Великая мелодия (сборник) - Михаил Колесников

Макошин понравился Фрунзе своей степенностью, серьезностью, каким-то особым внутренним тактом. А было Макошину целых двадцать пять!

Фрунзе поднялся и подошел к висевшей на стене оперативной карте, представил необозримые пространства, по которым протянулся Южный фронт. Он любил этот подготовительный период, когда из хаоса, неурядиц, необеспеченности приходится создавать мощную группировку, которая, будучи поставлена для удара на решающем направлении, обеспечит перевес в силах. То был сладостный творческий процесс.

Снова уселся за стол, взял лист бумаги и четким почерком вывел: «Из доклада начбронесил Южфронта выяснилось, что все семь бронеотрядов 13‑й армии находятся в ремонте в Харькове и это в то время, когда противник бьет нас со всей энергией своими бронемашинами. Приказываю немедленно произвести расследование этого возмутительного случая и виновных предать суду Реввоентрибунала…»

Почувствовал, как задергалась щека. Безответственность или вредительство?

В кабинет вошел адъютант Сиротинский.

— Что случилось, Сергей Аркадьевич?

— Задержали неизвестного. Пытался прорваться к вам. Говорит, нужен командующий фронтом — и не меньше. Вам, говорит, ничего не скажу, не имею права. Срочно!

— В самом деле подозрительная личность. И все же пропустите.

Вскоре ввели одетого в кожаную тужурку и расклешенные матросские брюки парня. Ниже среднего роста. Простодушная физиономия. Усики бабочкой. Глаза спокойные, даже со смешинкой. На ногах узкие ботинки «ути-ути». Заметив командующего, вытянулся, доложил:

— Матрос Папанин из Крыма. С донесением от командующего Повстанческой армией товарища Мокроусова.

Михаил Васильевич даже приподнялся с места. Из Крыма!..

— Присаживайтесь, товарищ Папанин. Да как же вы пробрались через кордон?

— Долгая история, товарищ командующий. Разрешите прежде вручить вам вот это…

Он нагнулся, закатал штанину, отодрал бинты выше колена, под которыми были прикреплены какие-то бумажки.

— Донесение Мокроусова на имя командующего, то есть на ваше имя. Зашифровано. Разведданные… Ну и на словах обрисую обстановку.

Ему казалось, что Фрунзе сразу же станет расспрашивать о положении в Крыму. Произошло совсем другое.

— Вы большевик? — неожиданно спросил Фрунзе.

— Да.

— Чем докажете?

— В ЦК партии Украины меня должны знать, я был комиссаром оперативного отдела штаба морских сил Юго-Западного фронта.

— Свяжите меня с товарищем Коном! — приказал Михаил Васильевич адъютанту.

Феликс Кон, секретарь ЦК партии Украины, подтвердил все, о чем говорил Папанин. Но командующий фронтом этим не удовлетворился: а вдруг Папанина подменила врангелевская разведка своим человеком?

— Возьмите из ЦК личное дело Папанина, — сказал Фрунзе адъютанту. И только когда Сиротинский вернулся с пакетом, Фрунзе улыбнулся.

— Значит, вы и есть самый настоящий Папанин из Крыма? Да мы вас ждем не дождемся!

Он прочитал донесение Мокроусова, внимательно изучил разведданные.

— Попрошу обстоятельно отвечать на каждый мой вопрос…

Неторопливая и мягкая речь Папанина, пересыпанная украинизмами и словечками из матросского жаргона, зачаровывала: его можно было слушать без конца. Фрунзе услышал о жизни Крымского подполья, о зверствах врангелевцев, о разложении в их рядах, о финансовом хаосе, спекуляции, коррупции, о положении интеллигенции и рабочих в Крыму, о систематическом ограблении крестьян, о том, что казаки недовольны Врангелем и покидают ряды его армии, о трудностях преодоления партизанщины.

— А как вам все же удалось выбраться из Крыма сюда, Иван Дмитриевич? — спросил Фрунзе.

— Через Турцию.

— Через Турцию?

— Другого пути нет. Из Турции в Крым пришли на лайбе за продуктами турецкие контрабандисты, подкупили охрану. Ну а мы подкупили контрабандистов: меня в мешке из-под муки ночью перетащили в лайбу.

Михаил Васильевич рассмеялся:

— Вы отличный конспиратор и настоящий разведчик. Вот таких бы нам в штаб фронта! Впрочем, у нас с вами один фронт. Вы назначаетесь командующим отрядом особого назначения. Когда намерены возвращаться обратно?

— Чем быстрее, тем лучше.

— Ну что ж! На этот раз выделим хорошо вооруженный катер-истребитель, который сможет поднять большой десант и боеприпасы. Сегодня же получите миллион рублей николаевскими для нужд вашей армии…

7

Повторялась старая история, только на этот раз Папанин сам должен был подобрать состав десанта. Мандат, выданный Закордонным отделом ЦК КП(б)У давал ему неограниченные полномочия. На него были возложены важные секретные задачи, и все государственные и партийные органы обязаны были оказывать содействие: «Всем организациям КП(б)У предоставлять в его распоряжение партийных работников, давать всякие необходимые сведения, неисполнение чего будет считаться явным государственным преступлением…»

Все было бы хорошо, если бы не рюкзак, набитый деньгами. Как и в прошлый раз, приходится таскать проклятый миллион, отвечать за него головой. Миллион есть миллион! Деньги предназначались для выкупа у врангелевцев арестованных большевиков-подпольщиков и для закупки оружия у тех же врангелевцев, которые торговали всем: русским флотом, родиной и оружием. Этот рюкзак нельзя было оставить без присмотра, и Папанин, обливаясь потом, повсюду таскал его за собой. Маленький Папанин и огромный рюкзак с купюрами… Миллионер поневоле.

Папанин пытался собрать надежных людей в десант, разъезжал по городам, где находились старые товарищи, испытанные в боях: Григорий Давиденко, Григорий Ковтун, Антон Бабич, Спиридон Неводеев, Иван Добровольский и другие.

Разыскал в Новороссийске Вишневского.

Теперь отпустили его легко: ожидалось наступление всего Южного фронта.

Десант погрузился на тихоходное судно «Шахин», и буксир «Рион» и отошел. Быстроходный катер-истребитель, на котором находились Папанин и Вишневский с головным отрядом отборных моряков, их было двадцать четыре, вышел вслед за кораблями, чтоб не отрываться далеко.

Но и на этот раз им не повезло. Цемесская бухта славится ветрами, своим норд-остом. Осенний шторм невероятной силы разбросал суда уже в Керченском проливе в разные стороны. Так как шли не зажигая огней, то окончательно потеряли друг друга. Много дней спустя Папанин узнал, что буксир «Рион» разломился пополам и вместе с людьми пошел ко дну. «Шахин» сбился с курса, его долго носило по волнам, но в конце концов он добрался до Новороссийска.

«Наш истребитель долго кружил, разыскивая в темноте «Рион» и «Шахин». Потом, убедившись в бесполезности поисков, мы взяли курс на Крым. В пути мы встретили белогвардейскую шхуну «Три брата». Пришлось остановить ее, взять хозяина корабля и его компаньона заложниками, а экипажу предъявить ультиматум — в течение 24 часов не подходить к берегу», — вспоминал Папанин.