По следам Лейва Счастливого - Хельге Ингстадт

Навигационного описания нет, о землях ничего не сказано, мы узнаем лишь, что экспедиция достигла домов Лейва и обосновалась там. И снова создается впечатление, что путь до Винланда был известен в те времена.

Если посмотреть навигационные описания и описания земель в различных сагах, то поражает их сходство во многом и соответствие действительности. Плавания совершались в три страны, очевидно, разделенные морем: Хеллюланд, Маркланд и Винланд. Все переходы настолько непродолжительны, что трудно представить себе что-нибудь кроме Баффиновой Земли, Лабрадора и северной части Ньюфаундленда. Пожалуй, особенно замечательно, что расстояние, вычисленное по сообщениям в сагах о длительности переходов, совпадает с измеренным по современной карте. Это прежде всего относится к плаванию Лейва Эрикссона от длинных берегов (побережье у мыса Дикобраз) до Винланда. Сопоставим все это с разрозненными данными в других источниках. Например, в древних исландских землеописаниях говорится, что от Маркланда недалеко до Винланда. Стоит также отметить, что Адам Бременский называет Винланд островом, и что остров Ньюфаундленд – будто простертая в море рука; идущие с севера корабли просто не могли его миновать.

Таким образом, навигационные описания и описания земель позволяют заключить, что норманны обосновались на северном берегу Ньюфаурдленда и именно эта область была Винландом.

ОТ ВИНОГРАДА ДО СКРЕЛИНГОВ

Можно ли по другим сведениям в сагах определить, где находился Винланд? Указывают ли они, как и навигационные описания и описания земель, на то, что Винланд мог быть северной частью Ньюфаундленда, или противоречат такому толкованию?

На восточном побережье Северной Америки граница дикого винограда проходит примерно по 42° северной широты, то есть в Массачусетсе. В глубине материка она несколько поднимается к северу. Если норманны у своей базы в Винланде находили виноград, значит, они проходили не меньше двух тысяч морских миль от Баффиновой Земли, но такое плавание заняло бы недели две, если не больше. В этом случае мы должны были бы сразу отвергнуть все данные саг о коротких переходах, отвергнуть ту информацию, которую естественно считать основной в отчетах мореплавателей.

О винограде саги сообщают чрезвычайно странные вещи.

В разделе, посвященном экспедиции Лейва Эрикссона, «Сага о гренландцах» рассказывает об одном участнике, который на какое-то время пропадает, потом возвращается захмелевший, будто бы от съеденного винограда. Этот человек, непохожий внешностью на других, говорит, что нашел винное дерево и виноград, и добавляет: «Это правда, потому что я родился в таких местах, где вдоволь и винного дерева и винограда». Мы читаем также, что его зовут Тюркир и что он не норманн, а родился на юге. Так и кажется, что этот южанин нужен как доказательство, ибо норманн не опознал бы виноград. Дальше Лейв говорит: «Будем собирать виноград и рубить винное дерево и другой лес, чтобы было чем загрузить корабль». Сообщается, что виноградом доверху нагрузили лодку.

В рассказе о походе Торвальда тоже говорится, что участники экспедиции собирали виноград и рубили винное дерево. Происходит это зимой.

К экспедиции Карлсефни привязан удивительный рассказ о быстроногих шотландцах Хаке и Хекья, которые отправляются на разведку в глубь страны и через три дня возвращаются, неся виноград и дикую пшеницу. И здесь для опознания винограда потребовалось привлечь иноземцев. Причем его находят еще по пути на базу, судя по описаниям, на холодном Лабрадоре, задолго до Страумфьорда, где винограда нет. Этот сюжет больше чем какой-либо другой похож на сказку.

В Страумфьорде Торхалл жалуется, что нет вина, и уходит. Но когда Карлсефни, завершив экспедицию, отплывает в Гренландию, «Хауксбук» сообщает, что «они вышли из Винланда».

О разведочной вылазке Карлсефни на юг до хупа говорится: «Они нашли поля дикой пшеницы в низинах, а по возвышенностям всюду росло винное дерево».

Странные сведения саг о винограде сами себя квалифицируют. Особенно красноречива рубка винного дерева. Критический разбор может привести только к одному выводу: тот, кто ввел в саги виноград, явно не представлял себе ни виноград, ни винное дерево. Но чем же все-таки объяснить, что виноград занял в сагах такое видное место?

Прежде всего, нельзя забывать о народных представлениях в старину о винограде, вине и дикой пшенице. Это были символы богатств новых стран, они сильно действовали на воображение. Примеров тому множество со времен «Книги Моисея». Фритьоф Нансен подчеркивал это и указывал на повесть о счастливых островах Исидора (Insulae Fortunatae), где росли, в частности, дикий виноград и дикая пшеница. В ирландских легендах о заморских походах видную роль играет виноград, и люди, как Тюркир в саге, хмелеют, поев ягод. Самая знаменитая из этих легенд – «Навигацио Санкти Брандани», повесть о семилетнем плавании за море святого Брандануса, искавшего обетованную землю. Мы читаем в ней о счастливом острове с густыми лесами из винных деревьев. Покидая его, путники, как и Лейв Эрикссон, нагрузили лодку виноградом.

Когда читаешь отчеты о первых путешествиях в Северную Америку, бросается в глаза, как преувеличивалось плодородие страны; виноград упоминают и там, где он есть, и там, где его быть не могло. Интересно, что в книге Вильяма Александера о Новой Шотландии (1624 г.) говорится о красных винных ягодах – вероятно, красной смородине или калине; винограда здесь не могло быть. Примечательно, что Никола Дени, повествуя в 1672 году о французской колонии в Канаде, сетовал на склонность людей плохо судить о новой стране, если в ней нет винограда для производства вина.

Такие вещи могли способствовать тому, что в сагах появились и виноград, и вино. Но вряд ли это объясняет все. Есть основания полагать, что в основе рассказов о винограде лежат и факты.

Возьмем вису Торхалла Охотника в «Саге об Эрике Рыжем», явно составляющий один из ее исконных элементов. Торхалл жалуется, что ему сулили чудесный напиток, однако губам его не пришлось отведать вина. Но ведь о винограде ничего не говорится, Торхалл мог подразумевать вино из диких ягод. Винландцы могли приготовлять вино из красного крыжовника, из калины[5], растущей гроздьями на кустах, из красной смородины и других диких ягод. Характерно, что в этих местах летом климат неровный, год на год не похож. Поэтому в одном году ягод может быть видимо-невидимо, в другом их почти не бывает.

На родине норманнов, в Норвегии, умели делать вино из диких ягод[6]. Известно, что во времена викингов алкогольные напитки были известны. Викинги пили брагу и пиво; значит, они хорошо знали процесс сбраживания. Странно было бы, если бы они не использовали ягоды, которые в изобилии росли вокруг их дворов; тем более что не везде легко достать сырье для браги и пива.