дойка! – надулась Кэт. – Что, если видишь, в нищенской конуре обитаю, то и крестьянка! Колхозница какая?

– Нет. Нет! Что ты?! – похоже, у русских это самое большое оскорбление. – Никогда бы не подумал, что ты колхозница и крестьянка! Как можно? Ты, Кэтти, обижаешь меня такими подозрениями!

Орвил приблизился вплотную и обнял её за талию, о чём впоследствии сильно пожалел. Мало того, что не узнал время крика первого петуха, так ещё и расстался со своими планами. Хотелось где-нибудь поужинать с Кэт, плеснуть ей стаканчик другой, уложить её спать и пойти в Контору.

Оказалось, Кэт совсем не хочет кушать да и выпить ей не нужно. А вот коли обнял, Олежек, доводи дело до конца!

Что оказалось не так уже просто. Агент национальной безопасности США застрял всерьёз и надолго. Настолько надолго и настолько всерьёз, что думать не думал, и гадать не гадал.

У Орвила оставалась слабая надежда, что диван развалится, но и она не оправдалась.

Зашло солнце, когда Кэт позволила Олежке отдохнуть.

Пользуясь добродушием партнёрши, он вскочил и начал одеваться. Кэт в сладкой неге лениво наблюдала за его рассчитанными движениями: никакой суеты и спешки. Чувствовалась многолетняя выучка.

– Мой шпион торопится на задание?

– Так точно! – бодро ответил Янг.

– А ресторан?

– Будет.

– После дождичка в четверг?

– В ясную погоду, и сегодня. Прямо сейчас! – Орвил подошёл ближе, но осмотрительно не прикасался к Кэт. – Одевайся!

– А ты мне не поможешь? – игриво спросила она.

– Вряд ли. Я понимаешь, не знаю, куда что надевать.

– У ваших американочек другое бельё?

– Не знаю, – неизвестно почему стал раздражаться Орвил.

– А! У вас нет джентльменов, ясно.

– А у вас есть джентльмены?

– Ох! Вспомнил тоже! Да наших джентльменов ещё в восемнадцатом году к стенке поставили!

– И до сих пор там стоят?

– Не-а! Там теперь их внучки стоят. Только вот, стена стала панелью называться!

– Вот как? – Орвил не улавливал смысла, но по глазам Кэт понимал, что она ёрничает. В чём подвох, он не знал, но на всякий случай улыбнулся.

– А то! – Кэт наконец оделась. – А ты знаешь старую русскую пословицу: Не та собака, что лает, а та…

– Та, что кусает!

– У, ты какой! Всё знаешь. Тогда, продолжи и другую: Не тот мужчина, что раздевает, а тот, что?

– Лает, что ли?

– Дурак!

– Кусает?

– Дурак в квадрате!

– Спасибо, хоть не в круге.

– Не в круге, но станешь дураком в кубе, если с третьего раза промажешь!

– Одевает что ли? – Орвил сразу понял, но не решался ответить правильно. Он не знал, что может понадобиться Кэт? Ведь уже оделась сама!

– Именно, умница! Одевает!

– Ты же сама оделась.

– А ты мужчина?

– Не провоцируй.

– Ладно, забудем. Когда поймёшь смысл пословицы, тогда и пойдёшь на своё шпионское задание.

– Это почему? – решил подыграть Орвил.

– А потому! В Кремль с такими знаниями и соваться нечего! Там все – мужчины!

– Ха-ха-ха! – не удержался Орвил, ему представились ведущие политики России в широком экране одевающие собственных жён, любовниц и прочих женщин.

– Слушай, Олежек, ты точно как иностранный шпион!

– Почему?

– Почему, как?

– Нет, почему: почему?

– О! Да ты остроумен! Будь по-твоему, едем в кабак.

Орвил подчинился. Через несколько минут парочка оказалась у любимого ресторана Кэт.

– Мой друг, иностранный шпион, Орвил Янг. Можно, Олежка! – представила Кэт швейцару своего спутника.

Олежка деликатно кивнул и состроил такую мину, что даже видавший виды швейцар улыбнулся в густые усы. Гардеробщик не остался в накладе:

– А ты его радистка! Ну, уморила, Катька!

– А ты, Маруська, глаз на него не клади, отстегну! – пригрозила Кэт пухловатой официантке, сощурившей похотливые щелки.

Неплохая реклама, надо сказать! Орвил чувствовал себя в абсолютной безопасности, хотя и заметил двух интеллигентно одетых типов. Они сидели в уголку так, чтобы просматривать всю площадь ресторанного зала, в их неторопливых движениях явно угадывались люди из спецслужб. Услышав радостные возгласы Кэт: «Шпион! Шпион!!!» – мужчины коснулись его безразличными взглядами и отвернулись. Они пасли кого-то другого или просто отдыхали. На их месте Орвил тоже не стал бы обращать внимания на выкрики смазливой девицы. Других подозрительных типов не проглядывалось. Орвил расслабился.

Счастливая парочка просидела недолго, танцевать не хотелось, пить почему-то тоже. Орвил поднялся, расплатился по счёту, на всякий случай улыбнулся украдкой Маруське, подал руку Кэт, приглашая к выходу. Кэт опёрлась о локоть спутника и едва оторвала изумительную попку от стульчика, как сразу на неё навалился Олежёк и уронил девушку на пол.

Вопль возмущения Кэт потонул в беспорядочных автоматных очередях. Звонко сыпались склянки, грузно падали тела, только что бывшие людьми, а Орвил ползком оттаскивал подружку в мёртвую зону, недоступную обстрелу. Машинально он потрогал предохранитель безотказной «беретты», но вынимать пистолет не стал. Какой смысл? Вряд ли идёт охота за американским шпионом.

Оттащив Кэт в сторону, Орвил огляделся. Стрельба не прекращалась, с улицы долбило несколько Калашниковых, изнутри отвечали одиночные расчётливые хлопки «пээмов». С каждым выстрелом пистолета навечно замолкала одна из очередей. Бой, конечно, неравный. С улицы молотили наугад, а изнутри работали профессионалы.

Наконец завизжали сирены. Мгновение спустя раздался голос из мегафона. Как обычно, объявили о том, что все окружены, предлагали сдаться

Уличные бойцы то ли сдались, то ли погибли. Выстрелы изнутри прекратились. Вот тут-то и началось самое интересное!

Сквозь разбитые стёкла в ресторан ворвалась команда одетых в камуфляжи бойцов с чулками на головах. Отряд, охранников правопорядка принялся долбить, вусмерть оставшихся в живых. Причём они не разбирались: женщина ли перед ними, мужчина ли. Окажись тут дети или старики, Орвиллу показалось, что и их бы топтали коваными подошвами кожаных ботинок.