Другое оружие - Ариша

— Ну, всё, — обречённо сказала Падме, передавая Люка Сандре. — Проснулся самый громкий голос Галактики!

Выходной был окончательно испорчен постоянными звонками и отчётами. На прогулке Энакин молчал, находясь в своих мыслях, время от времени отвечая на простые вопросы. Падме тяжело вздохнула и только сильнее сжала его руку.

Весь день внутри неё сражались две её ипостаси: "женщина" и "сенатор": "сенатор" прекрасно понимала, что супруг все самые важные дела делал сам и огромное количество информации хранил только в своей голове, а его недельное отсутствие привело к горе срочных вопросов, которые только он способен решить. "Женщина" билась в истерике из-за того, что она столько его ждала, а он и два дня не может посвятить только ей. Ситуацию спасала её третья ипостась: "мать", которая была довольна тем фактом, что вся её семья находится вместе и в безопасности, хоть и относительной, с её точки зрения.

Трибуны амфитеатра Имперского Сената возвращались на свои места, а тугая боль в висках грозила перерасти в мигрень.

Третьи сутки бессонницы мешали сосредоточиться, мысли путались и возвращались к одному: четыре дня до визита.

— Трипио, что там у нас с СиоБибблом? — спросила она у секретаря, стараясь отвлечься от страшных мыслей.

— О, Глава Королевского консультативного совета Набу сейчас чувствует себя хорошо, но находится ещё в медицинском отсеке. Королева Апайлана считает, что это было покушение. Имперский губернатор сектора Чоммел…

— Трипио, — перебила она его, — подготовь эту информацию в письменном виде.

— О, Госпожа, — растерялся суетливый дроид, — прошу прощения за возможно плохое объяснение…

— Ничего страшного, Трипио, — успокоила Амидала – даже привычный дроид ее сегодня раздражал. — Дело не в тебе, а в информации. Не хочу, чтобы её услышал кто-то ещё.

— О, конечно, госпожа.

Коридоры сената были заполнены разными существами, однако сенатор Набу обратила внимание, что гуманоидные расы постепенно исчезают из обслуживающего персонала сената, а постоянное присутствие людей в форме вызывало массу опасений.

— Сенатор Амидала, — выдернул её из странных мыслей знакомый голос Органы.

— Добрый день, сенатор.

— Вы себя хорошо чувствуете?

— О, — растерялась Падме, не ожидав такого вопроса. — Да, всё хорошо, — неужели бессонные ночи так резко отразились на её внешнем виде?

— Вчера отпустили Фанга Зара и Бану Бриму.

— Я сегодня уже была у Зара, к сожалению, сенатор Бриму была занята, когда я хотела с ней увидеться.

— Завтра в два я устраиваю праздничный обед, в честь их освобождения, — сказал Бейл, когда они уже подходили к лифту. — Это будет закрытый приём. На него приглашены сенатор Мотма, сенатор Мале-Ди и представитель Чи Иквей. Также я надеюсь увидеть и вас.

— Бейл, — она посмотрела ему в глаза, когда они зашли в лифт, затем открыла македуо и только после этого продолжила. — Кажется, мы это уже обсуждали? Я очень рада, что Фанга и Бану наконец-то отпустили, и надеюсь, что остальных тоже отпустят невредимыми, но собирать закрытый обед в таком составе…

— Падме, это дружеский обед.

— Это ты следователям и Императору объясни!

— Но мы не можем жить в страхе! Они наши друзья!

— Я уже сделала визит вежливости к Фангу и собираюсь повторить к Бане, но моё присутствие на обеде…

— Необходимо, — закончил за неё алдераанин. — Вероятнее всего, Зара и Бриму уже узнали о вашем нынешнем положении. Я не могу допустить, чтобы ваше семейное положение повлияло на ваши политические и дружеские отношения!

— Сенатор Органа, оно уже повлияло, — стиснув зубы, заявила Падме.

— Миледи, не мне судить, но я считаю, что в вашем положении лучше будет, если ваши старые друзья всё же будут знать, на чьей вы стороне.

— И сдадут под страхом за жизни своих родных и собственные?

Расхаживая по просторному кабинету, она укачивала дочь на руках. В гостином кресле сидела Дормэ с Люком на руках.

— Сообщений от сенатора Бриму не приходило?

— Нет, госпожа, — ответила Дормэ. — Я говорила с её помощницей, сенатор ещё не отошла после ареста.

— Два месяца в заточении, — в пространство сказала Падме. — Не уверена, выдержала бы я такое.

— Выдержали бы, госпожа, — ответила на риторический вопрос Дормэ. — Вы и не такое выдерживаете.

— Я…

Она повернулась к служанке и благодарно посмотрела в её карие глаза. Ей было очень важно услышать эти слова.

— Вы очень сильная, Падме, — поддержала её подруга. — Я уверена, что вы способны и не такое выдержать и найти правильное решение.

— Спасибо, Дормэ. Твоя вера в мои силы очень важна для меня. И я надеюсь, что ты права.

Падме очень редко делилась своими внутренними терзаниями с кем-либо, чаще высказывая Дормэ уже конечное решение. Ситуация в последние месяцы была настолько опасна, что она никому, кроме Бейла, её не рассказывала, надеясь уберечь невиновных людей.

Бейл. Вице-король Алдераана стал единственным человеком, кто знал её истинное лицо, и кому она доверяла, насколько это было возможно. Она ценила его помощь и поддержку как человека, и мнение как политика, и именно оно заставило её поставить на весы семью и карьеру. Она уже решила, что семья для неё превыше всего.

Но если Энакин отдаст детей Сидиусу? Если не защитит их? Что она будет делать, если конечно останется жива? Но и погибнуть, оставив детей в руках ситха, она не может! Бейл мог помочь, спрятать… и воспитать дочь…

Видение девочки в белом одеянии вызвало слёзы. Она сильнее прижала к себе дочь.

— Я никому не отдам тебя. И Люка не отдам. Никогда.

— Я не знала, что арестовали Ивор Дрейк и Стримдринкера, — сказала Бана Бриму, опустив взгляд. Её смуглое лицо стало почти серым, а впалые щёки превратились в чёрные пятна на молодом лице.

— Арестовано 64 сенатора, — вступила Мон Мотма, — отпустили только вас двоих. О местонахождении и состоянии остальных арестованных сенаторов ничего не известно.

— Расследование ещё не окончено, — заметил Зара, — и мы ещё находимся под следствием.

— Мне запретили улетать с Корусанта, — оправдывающимся тоном сказала сенатор Бриму.

— Как только этот запрет будет снят, — заявил Органа, — Алдераан предоставит вам политическое убежище, если это будет необходимо.

— Спасибо, сенатор Органа, — ответила Бану, — но в этом нет необходимости. Новый король Хамбарина Веукат уже направляется на Корусант, с личным прошением к Императору о моём освобождении и возвращении на родину.