Наследник ордена Драконов. Часть 3 - Илья Алигор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они уже рядом с Карлом. Карл закрывает и себя и Петра временем. Красивая светящаяся радуга укрывает их. Черные языки лижут радугу, радуга блекнет. Но бой в самом разгаре, огнепоклонникам не до Карла. На их пути спецы из конторы с огнем дракона. Только мертвого огня больше и он сильней. Огнепоклонники мечут его во все стороны, опасаясь, что Карл уйдет.
Амулеты и обереги принимают на себя сколько могут мертвого огня, но защита слабеет, и вот уже падает один, другой. Герман понимает огнём не справится и достает мечи, Макс встает рядом, и его Двойник тоже.
Огнепоклонники ухмыляются.
Быстро мелькают мечи, рассекая и уничтожая тьму. Но время течет, силы кончаются. Бой проигран. Сейчас наступит для всех конец.
И тут из туннеля метро выходит старик в черном плаще. Плащ переливается искорками, и черное пламя гаснет рядом с ним. Плащ из кожи дракона. Рита не сразу узнала. Слава. Торопливо идет, опираясь на свою палку. Ухмылка огнепоклонников становится шире. Последний козырь.
А Слава медленно начинает свой танец вокруг этой парочки. За каждым движением Славы летят искры. Рита не понимает, откуда они. Искорок становится все больше и больше, и они не гаснут, а становятся материальными жгутами. Жгуты опоясывают огнепоклонников, и они ничего не могут поделать, хоть и рвутся из последних сил. Пояс Дракона, догадалась Рита. Вот он подарок для матери Славы, становится спасением жизни для всех них.
Пояс сжимается, давит огнепоклонников, черный столб пламени уходит в потолок платформы, раздается взрыв. Рита почти ослепла, но она понимает нельзя закрыть глаза и прервать трансляцию, люди должны видеть картину, чтоб придти на помощь и спасти из под камней и обвалов.
Она чувствует Макс жив, хоть и без сознания. У Германа множественные ожоги. Но все, кто может шевелится помогает другим, подъезжают бригады. Помощь на месте. Всех спасут. Рита отключилась.
Очнулась уже в лазарете, рядом сидел Игорёк. Она мысленно попросила рассказать, как дела, и Игорёк мысленно ответил.
— Выжили, к сожалению, не все, но могло быть во много раз больше погибших. Почти все с сильными ожогами, и это тоже плохо. Такие ожоги мертвого огня плохо лечатся и приводят к сильным увечьям. Лекари наносят мазь по лекалам моих рисунков с знаком отказа от тьмы, говорят очень помогает. Макс пока не на ногах, но уже пререкается с Фраем.
— А почему они пререкаются? — улыбнулась Рита.
— Потому, что Макс считает, что из-за Фрая чуть не погиб Вожак.
— Как?
— Фрай мог удержать Вожака, они вместе боролись с языками пламени. А когда в круге огня огнепоклонников появилась брешь Вожак бросился туда. Фрай отвечает Максу, что он не имел право удерживать Вожака. На наше счастье у Бориса получился амулет сильнее, чем он делал. Амулет не только отсрочил удар, но и взял часть смерти на себя. Вожак очень плох, но жив.
Рита благодарно кивнула Игорьку и снова провалилась в сон. Когда она в следующий раз проснулась, Игорёк сообщил следующую порцию информации. Катаклизм в метро нанёс большие разрушения, полностью разрушена станция, платформа, пути. Повреждена дорога в город бессмертных. Разбирательством боевых действий занялись на самом высшем уровне. В Москву приехал международный трибунал. У Германа большие неприятности. Его и его контору обвиняют в том, что они не распознали и допустили такое развитие событий. Обвиняют и в том, что он такое сложное дело поручил не специалистам, а стажерам.
— Короче, всех собак на него навешали. — закончил Игорёк.
Рита очень расстроилась:
— А Герман держится?
— Герман переживает, но мне кажется, он переживает больше из-за того, что стольких людей травмировало. Говорит, реабилитация будет долгой. — ответил Игорек, и не утерпел похвалился:
— Я ещё несколько рисунков сделал против тьмы. Наш знакомец, врач, старичок сказал, что по ним я уже могу амулеты делать, очень хвалил.
— Он тоже помогает? — уточнила Рита.
— Да, он молодец, пришёл сразу же, кстати и Жорж тут, они работают в паре. Жорж похоже станет Меняющим Лица, его уже не узнать. — Игорёк погрустнел: — Нам с Фраем придётся возвращаться, как только Фрай немного оклемается.
— Конечно, пора возвращаться к учебе. — подбодрила Игорька Рита. — приехали на пару дней, а вон уже сколько времени прошло.
— С вами я за пару часов научился большему, чем за прошлые годы. — закапризничал Игорёк.
— Неправда, за эти дни ты увидел много, а вовсе не научился. — остудила его Рита. — Видеть, владеть и уметь это не одно и тоже. Одно бесспорно хорошо, ты теперь точно знаешь смысл твоего дара. Никто бы не выжил там на платформе без амулетов и артефактов. Да что там на платформе, в мире бы никто бы не выжил без мастеров. Они не только создают красоту, они и защищают её.
— Очень педагогично. — грустно отозвался Игорёк.
Прошло пару дней. Макс, Фрай, Игорёк и Рита сидели за праздничным прощальным обедом. Фрай сильно сдал, он и так был далеко немолодым, и мертвый огонь высосал из него много сил. Макс тоже выглядел плохо. Но Рита понимала, у Макса есть все шансы вернутся в прежнею форму.
Фрай старался поддерживать позитивную атмосферу:
— Нечего грустить Игорёк! Ребята тебе всегда рады, так что расстаетесь вы не надолго.
— Это точно. — саркастически подтвердил Макс. — Нас за некомпетентность теперь выпрут из конторы. И если трибунал нас не посадит под арест, делать нам будет нечего, и мы поедем с ответным визитом к вам.
Рита, видно, не думала об этом и обрадовалась:
— Правильно, только с начала надо навестить Даню, пожить с ними, а то он, да и я очень соскучились. А потом сразу к вам Игорёк, полюбуемся твоими работами.
На это Фрай пошутил:
— Вы ребята слишком беспокойные. Лучше сидите дома, а мы к вам на каникулы, за впечатлениями будем приезжать.
— Да уж какие теперь беспокойства. — печально сказал Макс. — Германа поласкают так, словно утопить хотят. Трибунал всю контору перевернул.
— На счет вас не скажу, а за Германа сильно не тревожьтесь. — успокоил Фрай. — Члена ордена меченосцев никакой трибунал не тронет. Я и не знал, что у вас начальник-легенда. Герману выкатят выговор за преступную халатность, и трибунал уедет восвояси. Так всегда бывает. Только я думаю. — тут Фрай немного сник. —
