Приключения в стране львов - Луи Буссенар

— Так как мы состоим в браке и у нас с вами общее имущество, то вы, разумеется, получите половину выигрыша, конечно, за вычетом сделанных мной на поездку сюда расходов.

Старый служака быстро выпрямился, словно к нему подползла какая-нибудь гадина. Он сперва побагровел, потом весь побледнел.

— Мне предлагают деньги!.. — прорычал он сдавленным голосом. — Да за кого же вы меня принимаете? Вы меня мучили, высмеивали, били, царапали, но вы меня прежде не оскорбляли.

— Не понимаю вас. Ведь у нас общее имущество. Тогда как же…

— Очень мне нужно это имущество. Совести в вас нет, вот что скверно… Довольно. Я сперва хотел только подразнить вас немного в отместку за все ваши пакости, а потом и уступил бы, пожалуй. Но теперь — нет. Слуга покорный! Раз вы думаете, что меня можно купить за деньги, так не будет вам ничего. Я не дам доверенности. Слышите? Не дам, не дам и не дам.

Вмешался Андрэ, вступился Фрикэ. Старый унтер был неумолим.

Видя, что спор ни к чему не ведет, Андрэ велел продолжать путь. Барбантон мог еще и передумать: он ведь был отходчив.

Когда отряд миновал предместье, путешественники вдруг увидали над городской больницей и над казармами по громадному желтому флагу. В то же время к ним подошел негр-полисмен и объявил, что в городе желтая лихорадка.

Эта болезнь смертельна для европейцев. И часу не следовало оставаться в зараженном городе. Андрэ велел всем возвращаться на яхту и пригласил госпожу Барбантон. Та сначала не решалась.

— Сударыня, ведь с желтой лихорадкой шутить нельзя. Если вы останетесь в городе, это будет равносильно самоубийству. Я не отпущу вас, хотя бы пришлось употребить силу. Наконец, — прибавил он вполголоса, — только так и возможно победить упорство вашего мужа.

— Хорошо, monsieur Андрэ. Я принимаю ваше приглашение.

— Ну и патрон! — подумал Фрикэ. — Обделал дельце!.. Барбантоны будут на яхте вместе как муж и жена! Бедняга жандарм! Проплыл по морю тысячу двести миль, а от своего домашнего бича так и не избавился. Могу сказать лишь одно: ничего хорошего из всего этого не выйдет. А суеверный человек сказал бы даже: быть беде!

Фрикэ и сам не предполагал, что его прогноз так быстро сбудется.

На следующее утро растерянный слуга доложил Андрэ Бреванну, что Барбантона на яхте нет. Исчезли также два негра из сухопутного конвоя.

Вдруг из своей спальни появилась madame Барбантон, бледная, едва держась на ногах. Она пронзительно кричала:

— Мой медальон!.. Его украли!.. Вместе с билетом!

С ней сделался обморок.

Вслед за тем послышался ужасный крик. Кто-то тяжело упал на пол возле машинного отделения.

Андрэ запнулся на лестнице, скатился вниз и сломал себе ногу.

Глава VIII

Англичанин-хирург. — Фрикэ проводит дознание. — Рассказ носильщика. — Сунгойя. — Переворот в государстве куранкосов. — Прокламация претендента. — На Гвинейском берегу опасно говорить о политике. — Ладанка белой женщины. — Капитан Барбантон. — Погоня. — Трудное плавание. — Первые известия о беглецах. — Вторая ночь на реке. — Таинственные звуки. — Шлюпка на мели. — В осаде крокодилов.

Эта череда печальных происшествий очень всех расстроила. Даже Фрикэ потерял было на минуту голову, когда Андрэ, поднятый двумя матросами, сказал ему тихо:

— Я сломал себе ногу!

У парижанина выступили на глазах слезы, хотя он не был особенно впечатлителен. Несчастье с другом так его потрясло, что самому же Андрэ и пришлось его утешать.

Больного отнесли в его каюту и уложили в постель.

Он был спокоен и делал все распоряжения сам.

— Первым делом, — говорил он Фрикэ, — вели спустить лодку, поезжай в город и во что бы то ни стало привези врача. А потом ты поедешь искать Барбантона. Не понимаю, куда он исчез. Далеко уйти он не мог, и если ты не будешь медлить, то скоро его найдешь. Делом о краже медальона у нашей дамы я займусь сам и произведу дознание, пока ты будешь отсутствовать.

— Слушаю, monsieur Андрэ, — ответил юноша. — Все будет сделано.

К нему вернулась вся его молодая энергия.

По свистку боцмана матросы спустили лодку и в один миг приготовили ее к плаванию.

Фрикэ прыгнул в нее, как белка, сел за руль и обратился к гребцам:

— Живее у меня!.. Хозяин в беде. Вернемся — угощу на славу.

Проездивши два часа, он возвратился с флотским врачом, англичанином. После тщательного осмотра тот констатировал перелом левого бедра и прописал больному полную неподвижность, но при этом заверил, что через шесть недель наступит совершенное выздоровление.

Андрэ, скрепя сердце, покорился необходимости. Доктор уехал, наотрез отказавшись от платы за визит, но, согласившись навещать пациента в свободное от службы время.

Успокоившись за друга, Фрикэ занялся Барбантоном.

Куда он сбежал и по какой причине? Что же это с ним стряслось? Или он вовсе обезумел, когда увидал перед собой свою домашнюю тиранку? Нет, Барбантон не таков. Он уехал сознательно, потому что взял с собой и чемодан и, разумеется, не позабыл и свой знаменитый чехол из зеленой саржи.

Стало быть, он не желает видеться с женой, появившейся на яхте по случаю эпидемии во Фри-Тауне? Хотел отомстить ей за прежние неприятности, заставив ее поволноваться если не за него лично, то хотя бы за судьбу лотерейного билета? Это возможно.

Но куда мог он уйти? Фрикэ расспрашивал на верфи всякого встречного-поперечного. Никто не видел Барбантона идущим в город. Да он и не настолько был глуп, чтобы сунуться в самый рассадник заразы; он отлично знал, что такое желтая лихорадка.

Все указывало на то, что он бежал в сговоре с двумя неграми-дезертирами.

Кем же были те?

Проездом через Дакар Андрэ нанял двух лаптотов-сенегальцев, бегло говоривших по-французски и знавших множество местных наречий. Один из них и убежал теперь. Другой дезертир был родом из внутренней Африки; приведенный в Кайор невольником, он оттуда сбежал на французскую территорию и таким образом сделался опять свободным.

Но по какой причине они сбежали с яхты? Уж не они ли украли медальон?

Или эта ценная вещь просто потерялась, завалилась куда-нибудь?

Фрикэ склонен был предположить скорее первое.

Madame Барбантон ничего не могла на это сказать. Она не помнила. Всю ночь она проспала крепчайшим сном, что было не мудрено после таких передряг.

Медальон несомненно исчез именно тогда.