Западня для киллера - Геннадий Ангелов

Насиловали Ветрова цинично и бесцеремонно. Двое шнырей держали за руки, а Жорик, танкист Игоря, стянул с Ветрова штаны и с силой вгонял член в его задницу. Ветров попробовал закричать, но один из шнырей закрыл ему рот полотенцем. Кровь медленно потекла по ногам Ветрова, а Жорик продолжал получать удовольствие.

– Смотри, так он целка, – сказал Андрюха и заржал.

Другие арестанты потирали руки и ждали своей очереди. Вася отвернулся и уставился в окно. Скрипел зубами, но решил не вмешиваться. Белобрысый стоял возле дверей и закрывал глазок, чтобы менты не поймали их на горячем. Кормушка открылась тихо, без звука. Никто ничего не понял. В центр камеры влетел какой-то свёрток, закрутился на месте и взорвался. Камеру затянуло едким дымом, и тут же в кормушке появилось дуло автомата. Очередь холостых патронов нарушила планы насильников. Дверь моментально открылась, и влетел ОМОН, который начал дубинками бить всех подряд. Омоновцы были в шлемах и со щитами. Тех, кто стоял на ногах, прижали щитами к стене и дубасили по ногам. Народ орал истерически, и в этом хаосе невозможно было понять ничего. Меньше всего досталось тем, кто успел спрятаться под нарами, но потом их вытягивали за ноги и били дубинками по почкам и спинам. Пелена тумана рассеялась, а ОМОН продолжал свою работу.

– Так вы тут, ребятки, – закричал вбежавший офицер, – беспределом занимаетесь? Он ворвался в камеру, как разъярённый бык. Тяжело дышал, и казалось, что ещё немного, и лопнет, как воздушный шарик. Глаза его налились кровью, и, брызгая слюной, начальник по режиму в эти минуты мог разорвать на мелкие кусочки любого, кто попался бы под руку. Он заметил лежащего возле туалета Ветрова, избитого и без штанов. Тот не подавал признаков жизни. Офицер толкнул его ногой, в ответ Ветров только промямлил что-то нечленораздельное.

– Жив?

Тот кивнул и потерял сознание.

– Всем построиться, – заорал офицер, и осуждённые, с трудом поднимаясь, становились в две шеренги. Омоновцы стояли в дверях, наблюдая за результатами своей работы.

– Какая сука насиловала? – обратился офицер к арестантам. – Ну, я спрашиваю, кто это сделал?

Народ молчал и только потирал руки и спины, пытаясь смягчить синяки.

– Кто смотрящий в хате?

Игорь стоял в дальнем углу и выходить не собирался. Он знал, чем это ему грозит.

Офицер понял, что правды не добьётся, и решил идти другим путём.

– Обиженные в камере есть?

Людка вышел в центр камеры и опустил голову.

– Фамилия твоя как и по какой статье сидишь?

– Румянцев Иван Васильевич, кража документов.

Офицер скрестил на груди руки и со злостью спросил:

– Тебя здесь опустили?

Людка кивнул и вытер сопливый нос.

– За что, расскажи…

– Ну, я это…

– Не мямли, а говори, бояться не надо.

– Хлеб съел пайковой, и сахар…

– Понятно, а теперь покажи, кто это сделал…

Людка показал пальцем на Игоря и отвернулся.

– Ага, так это, значит, ты, красавчик, занимаешься беспределом и людей опускаешь…

– Да брешет он, гражданин начальник, – ответил Игорь, – вы спросите у братвы. У нас не занимаются беспределом, и всё по справедливости.

– А это, – он повернул голову в сторону Ветрова, – тоже по справедливости?

– Этот субчик сам захотел, он по свободе голубой.

– Что, серьёзно? – Офицер сделал удивлённое лицо, на котором Игорь прочитал явный сарказм и усмешку.

– А мы сейчас это у него спросим. Поднимите и посадите на кровать этого человека.

Шныри усадили Ветрова на шконку, а сами встали в строй.

– Как ваша фамилия? – спросил офицер.

– Ветров, – крикнул рыжий из строя.

– Я что, у тебя спрашиваю? – Офицер с ненавистью посмотрел на рыжего и остальных заключённых.

Ветров тем временем начал приходить в себя, и офицер это заметил.

– Так ты, говорят, голубой, – обратился он к нему.

В ответ Ветров покачал головой, отрицая слова офицера.

– Ну, что теперь скажешь?

Игорь понял, что никакие доводы и аргументы его не спасут.

– На выход с вещами, и быстро.

Игорь взял рюкзак и вышел из камеры.

– Лицом к стене, руки на стену. – Это уже спецназовцы ставили на растяжку смотрящего. В камере воцарилась тишина, и только слышны были тяжёлые удары дубинок. Игорь упал, а омоновцы продолжали воспитательную беседу.

– Потише там, – крикнул офицер, – не убейте эту гниду. – Он хорошо разбирался в понятиях тюремной жизни.

– Первая семья, выйти из строя…

Жорик вышел первым, за ним шнырь, помощник. Жоре досталось прилично, после дубинок вся спина стала синяя.

– Вещи свои в зубы и на выход, – скомандовал офицер. Спецназовцы стояли в ожидании новой жертвы и переговаривались.

– Врача вызвали? – спросил офицер у командира бойцов. Тот включил рацию и вызвал доктора.

Жорика отделали по полной программе, и шнырю досталось. Потом их отправили в карцер на пятнадцать суток, а смотрящего перевели в другое крыло тюрьмы.

Камеру расформировали по другим этажам, а в этой остались обиженные.

Вася попал на второй этаж, к строгачам, и до поздней ночи пояснял братве о том, что произошло в камере номер сто шестнадцать.

Глава 18

– Эй, братан, пора уже просыпаться…

Белому ужасно хотелось спать после карцера. Спина болела от железных прутьев нар, и сейчас чистая, мягкая постель напоминала детство, когда так не хотелось просыпаться и идти в школу.

– Я ещё часок посплю, – сказал он Худому, который сам недавно проснулся и не мог прийти в себя после накурки.

– На бараке братва ждёт, время-то уже обеденное…

– Ладушки, – сказал Белый, слезая с кровати. Он принял душ, выпил кофе и собрался выйти в зону.

– Чья смена, Худой?

– Кондратьевича, только в зоне полно ментов, и двигаться тяжело. После жмуров менты покоя не дают, так и роют. Им нужен исполнитель, а найти не могут.

– Так, может, люди сами умерли? – спросил Белый.

– Брат, я тебя умоляю, – рассмеялся Худой.

– Ну где такое видано, чтобы три человека умерли от сердечной недостаточности? Такого даже в кино нет, не то что в жизни.

– Как думаешь, найдём киллера или нет?

– Думаю, нет… Не для того он работал, чтобы нам признаваться, дело гиблое.

– Человек, видно, серьёзный и промашку не допустит, да и где уверенность, что это сделал зэк? Может, с ментов кто-то, а на нашего брата хотят повесить.

– Я встречал такое, – ответил Белый.

– Бог с ним, ещё об этом заморачиваться.

– Придёт время, узнаем, а нет, то и не надо.

– Пускай у ментов голова болит, у них зарплата, а у нас срока.

Белый вышел на воздух и потянулся.

– Красота-то какая!

Ветерок гулял по кронам деревьев, и жары не было. Лето в этом году радовало заключённых своими прелестями. Птицы щебетали на деревьях, и из деревни, которая находилась возле колонии, доносился рёв двигателей.

– Вон там свободушка, – сказал воодушевлённый Белый и обнял Худого.

– Скоро уже и мне туда… А там и водочка, и девочки, и лохов полный набор. Живи и радуйся, копи денежки.

– А про термос не забыл? – спросил жёстким голосом Худой.

– Не переживай, память у меня что надо, и греть братву буду регулярно. Ты меня знаешь, я человек слова!

Они постепенно вышли на центральную аллею и пошли вдоль локалок. Прапорщик подбежал и с услужливостью лакея открыл замок. Худой и Белый вошли в свой локальный сектор, и тут же их окружили заключённые. Белому пожимали руку, приветствовали. Он улыбался и от души радовался встрече с друзьями. Те давали ему пачки дорогих сигарет, шоколад и всякую всячину. Белый крикнул шныря, чтобы тот отнёс эти вещи на барак. Братва сидела в беседке и распивала чай, к ним присоединился и Белый.

– Ну, как здоровьичко? – спросил Зуб, который сам недавно вышел с ямы. У него выступали вперёд два верхних зуба, и похож он был на мультяшного кролика. Улыбаясь, становился ещё смешнее, и редко кто, видя эту физиономию, не улыбался в ответ.

– Ты бы лучше зубы нормальные поставил, – сказал Белый и рассмеялся. – А то, братан, сколько лет в зоне, а всё со старыми зубами.

Зуб сконфузился, но не растерялся.

– Зубы что, вот ты знаешь, что киллер у нас завёлся и мочит людей?

– Знаю, знаю. – Лицо Белого стало серьёзным и задумчивым.

– Менты покоя не дают, – продолжил Зуб, – вон сколько людей закрыли и грозятся ОМОН ввести.

– Блатных могут раскрутить и срока докинуть… Так что не всё у нас мирно и спокойно.

– Изюм сходку собирал и прямо говорил, что надо разбираться с этой проблемой.

Радушные улыбки друзей пропали, и братва замолчала.

– Что ты предлагаешь? – спросил у Зуба Белый.

– Помогать ментам – это не наша забота, и не по понятиям ходить у них в стукачах, но…

– Выход должен быть, иначе всем кранты.

– Давайте прикинем, что к чему, – сказал Зуб. – Мы, брат, тебя ждали, чтобы вместе прояснить ситуацию и найти виновника.

– Это ты зря… По поводу виновника… Он бандюк, такой же, как и все мы, и не нам его судьбу решать.