Иной пол. Том 2 - Ксения Смирнова

– Я хочу пойти к ней, – упрямо проговорил он, отгоняя от себя неприятные мысли.

Время, которое он провёл в стационаре, Александр ежеминутно думал об Ангелине. Но он никогда не скажет об этом вслух, ни ей, ни тем более жителям своей деревни. Если об этом узнают, Ангелина окажется пол угрозой тотального уничтожения. Женщину либо прикончат ревнивые соплеменницы, либо убьёт кто-нибудь из местных мужчин, если она посмеет отказать кому-нибудь в интиме. Алекс уже достаточно изучил Ангелину. Она обязательно откажет…

– Нет, – твёрдо повторил Анжей, – Ты никуда не пойдешь.

– Я всё равно пойду, ты же знаешь, – мрачно ответил Александр.

– А я говорю, нет! – рявкнул Анжей, – Ты обязан думать не только о том, что какая-то тёлка затуманила тебе разум, но и о своем народе. Ты должен подумать о Рее наконец! Он не знает своего отца. Он ждёт тебя каждый день. Ты хочешь, чтобы мы всю жизнь жили в лесу? Ты что, не хочешь изменить что-то? У нас своя маленькая империя! В это было вложено столько лет, столько сил. Твоих сил! – Анжей ткнул в Алекса указательным пальцем, – Ты ушёл на важное задание. Тебе нужно было найти координаты. Это же было целью всей твоей жизни, Алекс! Ты фактически провалил задание и вернулся с какой-то убогой, весь раненый, истерзанный. Мы очередной раз вытащили твою задницу из дерьма, а теперь ты сидишь за этим столом и говоришь нам, что эта баба ничем не может нам помочь? Что мы даже трахнуть её не можем?

Анжей сузил глаза до размера маленьких щёлок. В них бушевал гнев.

– Ну, раз она такая бесполезная, тогда предлагаю отдать её в общее пользование, – добавил он цинично.

Алекс тяжело выдохнул, понимая, что проблем уже не избежать. Он терпел, долго терпел, но теперь ярость готова была вырваться наружу. Его кулаки машинально сжались, и мужчина злобно уставился на главу клана.

– Ну, ну, не горячись, – похлопал тот его по плечу, видя, что Алекс сейчас взорвётся, – Ты ведь знаешь законы. Любая самка принадлежит общине. Законы не менялись десятилетиями.

– Значит, пора менять эти законы, – огрызнулся Алекс и приподнялся со своего места намереваясь покинуть ненавистный ему ужин.

– Сядь! – рявкнул Анжей громко.

Звук его голоса, эхом разнеся по огромной столовой с высоким потолком. В углу ярко полыхал камин, возле которого сидели женщины и что-то вышивали. Каждая из них не смела поднять своих глаз и взглянуть на ругающихся мужчин. Они знали, чем могут закончиться такие разборки. Ни о каком цивилизованном поведении и речи не могло идти. С момента возвращения Александра в общину, женщины кружили вокруг следовика, окружая его мягкой поволокой заботы и едва заметными томными знаками, предназначенными лишь ему одному. У некоторых здешних самок появилась призрачная надежда на личное благополучие. Жить вместе с любимчиком главаря было не только выгодно, но и безусловно приятно. Александр был прекрасным представителем своего пола, о его сексуальных умениях в общине давно слагали легенды. Когда его главная женщина Моргана внезапно умерла в жестоких муках, многие поставили перед собой цель, украсить одинокую постель притягательного Иного. Но до сих пор, Алекс не проявлял своей благосклонности ни к одной из тех, кто жил в его общине. А сейчас и подавно, он то и дело говорил о какой-то ненормальной бабе, которую притащил сюда. Судя по разговорам, она давно тронулась умом, да и выглядит неважно. Что он нашёл в этой убогой?

Алекс тяжело опустился на своё место и уткнулся взглядом в рагу из картошки, которое ему только что преподнесли хозяйки.

– Сядь и ешь, – почти мирно добавил Анжей и снова хлопнул его по плечу, – Алекс, если бы я не знал тебя так хорошо, то наверняка подумал бы, что ты влюбился в эту малахольную.

– Это заблуждение, – еле слышно ответил Александр и отвернулся.

Женщины, мельтешащие рядом, ловили каждое его слово. Александр поднял на них суровый взгляд, и они тут же исчезли из поля зрения.

Анжей хмыкнул.

– Помнится, что-то подобное я слышал, когда у тебя были отношения с Морганой, – кивнул он убежденно, – Только тогда ты был более доброжелателен.

Александр фыркнул, но не стал спорить с главарём. Его учили подчинению с детства и он знал, что если Анжей захочет сделать то, что ему не понравится, то это будет его законное право. В стае нельзя без вожака. Когда-то Алексу представилась возможность возглавить клан, но он намерено отказался от этого. Его тяготили обязанности и долг, важнее всего ему было чувствовать себя свободным. Быть в ответе за целую общину, значит быть связанным по рукам и ногам. Анжей нёс на своих плечах тяжелую ношу, бремя, не дающее ему права на ошибки или излишнюю сентиментальность. Вот и сейчас, он был жесток и подначивал Алекса, прекрасно понимая, что это пойдет на пользу всему племени. И не важно, как при этом будет чувствовать себя Александр, важнее то, чем живет их едва выживающий народ.

– Я запрещаю тебе общаться с ней, – хладнокровно заявил Анжей и положил в рот кусок строганины.

К моменту, когда он дожевал, Алекс уже смотрел на него ненавидящим взглядом.

– Тебя ждут десятки наших женщин, – Анжей обвел глазами просторную комнату, – Они соскучились по твоему вниманию. Они жаждут, когда ты приласкаешь их.

Алекс невольно бросил взгляд на тех, кто прислуживал им сегодня за ужином. Каждую из них он знал в лицо, пробовал на вкус, и самым жестким образом демонстрировал, что такое мужская власть и подчинение. Будто почувствовав его безучастный интерес, женщины подняли на него свои глаза, в которых таились самые понятные Иному желания. Похоть, страсть, чувства, эмоции… Единственное, чего в них не было,это дивного серого оттенка, который он вспоминал каждую минуту, едва пришёл в себя на больничной койке. Первый звук, который он издал после пробуждения – был звук её имени. Александр тосковал по этой женщине, будто глупый раненый мальчишка. Очнувшись после наркоза и узнав, что Ангелина находится на грани жизни и смерти, Алекс буквально истерзал свою подушку и порвал все простыни, на которых спал. Рана на его руке почти зажила, но первые сутки после пробуждения казались для него восьмым кругом ада. Иной порывался подняться и найти Ангелину в лазарете, однако Анжей приказал докторам накачать его слоновьей дозой снотворного, чтобы тот не мог двинуться с места. Как же Алекс хотел удостовериться, что она всё еще дышит и в состоянии говорить ему гадости. Он готов был терпеть её острый язык ещё десять лет вперед, лишь бы