Радиоэлектронный шпионаж - Борис Анин

ДОКУМЕНТЫ ИЗ ХРАНИЛИЩА С ТРЕМЯ ЗАМКАМИ

В 1953 году во время прохождения службы в Западном Берлине американский сержант Роберт Ли Джонсон крепко обиделся на свое начальство. Да так крепко, что нелегально перебрался в восточный сектор города и попросил убежища для себя и своей невесты Хеди. Однако сотрудники КГБ убедили беглеца вернуться обратно, чтобы получать вторую зарплату, работая на советскую разведку. Скоро Джонсон завербовал для КГБ еще одного американского сержанта — своего приятеля Джеймса Аллена Миткенбау. В течение ряда лет эти два сержанта добывали советской разведке сведения третьестепенной важности. Выяснилось, что Миткенбау располагал лучшими разведывательными возможностями. Поэтому он был отделен от Джонсона и взят на прямую связь. Через некоторое время Миткенбау был тайно переброшен в Москву, где прошел обучение основам разведывательного дела.

В 1956 году Джонсон порвал контакты с КГБ, уволился из армии и отправился вместе с Хеди в Лас-Вегас, мечтая там выиграть в казино огромную сумму. Мечта не осуществилась, и Джонсон с горя запил. К концу 1956 года у него не осталось никаких средств к существованию.

В январе 1957 года в фургончик, где они жили, неожиданно ввалился Миткенбау с подарком в пятьсот долларов и предложением снова начать работу на КГБ. Джонсон поступил на службу в сухопутные войска, где о его прошлом ничего не знали. В течение двух лет Джонсон передавал Миткенбау различные фотографии, планы, документы, а однажды — даже образец ракетного топлива.

В конце 1959 года Джонсона перевели на американскую базу во Франции, а в 1961 году он стал охранником в центре фельдъегерской связи в аэропорту Орли. Туда поступали самые важные документы Пентагона и штаб-квартиры НАТО. Среди них были шифровальные системы и ключи к ним, оперативные и мобилизационные планы США и их европейских партнеров, другие материалы высшей степени секретности. Агент средней руки, каким первоначально являлся Джонсон, превратился в источник ценнейшей информации с невероятным разведывательным потенциалом, который, правда, надо было еще суметь в полной мере использовать.

Центр фельдъегерской связи размещался в небольшом бетонном здании без окон и с одной входной дверью. Дверь открывалась в помещение, где делопроизводители сортировали почту. За ним находился огромный стальной сейф, добраться до содержимого которого можно было, пройдя через две стальные же двери. Первая запиралась массивной стальной перекладиной с двумя кодовыми замками на концах. Вторая имела сложный замок, закрывавшийся ключом. Чтобы забраться в сейф, требовалось знать комбинации цифр для двух концевых замков на перекладине и иметь ключ от замка на второй двери. По инструкции, когда открывалась дверь сейфа, рядом должен был находиться сотрудник охраны. Кроме того, в помещении, где обрабатывалась почта, постоянно присутствовал еще один охранник.

Прилежной службой Джонсон добился того, что из охранников его перевели в делопроизводители, которые время от времени дежурили на объекте в выходные. Так он получил возможность сделать слепок с ключа от двери сейфа. Затем Джонсон узнал кодовую комбинацию для концевого замка, воспользовавшись небрежностью одного из офицеров, который, не надеясь на память, записал на клочке бумаги набор цифр, отпиравший замок. Этот клочок Джонсон нашел в мусорной корзине. Код второго концевого замка он узнал с помощью портативного рентгеновского аппарата.

В воскресенье 15 февраля 1961 года около полуночи Джонсон впервые проник в сейф, набил сумку пакетами с секретными документами и покинул свой пост. На машине он подъехал к пустынной дороге возле аэропорта Орли, где его поджидал связник. Джонсон передал ему свою сумку и взамен получил точно такую же с вином и закусками. Через пять минут Джонсон опять был на посту, а в это время его связник мчался к зданию советского посольства в Париже. Там его уже поджидала бригада техников, которая в течение часа сняла печати с пакетов, сфотографировала документы, а затем аккуратно восстановила первозданный вид почтовых отправлений.

В 3 часа ночи связник припарковал свою машину в пяти минутах езды от аэропорта Орли. В точно установленное время приехал Джонсон и обменялся с ним сумками. Потом Джонсон возвратился обратно и в 6 утра сменился с дежурства. По дороге домой он задержался возле заранее подобранной телефонной будки и оставил в ней пустую пачку из-под сигарет х нарисованным крестом. Это означало: «Все в порядке. Документы возвращены на место без происшествий».

Операция с самого начала осуществлялась с личной санкции Хрущева, и первая партия добытых секретных материалов была доставлена на стол персонально ему. Всего удалось провести семь таких операций. Наиболее драматичной стала последняя из них. Когда связник прибыл, чтобы возвратить изъятые из сейфа документы, Джонсона на месте не оказалось. Время истекло, приближалась смена дежурных. Это неизбежно привело бы к провалу и операции, и ценного агента. Тогда сотрудник КГБ решился на отчаянный шаг. Он подрулил к зданию центра фельдъегерской связи, увидел стоявший поблизости автомобиль Джонсона, открыл дверцу и положил на сиденье сумку с документами. Утром был получен сигнал от Джонсона о благополучном возвращении документов в сейф. Позже выяснилось, что, передав связнику сумку, Джонсон решил поужинать и неожиданно для себя крепко заснул: Открыв глаза лишь за четверть часа до конца своей смены, он ужаснулся и отправился к машине, не зная, что делать. И вдруг увидел в ней сумку. Схватив ее, Джонсон молниеносно вернулся на рабочее место и положил документы в сейф. Едва успел он закрыть все замки, как явился его сменщик.

В 1962 году Джонсону передали поздравления лично от товарища Хрущева. Ему также вручили две тысячи долларов, сказав, что на них он может гульнуть в казино. К концу апреля 1963 года Джонсон перетаскал для КГБ в общей сложности семь сумок, полных документов, среди которых были подробные описания шифровальных систем США, данные о размещении американских ядерных боеголовок в Европе, оборонительные и наступательные планы НАТО. Но Джонсон начал забывать об осторожности, и на некоторое время контакт с ним был прекращен. Когда же в КГБ попытались возобновить связь с Джонсоном, того уже перевели на другое место службы обратно в США.

В 1964 году Джонсон был идентифицирован с помощью сведений, которые сообщил бежавший в США изменник Носенко, заместитель начальника отдела 2-го главного управления (ВГУ) КГБ. Однако у ФБР не было достаточных доказательств противозаконной деятельности Джонсона, чтобы изобличить его в суде. Помог случай. В том же году Джонсон сбежал после того, как Хеди пригрозила, что разоблачит его как советского агента. Когда сотрудники ФБР вызвали ее для допроса по поводу исчезновения мужа, она им все рассказала и выдала также Миткенбау. Через некоторое время Джонсон добровольно сдался и признался во всем. В 1965 году он и Миткенбау были признаны виновными и приговорены к двадцати пяти годам лишения свободы. В заявлении Пентагона по этому поводу говорилось: «Невозможно точно определить нанесенный нам ущерб. Некоторые потери непоправимы и не поддаются оценке… Не раскрой мы это дело, если бы началась война, потери вполне могли оказаться фатальными».

Джонсон скончался в тюрьме в мае 1972 года — во время свидания сын смертельно ранил его ножом.

Чтение американской шифрпереписки, налаженное в КГБ на рубеже 60-х годов в результате ряда совместных операций ПГУ и 8-го ГУ, помогло СССР занять гибкую позицию в отношениях с США во время Карибского кризиса. Благодаря успехам советской радиоразведки, в Москве своевременно стало известно о том, что, если Советский Союз не пойдет на компромисс и не уберет свои ракетные базы с Кубы, Соединенные Штаты приступят к их устранению военным путем. В обмен на отказ от размещения советских ракет на Кубе США готовы были гарантировать территориальную целостность кубинского государства. Из прочитанной американской шифрпереписки Москва также узнала об истинной цели полетов самолетов-шпионов «У-2» над СССР и о возможных действиях США в случае возникновения конфликтной ситуации вокруг них.

Однако Хрущев во время поездки в Соединенные Штаты, памятной его скандальным выступлением в ООН, недвусмысленно дал понять, что советские криптоаналитики читают американскую шифрпереписку. Сначала в беседе с представителем США в ООН Лоджем он похвастался, что знакомился с конфиденциальными посланиями президента Эйзенхауэра. А затем заметил директору ЦРУ Даллесу, что его агенты передают свои шифры КГБ, который использует их, чтобы дезинформировать ЦРУ и выманивать у него деньги. При этом Хрущев в шутку предложил, чтобы США и СССР экономили деньги путем объединения усилий своих спецслужб. Вскоре АНБ спешно заменило практически все свои шифрсистемы.