Строитель руин - Владимир Мясоедов

– Тебе понравилось? – Вопрос вслух был задан четвертьорку, видимо, окончательно тронувшемуся умом, а мысленно такое же послание было отправлено слившемуся с телом артефакту.

– Измененная плоть содержит крайне малое количество усваиваемых ресурсов, – тотчас же последовал ответ. – Рекомендую восполнить потери за счет более приемлемой пищи.

Горячка боя, сопровождающаяся наведенной паразитом-симбионтом силой и скоростью, схлынула, вместе с ней грязь, покрывающая одежду, начала стекаться обратно в свою флягу, а живот скрутило резким спазмом голода, жгучим, как костер, и пробирающим до самой мелкой жилочки. Подобные приступы, впрочем, бывали и более сильными, но достаточно давно, я уже успел отвыкнуть от подобных неприятных ощущений. Еще немного, и окружающие люди станут казаться аппетитными. И если быстро не раздобыть что-нибудь достаточно питательное, то сознание начнет корежиться, как пластилин у огня, а живой артефакт тем или иным образом заставит найти ему подходящее для употребления живое и разумное блюдо.

Внезапно Грофон, в подробностях пересказывающий, как расправлялись с мутантом, осекся и потянулся к поясу, на котором, впрочем, уже не было верного топора. Проследив за его взглядом, я увидел высовывающуюся из кустов морду, отдаленно похожую на собачью. Только большую. И с гребнем игл, начинающимся сразу за затылком.

– Знаешь, похоже, отсюда надо сматываться побыстрее, – других слов при виде монстропса не нашлось. – Если здесь не вся стая, а иначе бы она уже атаковала, то перед нами разведчик. И второй уже побежал за остальной популяцией, чтобы привести ее к сильно израненной в предыдущих боях и потому легкодоступной добыче.

Рука с посохом сама по себе дернулась в сторону цели, живой артефакт странно содрогнулся той своей частью, что слилась именно с этим участком тела, и земля вокруг твари проросла в разные стороны целым букетом толстых, но острых метровых игл, с нацепленными на них кусками шкуры. В голову ткнулся мыслеобраз от симбионта-паразита, извещающий, что магической энергии у нас обоих осталось очень мало. Остался лишь резерв, содержащийся в оружии, но тот не может быть при необходимости быстро усвоен и использован с той же эффективностью. Нет, ну кто его просил метать боевое заклятие, а? Вот же тупая штуковина!

– Ваше приказание будет исполнено, – заверил десятник, уже разворачиваясь к подчиненным. – Пожалуй, для одного дня того, что мы уже пережили, вполне достаточно.

Глава 4

Город производил впечатление осажденной крепости. По верху стены прогуливались в большом количестве стражники, и, судя по бросаемым вниз взглядам, они явно мечтали, чтобы укрепления, где приходится нести службу, были немного повыше. Метров эдак на десять-двадцать-пятьдесят. Ворота были открыты лишь наполовину. И исцарапаны. Свежие полоски, оставшиеся то ли от мечей, то ли, судя по параллельности некоторых из них, от сравнимых по размеру с оружием когтей, изрядно нервировали. А за воротами находился настоящий блокпост. Наверное, не меньше сотни солдат, парочка осадных орудий, незаряженных, но при обслуге и уже нацеленных на проход. Пяток магов, по виду далеко не вчерашних учеников. Реакция отдельных представителей последних на меня была несколько… неадекватной.

– Где вы раньше были? Где вы раньше были?! Где вы раньше быылии??!! – Пожилая дама, лет шестидесяти на вид, в темно-серой мантии пускала изо рта пену, сыпала из глаз прожигающими все на своем пути фиолетовыми искрами и царапала основание масляного фонаря, куда умудрилась загнать придворного мага, безжалостно уродуя свой маникюр. Парочка вырванных с корнем щупалец конвульсивно сокращались на булыжной мостовой, а в моем костяном подшлемнике, лишившемся своего железного прикрытия, содранного полуматериальным призрачным лезвием, застрял ее наполовину разломанный жезл, смявший укрепленную чарами часть головной брони, успешно сопротивлявшуюся стрелам и мечам. К счастью, летать она не умела, а сосредоточиться достаточно, чтобы поломать импровизированный насест заклинанием, не могла. Мешали камни, выныривающие из земли и летящие к ней со всех направлений. Их, правда, почти моментально сбивали падающие прямо с ясного неба ледяные сосульки, но поддерживать столь сложное заклинание ведьме, понятное дело, было достаточно тяжело.

И я, и живой артефакт, сильно озабоченные целостностью общей шкуры, выкладывались по полной, устроив едва ли не целую метель из булыжников и идущих им наперехват ледяных снарядов. Впрочем, будем объективны, основная заслуга с нашей стороны принадлежала волшебному паразиту. Процентов эдак на девяносто. И, кажется, брови и волосы, немного отросшие за период путешествия и лишь слегка укоротившиеся после схватки на дороге, уже полностью исчезли.

– Мэтресса Вилия, мэтресса! – оттаскивали женщину назад руками и заклинаниями коллеги, пытаясь прийти ко мне на помощь, но вчетвером перебороть впавшую в безумие магичку у них не получалось. – Успокойтесь!

Волной сияния, заставляющего даже на расстоянии почувствовать арктический холод, заключенный в нем, их отнесло назад и раскидало по стене. В третий раз, впрочем, предыдущие подобные бесшумные взрывы были куда как менее сильными и лишь мягко отбрасывали тех, кто под них попадал, метров на десять назад. Если бы чародейка, неважно, вменяемая или не очень, хотела, то давно бы уже уничтожила своих коллег. Но ее интересовал только засевший на фонаре, к счастью, очень высоком и толстом, явно предназначенном для освещения пространства у ворот в ночное время, придворный маг.

– Предлагаю поглощение агрессивного объекта, – в очередной раз пришел мыслеобраз от живого артефакта. Хищная медузоподобная дрянь искренне не понимала, почему пытающуюся прикончить нас чародейку нельзя просто разорвать и съесть. Ну, на крайний случай огреть посохом, навеки успокоив. Благодаря повышенной скорости и живучести убить колдунью мы, безусловно, могли. А вот обезвредить или просто спеленать, как хотели сначала, нет, слишком уж она сильна. И к радикальным средствам прибегать не вариант, если пребывание в городе начнется с обглоданного трупа одной из его волшебниц, и как бы не самой способной, то на комфортное и относительно спокойное пребывание в нем можно будет уже не рассчитывать. Но мне хотелось просто решить вопрос с задерживаемыми налогами, поскольку, как уже успел понять, ополчение тут действи-тельно пора было собирать. И присоединять к регулярной армии, чистящей округу.

– Перебьешься, – сквозь зубы прошипел я и, совсем уж от безысходности, долбанул посохом по цепи, на которой с деревянной перекладины вниз свисал покрытый копотью фонарь. Железяка, куда заливали, наверное, литров по тридцать масла, полетела вниз, задеть волшебницу она, кажется, не могла бы и так, но та все равно для надежности отклонила прочную и наверняка тяжелую емкость ударом кулачка, на мгновение окутавшегося ледяной перчаткой. Осветительный прибор, являющийся, по сути дела, немного усовершенствованным ведром с воткнутым туда фитильком, ударился об камень мостовой и совершенно случайно отскочил обратно в направлении волшебницы. Та с раздраженным видом развернулась, неизвестно как заметив угрозу, и замахнулась на него рукой… и тут на нее рухнуло грубо ошкуренное полено, увенчанное совсем не невесомым мной. Деревянная перекладина, на которой висел фонарь, видимо, была основательно подгрызена какими-то короедами и после того, как на ней принялся ерзать увесистый житель Земли в двойных доспехах, решила самым наглым образом надломиться. И там, куда пришелся удар падающего дерева, оказалась голова женщины, мгновенно окутавшаяся ледяным шлемом. Тот раскололся на сверкающие в свете дня словно брильянты осколки, но остановил способный проломить любой череп удар, отбросив опустившийся предмет, с которого едва-едва получилось соскочить, немного в сторону. Ошеломленно трясущая копной полуседых темных волос буйная сумасшедшая на несколько секунд забыла про волшебство, сделала пару шагов назад, потрясенно разглядывая деревяшку, все-таки сумевшую достичь земли, и проморгала банальный удар закованной в латную перчатку рукой. Поскольку живой артефакт значительно ускорил реакцию своего обладателя, то покинуть не выдержавший испытаний судьбы насест удалось не только вовремя, но и не теряя на приход в себя ни мгновения. И, как следствие, чудом получилось даже оглушить ту, кто меня туда загнал.

– Так, – произнес я, стоя над поверженной противницей и с немалым трудом подавляя совместные призывы живого артефакта и чувства самосохранения немедленно ее добить. Души прекрасные порывы и настойчивые желания симбиотической плотоядной гадости по возможности постарался замаскировать под праведную ярость, окинув максимально свирепым взглядом отлипающего от крепостной стены мага. Одного. Остальные еще дергались, пытаясь от нее освободиться, но пока безуспешно, видимо, приморозило их на совесть. – Кто мне объяснит, что здесь происходит?