Отдай моего сына (СИ) - Вишневская Виктория

Так, значит, я в палате.

— Аврора? — слышу тревогу. Маленькую такую, застланную безразличием. И опять меня не подводит моя интуиция. Рядом стоит мужчина с жутко обворожительными и тёмными глазами. А что это в них? Беспокойство? Я не верю.

— Аврора! — муж запинается. В один момент мне кажется, что он даже затаил дыхание. Подбегает ко мне, и я чувствую хватку на ладони. — Как ты себя чувствуешь, нормально?

Я только и могу кивнуть. Голова немного кружится.

— Доктор, что с ребёнком, ему не угрожает опасность?

— Всё в порядке. На данный момент. Но…

Чувствую, как Касим от нервов сжимает мою руку. А голос доктора становится таким серьёзным, сердитым, что даже я напрягаюсь и хлопаю наконец ресницами, окончательно просыпаясь.

Неужели с малышом что-то не так?

— Успокаивать вас не буду. Мне нужно немного переговорить с пациенткой.

Он кидает взгляд на меня.

— Дорогая, скажите, вас мучают боли? Может, есть выделения? Как питаетесь? Есть поводы для стресса? Вариантов потери сознания, а также резких болей, очень много, и мне надо знать точно.

— Я, — сглатываю. Без понятия вообще. — Сегодня очень сильно перенервничала.

Наверное, из-за этого и появилась эта режущая боль, а потом… я отключилась.

Кидаю взгляд на Валида, вспоминая, что было. Чёрт, у меня как будто из головы всё стерлось. Я до сих пор как в вату закопанная.

Не верю, что Валид согласился мне помочь.

Я, кажется, настолько была рада, что… не знаю. Жесть какая-то произошла.

— Теперь понятно. Так, теперь к вам. Кто отец?

— Я отец, — уверенно говорит Касим.

Ох, чёрт…

— Папаша, вы бы за мамочкой лучше следили. Видели её анамнез? С такими диагнозами это чудо, что она доносила до такого срока. Особенно с такими нервами.

Я столько ходила по больницам, что не пересчитать. Врачи постоянно что-то писали. А на четырнадцатой неделе мне вообще поставили такой страшный диагноз, что тогда я чуть не разрыдалась. Благо всё обошлось, и потом всё выровнялось.

— Скажу сразу, не вдаваясь в подробности: естественные роды мамочке не светят. Скорее всего, придётся делать кесарево. Мы ещё будем наблюдать, но маловероятно, что что-то изменится.

Кесарево…

Но я не хочу.

Сама хотела родить. Чтобы… не резали.

— Но вы её поберегите. Хоть срок и поздний, но малыш ещё не доношен. Могут быть осложнения при преждевременных родах. А угроза сохраняется!

Только этого мне не хватало…

Как не нервничать, если муж пытается убрать со своего пути, в будущем убить моего ребёнка, а Валид… Ладно. Он здесь ни при чём. Именно сейчас он пару раз помотал мои нервы, но не сильно. Но Касим… Если из-за него я потеряю ребёнка — я собственноручно убью этого мужчину.

— Ещё один подобный стресс — и преждевременные роды вам обеспечены. Вы этого хотите?

— Нет… — выдыхает рядом.

Конечно же, не хочет.

Иначе шейхом не станет!

— Так-то. Сегодня Аврора ещё останется в палате, нужно будет последить за её состоянием. Завтра уже отправится домой.

А мне так хочется крикнуть, что лучше здесь, чем там…

Но в палате Касим, Валид и врач. Меня не поймут.

Доктор, всё сказав, уходит. Говорит, что даёт нам максимум десять минут, а потом мне нужен отдых. Его мне не хватает сейчас больше всего на свете.

Перенервничала последние несколько дней настолько, что кажется, в светлых волосах у меня как минимум несколько дюжин седых волос появилось.

Касим продолжает сидеть рядом, сдавливать мою руку. Так неприятно, что хочу её выдернуть.

А Валид успел отойти. Встать у двери. Скрестить руки на груди и опереться спиной о стену.

— Ты, кстати, как так рядом оказался? — обращается к нему брат. О, нет… Надеюсь, он сейчас что-нибудь скажет, а не сдаст меня с правдой.

— Аврора заходила поговорить, — говорит так равнодушно, что кислорода мгновенно начинает не хватать. — Хотела узнать насчёт Элиф. Они подружились.

— А-а-а… — тянет. А я облегчённо понимаю, что Валид не сдал меня с потрохами. Интересно, почему?

— Я так рад, что с тобой всё обошлось.

Муж оборачивается ко мне, обнимает и прижимается губами к уголку моих губ. Не целует. Нет, он никогда этого не делает. Мы не целуемся, не спим. Даже секса у нас не было. Иногда держались за руки, и всё.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но вот я понимаю, как сейчас это выглядит для Валида… Который стоит за спиной Касима. Видит, как он впивается мне в губы и целует.

А я только на мужчину смотрю.

И дрожь по всему телу проносится.

О нет… Он ведь ничего не знает.

И почему-то сейчас мне хочется ему всё рассказать. Что ребёнок его. И я готова это сделать, только бы Касим ничего не получил.

Конечно же…

Лучший способ отомстить — отобрать у него власть.

Это ведь гениально!

Только вот… Валид смотрит странно. Я не вижу ярко-карей радужки. Глаза чуть расширены, губы плотно сжаты, а желваки на скулах ходят ходуном.

Он неожиданно отрывается от стены и уходит, громко хлопнув за собой дверью.

Я вздрагиваю и тут же чувствую, как Касим отстраняется.

— Я тоже пойду, — кивает. — Отдыхай. Завтра заеду за тобой.

Я натягиваю улыбку. Киваю. И машу слабо ладонью.

И понимаю одну немаловажную вещь. Касим ни разу не дотронулся до моего живота. Не погладил его. Даже сейчас, когда ему сказали о всевозможных угрозах, он… никак не отреагировал. Понятно, что ему плевать.

И почему я не заметила этого раньше?..

Глава 11

Валид

— Брат, стой, — Касим окрикивает меня. Лучше бы он этого не делал. Я сейчас готов проломить ему черепушку. Как только увидел, что он Аврору целует, аж всё треснуло внутри. Сердце вдребезги, кулаки в кровь. Будут. Если брат сейчас не отстанет от меня. — Пошли, выпьем по кофе. Нервы успокоить надо.

В такие моменты я всегда мечтаю выпить. Напиться. Успокоиться. Но нет. Всё, что могу себе позволить — чашку чая с ромашкой, твою мать.

Касим догоняет меня и начинает постоянно что-то говорить.

— Чёрт, за Рору так боюсь.

Рора.

Рора…

Я её так же называл.

И мне нравилось.

А сейчас из его уст это имя кажется мне… не таким милым, как раньше. Когда его говорю я — всё нормально. Когда другой — кривлюсь.

— Нормально всё с ней будет, — рявкаю. Сам себя не понимаю.

— Да. Мне она важна. И ребёнок. Никакой статус не заменит их.

Да ладно?

Мой брат, который поссорился с отцом ещё лет десять назад и проявил характер, вдруг сорвавшийся в Россию, и который хочет отомстить ему, — теперь вдруг стал хорошим? Не верю. Если в чувствах к Авроре он вдруг не соврал, то вот насчёт власти…

Да он спит и видит её.

Но мне плевать.

Пусть забирает, она мне не нужна.

Всё есть.

Почти.

Любви настоящей нет. Элиф для меня… Хороша как партнёр. Удобна, ласкова. Такая для домашнего очага хороша. Но у меня искры к ней нет. Порой не встаёт. Приходится разнообразными способами возбуждаться. Есть один, который я на крайний случай применяю. Аврору представляю на месте Элиф.

Гад ещё тот.

Но разводиться я не буду.

Кандидатуры на роль жены лучше нет. К тому же я пообещал её отцу, что буду заботиться о ней.

Только вот она детей хочет, а я… Не могу.

В остальном — жизнь прекрасна, твою мать.

Была — до того, как приехал в Россию. Нет, в стране я уже месяца два. Но не хотел говорить Касиму, что я здесь. У нас натянутые с ним отношения. И я часто не говорю ему, когда я тут.

А здесь я надолго.

Хочу основаться.

Жаркие Эмираты надоели. Я достиг своего потолка в том месте. Ничего не радует. К тому же совсем скоро появится там девушка, которая вечно будет не давать покоя.

Жена брата.

Вот же дерьмо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я молчу в ответ на высказывание брата, и мы едем в ближайший ресторан. Касим ест и пьёт, как ни в чём не бывало. Ощущение, что вообще плевать, что сказал врач.

— Сын родится, в честь тебя назову, — усмехается.