Земную жизнь пройдя... - Елена Руденко

— Он был знаком с Коко очень близко, — продолжала она, — не удивлюсь, если это граф ее утопил… Милая Аликс, вам не следует принимать близко к сердцу знаки ухаживания подобных кавалеров…

Я не стала спрашивать "почему?" дабы побыстрее прекратить разговор.

— Радует, что ваша сестра достаточно разумна, — добавила Климентина.

Затем она весьма неожиданно переменила тему беседы.

— Мне не нравится оборванец, которого мой брат приволок в дом, — произнесла она. — Его новый слуга. Ваш родственник считает, что этот голодранец может быть полезен для следствия… Ах, мне придется терпеть эту физиономию ради следствия! Ну что ж, я готова пойти на эту жертву!

— Кажется, его имя Осип, он служил у магистра тайного общества, — заметила я, — этот юноша, действительно, может оказаться полезен.

— Тайное общество, — поморщилась Климентина, — надеюсь, он не начнет вызывать призраков? Мне не понравился его взгляд. Брр… Также мне не нравится, что, едва переступив порог дома, он начал волочиться за моей горничной… Бесстыдник!

Продолжать разговор было бы невыносимо. Напомнив, что мне нужно переодеться, я покинула барышню.

Не понимаю, как Ольга может считать ее своей подругой?! Сколько надменности в этой особе! А какая любовь к сплетням и пустословию! Не удивлюсь, что в салоне нас будет окружать только подобное общество. Это пострашнее призраков.

Странно, но нрав Клементины весьма отличается от характера ее брата. Серж совсем не интересуется светскими сплетнями и не глядит свысока на тех, кто ниже его по знатности и богатству.

Пока служанка помогала мне переодеться, я задумалась о словах призрака. Кому грозит опасность? Как я смогу узнать?

Глава 9 Тот был бы весел, кто скорбит сейчас

Как оказалось, ночные улицы Петербурга могут быть опаснее горных троп Кавказа.

На следующий день я вернулся в ту самую квартиру в сопровождении двух крепких жандармов.

Среди рухляди мне удалось обнаружить разорванные клочки бумаги, соединив которые, я смог разобрать адрес. Вернее сказать, это было название одной из старых заброшенных усадеб недалеко от Петербурга. Дом пользовался дурной славой, поэтому в нем никто не жил. Можно было предположить, что некогда богатый особняк стал ночлежкой для жуликов. Или его облюбовала более изощренная компания?

Перед визитом на Столярный переулок, я побеседовал с господами из тайных обществ. Первым мой выбор пал на господина Великова, который по понятным причинам отнесся к моему неожиданному визиту весьма прохладно.

Судя по мрачному лицу его супруги, настроение Великова так же было подпорчено очередной семейной ссорой.

— Да, мне известно, что на вас напали, — не дожидаясь вопросов, устало произнес Великов, — спешу заметить, что не имею никакого отношения к этому происшествию… Полагаю, вам нужно обратиться с вопросом к господину Герасимову и приглядеться к новому слуге Ростоцкого… Вы сами прекрасно понимаете, что этот юноша не тот, за кого себя выдает…

— Вы просто читаете мои мысли! — иронично воскликнул я. — Полагаю, вам известно, кто напал на меня, но вы предпочитаете молчать. Буду вам очень признателен за правду. Я готов проникнуться пониманием к причине вашего молчания…

Великов, взяв продолжительную паузу, произнес:

— Признаю, что не могу поделиться с вами своими предположениями. Примите мои искренние извинения.

Мне оставалось только поблагодарить его за честность.

Об Осипе я вспоминал часто, интересуясь у Ростоцкого его делами. Мой друг только виновато пожимал плечами, что пока ничего подозрительного в новом слуге он не заметил. Осип исправно нес службу, часы отведенного отдыха проводил за чтением или волокитой за молоденькими горничными.

Единственное, что привлекало внимание — любопытные взгляды, которые он бросал на египетский амулет.

Магистр Герасимов ожидал моего визита, мистические способности его явно не подвели.

— Приветствую вас, мой друг, — произнес он приветливо. — До нас дошли слухи, что вас подстерегли злодеи…

— Слухи? — переспросил я, пристально глядя в глаза собеседника.

Герасимов, улыбнувшись, кивнул.

— Эти "слухи" мы получили еще задолго до нападения. Я говорил вам, что наши адепты умеют предугадывать людские поступки. Но я не посмел предупредить вас, поскольку знал, что вам необходимо отправиться в этот дом!

Его лицо на мгновение напряглось, но потом вновь обрело прежнее добродушие.

— Если бы мои люди желали бы вам смерти, — он покачал головой, — вам бы не удалось скрыться. Мы предвидим на десять шагов вперед…

— Вы хотите сказать, что знаете имя убийцы? — иронично заметил я.

Магистр, помрачнев, кажется, не уловил моей иронии.

— К сожалению, нам не удалось отыскать его, — произнес он, — нам остается ждать, пока он не выдаст себя неосторожным действием…

— А убийство Типанского? Вы догадывались об этом? — теперь в моем голосе не было иронии.

Собеседник покачал головой:

— Мы не обратили внимания на Типанского. Иначе бы узнали, что он решился на шантаж убийцы. Пренеприятный был тип… отвратительный, — магистр брезгливо поморщился. — Никто не предполагал, что он мог оказаться свидетелем, и вообще быть связан с этим делом…

Неосведомленность магистра показалась мне странной, только что он уверял меня, что адепты их общества способны предугадывать людские поступки. Почему Типанский оказался обделен их интересом?

— Было бы любопытно узнать, кто сейчас в центре вашего внимания? — поинтересовался я.

— Сложно сказать, мы пока не смогли выделить главного подозреваемого из всех. И никто не выдает себя неосторожным шагом.

Магистр сдерживал волнение. Мне показалось, что он сам опасается убийцы, который может оказаться сильнее его тайного общества.

— Если убийца смог расправиться с вашим предшественником-магистром и сильным адептом Коко, значит, он осведомлен обо всех ваших умениях, — заметил я печально.

Герасимов бросил на меня возмущенный взгляд.

— Это невозможно! Неужели убийца обладает тайными знаниями? — спешно произнес он.

— Вполне вероятно, — ответил я. — И вы прекрасно понимаете всю опасность сложившийся ситуации… Обычно вы привыкли наблюдать за другими, но теперь наблюдают за вами… Причем вы не знаете мотива убийства Коко и причины интереса убийцы к вашему обществу…

Мой собеседник нехотя кивнул.

— Но мы не столь просты, — решительно произнес он, — убийца еще пожалеет…

В коридоре, около своей комнаты я застала излюбленный сюжет базарных картин. Осип, слуга Ростоцкого, что-то шептал на ушко моей горничной, которая смущенно хихикала.

Мое появление заставило их спешно разойтись в разные стороны. Удаляясь по коридору, Осип обернулся. Я невольно встретилась с ним взглядом и была вынуждена согласиться с мнением Климентины. Взор у него был неприятный, тяжелый.

Горничная последовала за мной.

— Что он так шептал тебе на ушко? — спросила я, когда она помогала мне переодеться.

— Глупости, всякие глупости, барышня, — краснея, ответила горничная, — а еще сказал, что ему ваш меч понравился. Поглядеть хотел…

— Вот как… — пробормотала я.

Закончив туалет, я спустилась в библиотеку, где устроился Серж Ростоцкий.

— Позвольте узнать, почему ваш слуга желает поглазеть на мой меч? — спросила я сурово.

Легкий на помине, Осип вошел в комнату с широкой простецкой улыбкой на румяном лице.

Ростоцкий немедля переадресовал мой вопрос.

— Простите, барышня, — пробормотал он, поклонившись, — впервые увидал такую диковину…

Я перевела взор на Ростоцкого, который недоверчиво покосился на Осипа.

— Хорошо, ты свободен, — отпустил его Серж.

— Не понимаю, но с каждым днем этот человек кажется мне все более подозрительным, — шепнул мне Ростоцкий, — но причины я понять не могу… Его взгляд… Интерес к древним диковинам… Я должен разгадать его тайну!

— Охотно окажу вам помощь, — улыбнулась я.

В библиотеку вошла Климентина. Как обычно безупречная. Единственное, что мне не нравилось в ее образе — приколотая к кудрям бледно-розовая роза, сделанная из шелка. Климентина собиралась задать тон моде на это вульгарное, на мой взгляд, украшение.

— Вы уже готовы! — радостно воскликнула барышня. — Прошу поторопиться! Серж, надеюсь следствие скоро будет завершено, и ты избавишься от этого неприятного Осипа!

— Жду с нетерпением разрешения загадки, — честно ответил ей брат.

Как и следовало ожидать, в обществе меня ждали пустые разговоры.