Секретарь старшего принца (СИ) - Свадьбина Любовь

– Почему во дворце тревога? – хмуро спросила брюнетка.

У меня от изумления расширились глаза: мы не во дворце, мы в личной башне принца Элоранарра.

– Это мой секретарь Халэнн Сирин, позаботьтесь о нём, не оставляйте одного, если потребуется – вызывайте Велларра. Халэнн вам расскажет, что случилось. Меня не будет долго.

Принц Элоранарр отвёл руку, которой придерживал меня поверх крыльев и осторожно поглаживал их. Убедившись, что я не собираюсь падать, он отступил и исчез в вихре золотого пламени.

А я осталась наедине с его любовницами.

Глава 7

Любовницы у принца Элоранарра были самые настоящие, реальные. Удивительно, что родовой артефакт принял двух сразу.

Они смотрели на меня пристально, свет магических сфер отражался в их глазах, бликами скользил по роскошным густым волосам, уложенным в высокие причёски, мерцал на драгоценных камнях в серьгах, ожерельях, кольцах, лифах платьев. Прекрасные, сильные, ухоженные и очень яркие – настолько, что перед ними блекла даже красота их сияющих украшений. Принц Элоранарр выбирал лучших.

Ноздри дракониц трепетали – они принюхивались. Оставалось надеяться, что запах, который я использовала, придётся им по вкусу, потому что с принцем Элоранарром они, похоже, рассорились, и его рекомендация была мне сейчас не на руку.

– Я Вейра, – представилась брюнетка и спустилась на несколько ступеней, облокотилась на перила. – Что происходит?

– Видящих убили. Во дворце. И в ИСБ. Принц Элоранарр отправил всех по адресам других Видящих и отправился сам, а там… – у меня опять перехватило дыхание.

Черноволосая Вейра и рыжая Диора переглянулись. Последняя нервно усмехнулась:

– Не может быть. Этого просто не может быть – убить Видящих в императорском дворце, в ИСБ…

Они уставились на меня.

– Так и есть, – ответила я, мысленно с ними соглашаясь: не может быть.

Но это было. Голова пошла кругом, к горлу подступила тошнота. Я прикрыла глаза и сдавила пальцами переносицу, будто цепляясь за неё.

Застучали по ступеням каблучки, Вейра и Диора остановились по бокам от меня, окутали своим теплом, гладили сложенные ослабевшие крылья.

– Что там такое?

– Неужели всё так серьёзно?

– Как кто-то мог проникнуть во дворец?

– Неужели убийца здесь?

Их голоса звенели в голове, смешивались, их прикосновения тревожили своей непривычностью.

– Хватит! – скомандовала я, невольно отталкивая их голосом.

Вейра и Диора отскочили на несколько шагов и, настороженно глядя, двинулись по кругу, точно хищницы на охоте.

– Так это и есть… – тихо произнесла Диора.

– …знаменитый голос серебряных Сиринов, – закончила за неё Вейра.

Они продолжали беззвучно скользить по кругу, в центре которого оставалась я.

– Сильно, – сказала Вейра.

– У меня даже чешуя вдоль хребта проступила, – отозвалась Диора, её глаза сверкнули ярче бриллиантов в серьгах.

– Хорошего же секретаря себе выбрал Элорчик, – расплылась в улыбке Вейра.

– Ты не стесняйся, командуй им иногда, – посоветовала Диора. – а то так на шею сядет, что не вывезешь.

Засмеявшись, они снова прильнули ко мне, подхватили под руки и потянули к лестнице. Защебетали весёлыми птичками:

– Ты нас не бойся.

– Мы не кусаемся.

– Если нас об этом не попросить.

– И иногда…

– Возможно, совсем немного…

– Мы будем использовать тебя, чтобы подразнить Элорчика.

– Не волнуйся.

– Если он сильно разозлится…

– Мы его успокоим.

Они ввели меня в синюю гостиную, в которой сразу вспыхнули магические сферы освещения, посадили на диван и устроились по бокам, опять прижавшись к моим крыльям, вольно или невольно зажав их между собой и спинкой дивана. Я осторожно втянула крылья, избегая полуплена и близости.

– Ну зачем ты так? – обиженно надула губы рыженькая Диора и взяла меня за руку.

– Мы же за тобой присматриваем, как и велел Элор, – Вейра взяла меня за вторую руку. Тёплые пальцы скользили по моим. – У тебя очень нежные руки…

– Тонкие…

«Так и до того, что они совсем не мужские, в рассуждениях дойдут», – подумала я, и меня хлестнуло ощущением опасности. Я рванулась вперёд, развернулась, тихо отступая от сидящих на диване дракониц.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Элор велел нам присматривать за тобой, – напомнила Вейра серьёзно.

– Не надо, – ответила я, вливая в интонации мягкие ноты управления, благо обе они драконицы, универсальное воздействие для них одинаково по модуляциям. – В этом нет необходимости, я достаточно пришёл в себя, мне лучше отправиться к барону Дариону и узнать, как там во дворце дела. Служба ждёт.

Они внимательно следили за тем, как я отступала к двери. Любовницы старшего принца, они носили на себе ментальные щиты правителей, и я не могла бы на них воздействовать иначе, чем голосом.

– Расскажи потом, что там твориться, – попросила Вейра, а Диора вздохнула:

– Элор не склонен распространяться о делах, но если ты будешь чуточку разговорчивее, мы будем крайне благодарны.

– Очень скучно сидеть в этой башне и ничего не знать, – грустно улыбнулась Вейра.

Кивнув, – впрочем, меня это ни к чему не обязывало и могло означать понимание её последней фразы, – я выскочила из гостиной, бесшумно сбежала вниз по лестнице и, миновав холл, вырвалась в ночную прохладу.

Сад и дворец были залиты алым цветом, так сильно напоминавшим кровь, что у меня опять перехватило дыхание. Зажмурившись, я старалась дышать размеренно и ровно.

Прав был тот дракон из ИСБ – мне бы поправить мозги.

Отступив на шаг, я нащупала прохладную дверь, сместилась в сторону и, прислонившись к стене спиной, сползла вниз. Алые проблески расцветали на веках.

Обратиться к менталисту я не могла. Даже если снять с меня все амулеты – на мне разновидность щита правителей. Обычная технология его наложения состоит из двух этапов: создание лабиринта защитных укреплений в создании объекта и стирание информации о его конфигурации у создавшего его менталиста. Так достигается максимальная защита для обычных существ, хотя и её при должном умении можно разрушить. Правда, разум носителя щита при этом будет необратимо повреждён.

Нам такой щит помешал бы сливаться ментально, но сильные ставят его лёгкий вариант и не стирают воспоминания о структуре, что позволяет оставаться открытыми для ментальных манипуляций, при необходимости закрывать часть сознания, менять структуру щита в процессе взлома и легко перенести его разрушение. А при необходимости – стереть память и личность, но не выдать секретов.

Или воздействовать на сознание самостоятельно, если того требуют обстоятельства, но наличие такого щита сразу выдаст мою принадлежность к менталистам.

Я пробовала отгородиться от кошмаров о моменте смерти брата, но ничего не вышло – наша связь с Халэнном была слишком крепка, он был буквально продолжением моего сознания, и убрать ужас разрыва нашей связи можно только вместе с уничтожением моей личности.

Но страх крови – это немного другое. Как бы я ни любила семью, связь с ней была не настолько крепкой и всепоглощающей.

На веках пульсировали алые отблески предупреждающего сигнала, и внутри всё скручивалось от ужаса, а мне надо было успокоиться. Успокоиться и запереть свой страх и разрушительные ассоциации в тёмной комнате в самой глубине лабиринта моего сознания.

Кровь – это просто кровь.

Сейчас не может смешаться с тем, что было раньше.

Сирины похоронены, я никогда не смогу реально увидеть их окровавленные тела.

Поэтому кровь – это просто кровь.

Чужая.

Успокаивающая мелодия сама сорвалась с моих губ. Тихая, чарующая, приказывающая мне успокоиться…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я поднимала стены, отсекала ассоциативные связи, выстраивала новые конфигурации лабиринта, замыкая ужас в клетку, замуровывая его за толстыми стенами.

Страх, отвращение, паника – все эти чувства мне не нужны, когда я вижу кровь.