Русская Европия, Россия при первых преемниках Петра I - Борис Башилов

Молодежь - ученики гимназий и университета - принялись искать свежего материала для переводов в популярных произведениях заграничной литературы. Переводились книги не только по заказу и для денег, но и просто из интереса к литературной работе. Больше всего, конечно, переводилось романов, но переводились и книги иного, более серьезного содержания." Н. Иванов правильно подчеркивает в своей книга "От Петра до наших дней", что чужеродные начала, внесенные Петром I в русскую стихию, продолжали развиваться в высших слоях русского общества и при его дочери, захватывая все новые слои и спускаясь в средние слои общества.

Масонские идеи, вбитые Петром в русские головы, не умерли. Они были подхвачены Феофаном Прокоповичем, Татищевым и Кантемиром, развиты и углублены высшими слоями общества Елизаветинской эпохи".

Автор "Руководства по истории русской Церкви" А. Доброклонский, дает масонствующей французской философии следующую характеристику:

"То была философия рационализма, натурализма и материализма, пагубная для религии так же, как для нравственности и общественного строя. В лице своих представителей оно или совсем отвергало христианство, проповедуя деизм (Вольтер), или признавало за ним только политическое (Монтескье) и нравственное (Руссо) значение, не признавая вполне его догматического учения. отрицая веру в чудеса, откровение, божественность Христа и т. д.; в лице многих представителей не хотели ничего знать, кроме материи и ее движения (Гольбах и др.); вместо христианской морали, основанной на любви и самоотвержении, проповедовали или одно себялюбие (Гельвециус) с чувственными наслаждениями (Ла-Метри) или деятельность согласную с природой человека (Руссо); зло осмеивала духовенство, как невежественное сословие, препятствующее успехам цивилизации, ненавидела монашество с его подвигами воздержания; требовала полной терпимости для всякого рода религии".

В России также, как и в Западной Европе, явилась мода на эту философию. В царствование Елизаветы Петровны уже воспиталось целое поколение ее почитателей. К ним принадлежали такие высокопоставленные лица. как граф М. Воронцов и Шувалов, кн. Дашкова и супруга наследника престола Екатерина Алексеевна.

Эта философия имела успех, как среди русских масонов, так и среди европеизировавшихся слоев высшего русского общества.

В конце царствования Елизаветы, под влиянием этой философии воспиталось уже целое поколение русских европейцев.

Русский либеральный критик, значит западник, Овсяник-Куликовский был вынужден признать, что "всякая денационализация ослабляет умственную силу личности" и что "в XVIII столетии в великосветской среде, где усвоение французской духовной культуры было зачастую слишком поверхностным, а своей русской совсем не было, в результате выходили какие-то национальные выродки, лишенные моральной и интеллектуальной устойчивости". А потом прогрессивно настроенные писатели выдавали этих национальных выродков, результат проделанной Петром антинациональной революции, за результаты уродливой русской культуры.

XVIII. ХАРАКТЕР РУССКОГО МАСОНСТВА В ПЕРВЫЙ ПЕРИОД ЕГО РАЗВИТИЯ

"...При императрице Елизавете, - сообщает в своей записке о русском масонстве известный впоследствии масонский деятель Бобер, - масонство начало было распространяться в России, но члены его так опасались за себя и за свое хорошее дело, что собирались только изредка и совершенно втихомолку, и не в обыкновенном помещении, а иногда на чердаке отдаленного большого дома".

Но это были необоснованные опасения. Дочь Петра Первого и не думала их преследовать. Масоном был фаворит самой Императрицы Ив. Ив.

Шувалов. Духовным наставником И. И. Шувалова был работавший у него секретарем Генрих Чуди, член масонской ложи Шотландской системы.

Имея такого покровителя русские масоны могли действовать совершенно спокойно. Так же, как и вольтерьянцы. А вольтерьянцы, это переходное звено к масонам, также имели высоких покровителей. Центр русского вольтерьянства находился в Малом дворе. Идейным руководителем этого центра являлась супруга наследника русского престола Екатерина, будущая императрица-"философ", известная в русской историографии под именем "Екатерины Великой".

Духовная обстановка для распространения масонства складывалась самая благоприятная и оно в царствование дочери Петра I начинает быстро развиваться.

В 1747 г. Н. Головни, находившийся на дипломатической службе в Пруссии и заподозренный в шпионаже в пользу Прусского короля, признался допрашивавшему его А. И. Шувалову, что он масон.

"...Я признаюсь, жил в этом ордене и знаю, что графы Захар да Иван Чернышевы в оном же ордене находятся, а более тайностей иных не знаю, как в печатной книге о франкмасонах показано".

В 1750 году в Петербурге работает масонская ложа "Скромность".

В 1756 году существует уже несколько масонских лож. Но деятельность их не вызывает подозрений у правительства.

Сохранилось донесение Олсуфьева начальнику Тайной Канцелярии А.

И. Шувалову, в которой он перечисляет имена тридцати пяти лиц, состоящих в масонских ложах..

Членами масонских лож состояли: Р. И. Воронцов, князь Семен Мещерский, трое князей Голициных, князь Щербатов, князь Дашков, князь С. Трубецкой, писатель А. Сумароков, офицеры гвардейских полков Преображенского и Семеновского, работавшие в Кадетском Корпусе:

Мелиссино, Перфильев, Свистунов, Остервальд, Петр Бутурлин, Н.

Апраксин, Иван Болтин и другие.

Сообщая имена масонов М. Олсуфьев дает положительную оценку масонским ложам. По мнению Олсуфьева масонство ничто иное, "как ключ дружелюбия и братства, которое бессмертно во веки пребывать имеет и тако наметшихся их общества называемые просвещением оных удостаивает".

Этот благоприятный отзыв Олсуфьева о масонах объясняется, может быть тем, что брат начальника Тайной Канцелярии А. И. Шувалов, Иван Шувалов, - фаворит Елизаветы, сам, как мы сообщали, был масонам. При таком стечении обстоятельств, давать отрицательный отзыв о масонах было не безопасно. А может быть и сам Олсуфьев был масоном.

В России, - указывает Иванов, - масонство на первых порах получило характер забавы от нечего делать, стало простым "модным" развлечением, которым увлекалось общество.

В масонских собраниях люди высшего круга, в котором прежде других распространилось масонство, видели лишь занимательные сборища с оригинальными обрядами, - сборища, в которых можно было время провести и людей повстречать. Людей иных, не-аристократических кругов привлекала к масонству, с одной стороны, возможность попасть в одно общество с аристократами и с сильными и влиятельными вельможами, с другой, надежда получить через масонские ложи повышение по службе так или иначе устроить свои дела и делишки, как писал Елагин. Словом, одних масонство привлекало потому, что оно было модным учением и интересной забавой, а других толкали в масонские ложи расчет и тщеславие.

В пятидесятых годах XVIII века собрания масонов в России носили совершенно характер клубов с обычными клубными занятиями: бильярдом, карточной игрой и веселыми ужинами в "столовых ложах". Только торжественные приемы новичков и посвящения из степени в степень напоминали о масонстве.

Да, на первых порах поверхностно европеизированное русское общество играло с масонством, как с новой игрушкой. Но это была очень опасная игра. Так дети часто играют с огнем, с огнестрельным оружием, с гранатой и бомбой, не подозревая, что эти игрушки могут искалечить их и принести в скором времени смерть.

Действительность в России, искалеченной духовно Революцией Петра I, была слишком неприглядна, чтобы с ней могли примириться люди, желавшие благоденствия своей родине. Утвердившиеся в стране европейские формы крепостного права превратили большинство населения страны в полурабов.

Дворцовые интриги и заговоры давали власть не законным наследникам, а случайным людям, что подрывало былое обаяние незыблемости основ монархической власти. Все это, конечно, не могло нравиться мыслящим людям. А так как эти мыслящие люди были воспитаны уже не в русском, а в европейском духе, то они и стали искать более "высоких истин" на западе. Искатели "истинной формы религии", "истинных путей к лучшему познанию Бога", масоны даже вели одно время идейную борьбу с представителями французского материализма. Этот факт всегда отмечается всеми исследователями русского масонства и историками православной церкви - Л. Знаменский в своем "Руководстве к русской церковной истории" пишет:

"Весьма сильное противодействие среди русского общества вольнодумство встретило себе еще в масонстве, которое развивалось совершенно у нас параллельно вольтерьянству".

Выступления против французского вольтерьянства (в которое вместе с материализмом органически входил атеизм), создало почву для сближения масонов с некоторыми представителями православного духовенства.